Елена Федина - Дом у дороги
Она побледнела и присела на лавку. Я спросил: "Ты беременна?" Она покраснела, улыбнулась: "Да"… Что же я ей сказал тогда? Не могу вспомнить! И никогда не вспомню. Потому что я… ничего не сказал! Я не огорчился и не обрадовался, мне было все равно. Все равно. Вот чего она мне не простила.
А у них все было по-другому. Он обрадовался, он строил планы, он без конца повторял ей, что любит ее… не хотела сама Мария. Не хотела, и всё тут.
^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^
^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^
Утро и правда выдалось ясное и солнечное, наши псы уже подружились и радостно носились друг за другом по поляне. Мы затоптали угли и пошли искать ворота. В том, что их проскочил каким-то образом именно я, не было сомнений. Это был мир Редли.
Весь участок, где я шел по его следу, можно было сразу отбросить, мы остановились на том месте, где залаял Гай. Тут наши следы разбегались в разные стороны.
— "Пляшущие камни", — сказал Редли, — самое веселое место на острове, уверен, что это где-то здесь.
— Может, сначала найдем источник? Прикинем их возможный путь от источника к берегу, и где этот путь совпадает с моим?
— Во всяком случае, это не помешает.
Все источники были сосредоточены в низине, в центре острова. От них шел пар и запах тухлых яиц, одни напоминали лужи, другие — маленькие озерца. Были спокойные и гладкие, как зеркала, были и бурлящие, как котлы с супом.
Мы с удовольствием искупались в одном приглянувшемся нам маленьком озерке, не слишком горячем, а пока отдыхали, растянувшись на гладких, прогретых изнутри плитах, оно исчезло. На его месте появилась каменистая плешь.
— Вовремя мы вылезли! — усмехнулся Редли, — и здесь то же самое…
— А что было бы с нами, если б мы еще купались?
— Я думаю, мы оказались бы там, где озеро.
— И даже не заметили бы, что оказались уже там?
— Да. Мы идиоты, Редли, мы ищем одни ворота, а они тут везде! По всему острову. Камни, озера, деревья!
— Но я-то вчера не купался.
— Ты сидел на камне?
— Нет.
— А на чем?
— Ни на чем я не сидел. Я стоял и наблюдал за камнями… Вставай, одевайся, кажется, я знаю, где это. Пошли!
— А озеро?
— Черт с ним, с озером, вон их сколько! Разве мы найдем?
В это время наше озерцо вернулось на место. Редли махнул рукой.
— Пошли, с женщинами всё ясно. Осталось с тобой разобраться.
— Со мной тоже всё ясно. Послушай… ведь у Гая отличный нюх.
— Превосходный. И что?
— Почему же он залаял, когда уперся в твой след носом? Почему раньше не почуял? Потому что раньше следа не было! Гай перешел в твой мир и сразу наткнулся на след. Ты видел это место, там еще такое странное дерево.
Он кивнул.
— Пойдем проверим.
Дерево было на месте. Камень тоже был на месте, потому что это был единственный камень, который не исчезал. Я уже не сомневался, что передо мной та самая болевая точка, ради которой я сюда явился. Сначала мы пустили туда собаку. Гай прошел между камнем и деревом и исчез.
— Гай! — крикнул я, — Гай, ко мне!
Но он не отозвался, он меня не слышал.
— Вот оно, — заключил Редли, — поздравляю!
— Пошли? Посмотришь, как у нас?
— Пошли, чего там. Гай, за мной!
Второй пес хозяина послушался. Мы осторожно и совершенно незаметно перешли границу. Хоть бы кольнуло что-то при этом, хоть бы голова закружилась что ли! Но нет. Ничего мы не почувствовали и не осознали. Те же лишайные камни выпирали перед нами и те же скрюченные деревья.
И всё же я оказался "дома". В своем мире. Только тогда наконец исчезло неприятное чувство, будто я стою над пропастью и не знаю, за что уцепиться. Появилась привычная уверенность бывалого охотника, но вместе с этим вернулась та самая тоска, от которой я бежал, сломя голову. Бежал, да так и не убежал.
Пока второй Редли рубил дрова для костра, я осторожно взял его книгу. Я думал о принцессе.
У нее была счастливая судьба. От всех невзгод ее предохраняла волшебная шкура голубой лисы, которую подарил ей колдун Мозес в день ее совершеннолетия. Ее мужем стал Антиной, герцог Симурский, будущий король Озерии. С охотником Редли ее судьба ни разу не пересеклась.
— Про кого ты там читаешь?
Мой более счастливый двойник склонился надо мной так неожиданно, что я не успел захлопнуть книгу.
— А! Та самая принцесса! Как она там у вас поживает?
— Плохо. Во дворце переворот, она с отцом бежала и теперь выходит замуж за Расмуса Первого.
— Вот как? А наш Расмус женился на Жозиане.
— Это потому что он не видел принцессу.
— Она что, красивей Жозианы?
— Она прекрасна.
Редли продолжительно свистнул, это означало, что ему со мной всё ясно.
— А ты ей меха поставляешь?
Я тоже, разумеется, понял, что он имеет в виду.
— Иди ты к черту, — сказал я, — она еще ребенок. И вообще, это не твое дело, рубил дрова — ну и руби.
— Да ради бога…
Ближе к вечеру он как-то призадумался, тоже помрачнел и решил, что пойдет со мной. Он хотел поговорить с той Марией, что вышла за мельника. Как ни крути, а это была его Мария. Что-то принципиально важное было для него в этом разговоре. Честно говоря, я даже обрадовался, что так все получается. Расставаться с ним мне было бы грустно.
Рыбак, когда увидел, что нас двое, заорал и резво заработал веслами в обратную сторону. Пришлось дотемна рубить плот. Заночевали снова на острове.
— Понимаешь, — задумчиво сказал Редли, — если они прошли в те же ворота, что и мы, они не могли этого сделать случайно. Что-то не верится, чтобы четыре женщины, не сговариваясь, пришли в одно место и прошли между камнем и деревом.
— А если через озеро?
— А если нет?
— Тебе это так важно?
— Я хочу знать, сознательно Мария от меня ушла или случайно.
— Но ты живешь не с той Марией.
— Вот именно. Я живу не с той. Ты ее встречаешь?
— Редко. Она меня избегает. Я почти забыл ее, столько всего было за пятнадцать лет, а главное, была лиса.
— Ты отдал шкуру Мозесу?
— Нет. Не донес.
— И куда же ты ее?
— Прямо по назначению.
— ????
— Подарил принцессе.
— Редли, волчара неумытый… ты великолепен!
— Издеваешься?
— Завидую… эта девочка стоит того?
— Она прекрасна.
— Это я уже слышал. И глупую твою рожу при этом уже видел.
— Тогда чего ты хочешь?
— Просто так. Интересно. К лицу ей твой подарок?
— Его уже нет. Сгорел в камине. Досадно, конечно, я тут вычитал, что шкура должна была хранить ее от всех несчастий.
— Так чего проще? Вон она, в мешке. Возьми да подари ей.
— Ты серьезно?
