Глеб Борисенков - Возвращение Урмана -1
Марий почувствовал, что пришло его время: прославиться или уйти безвестным.
- Пока все соберутся, Кернау падёт! Не хотите помощи от повелителя - ваша воля! Но я сам, Марий из рода Быков, прозванный Красным, первый враг вождя мятежников, выйду в поход! Так зовёт моя честь!
Уже много позже, когда Марий седлал лошадь и с двумя телохранителями собирался покинуть город, к нему подошёл Белла с несколькими дворянами.
- Я не знаю, чего ты добиваешься, - выложил Белла. - Ты явно не такой дурак, как твои речи. И ты не в ладах с отцом, это всем известно.
- И что с того? - с вызовом спросил рыцарь. Рядом с оруженосцами он чувствовал себя уверенней.
- Я дам своих людей на помощь, хоть и не доверяю. Я говорю напрямик, как привык. Ты за независимость?
Марий задумался. По правде говоря, ему было плевать на Рюген. Сейчас главное выполнить поручение Максимуса, отплыть на Восток, захватить Радужный город и получить силу. Что будет дальше?
- Я не стану печалиться, если герцог станет платить пошлину, когда в очередной раз приедет погостить в Фехервар.
Белла ощерился и потрепал его по плечу.
- Другое дело!
Теперь все заботы были лишь о сборе отряда. Конечно, Марий ничуть не жалел о печальной судьбе осаждённых, но это был шанс прославиться. На его стороне хорошее оружие, фактор внезапности, опыт. Луцерны могли предложить только численное превосходство. Но он и не собирался с ними сражаться.
- Стоит только убить вожаков, - объяснил Марий. - Как сами разбегутся!
Глава XV.
- А мне Белла только начал нравиться, - засмеялся Марий. Он и оруженосцы, наблюдали за пополнением. Вождь прислал самых последних солдат, от которых, видимо, давно собирался избавиться. Четверо грузных солдат в плохоньких, ржавых кольчугах играли в кости у костра.
- Здесь нет друзей, - заметил Бузина. - Только настоящие и будущие враги. Если пожелаете вернуться обратно - Белла может стать соперником на пути... к большему.
- К чему? - переспросил Марий.
- А чего вам хочется? Свой замок? Конюшню с породистыми скакунами? Или золота? Я вижу честолюбие. Такое желание власти, что зубы сводит. Разве я не прав?
- Меня не интересуют вещи как самоцель. А вас?
Хомут ощерился. На небритом лице это выглядело угрожающе, будто тигр ярился.
- Убийства ради убийств, - неторопливо протянул воин. Он переглянулся с братом. Бузина сузил глаза и промолчал.
Их прервал радостный выкрик одного из игроков. Один из солдат поднялся и трясал руками. Кто-то выругался.
- Они просто мусор, - пояснил Марий. - Никто и ничто. Жрать, трахаться и играть - вот их насущное. Я буду иным: справедливым до скрежета зубов, внушающим страх и искреннее восхищение. Я буду стоять, возвышаясь над стадом, а они мычать в такт моим словам.
- Но пока мы здесь одни, вдалеке от хозяина, против всех, - прервал излияния Бузина. - Ваш план, сир?
- Лезть в лоб на мятежников - смерть. Кольцо собрал не меньше тысячи, - заявил Марий.
Хомут скрестил пальцы перед грудью. Он опять улыбался.
- Вспомните мои уроки, сир, бить по уязвимостям.
Марий понял, что братья уже знали ответ. Они лишь хотели, чтобы рыцарь дошёл своим умом.
- Кольцо... Но как его выманить?
- Слышали про апостола Тьмы? - улыбнулся Бузина. - Их духовный лидер. Думаю, Томас здорово рассердится, если с ним что-нибудь случится.
Последние дни после приезда апостола превратились в сплошной праздник. Жители Пагорок, из тех, кто не ушёл на осаду, отбросили страхи прочь. Вино лилось рекой. По рукам, с придыханием "от Самого" передавались странные пакетики с сухой травой. Закурившие её будто бы на время равнялись с богами.
Миа пробовала её, но кроме учащённого сердцебиения и тошноты, больше ничего не испытала. Другие же доходили до видений.
- Я дам вам шанс подняться выше! - прокаркал апостол. Теперь, когда его узнали поближе, он перестал казаться плешивым старичком. Нет, он стал своим, будто что-то их неразрывно связало.
- Мы родились червивыми тварями! Но всегда можно дотянуться до вершин гор! - провозглашал он, и чем больше расходилось травы, тем внимательней его слушали. Вскоре Миа заметила, что уже никто над ним не смеётся, и некоторые девушки горят желанием принять "благодать" от старика. Она с омерзением слушала рассказы о его неутомимой похоти.
Других мужчин в городе почти не было, кроме нескольких стариков и десятка адептов культа. Но самые закоренелые последователи уже не обращали внимания на бытовое. Они только хитро улыбались и предлагали очередной пакетик.
Мужчины ушли на войну. Впервые за долгое время Миа почувствовала себя одинокой и слабой. Раньше с ней всегда кто-то был. Стоило только улыбнуться - рядом возникал новый защитник, служивший верой и правдой, пусть и без надежды.
Культисты заняли Пагорки. Трактир прекратил работу: вместо него собирались открыть церковь. Идеи Тьмы проповедуемые апостолом, совсем не привлекали девушку. Мысли были только об Антонии и носимом ребёнке. Так же было и с возрождением республики. Но других уже не образумить. По вечерам в селе устраивался настоящий шабаш, палили соломенное чучело, изображающего герцога, и курили. Дым магическим образом заволакивал площадку перед домами. Культисты на кожаных барабанах отбивали быстрый ритм и тянули низкими голосами жуткую песню. Миа пыталась вслушиваться в напев, но быстро сбивалась со смысла. Только и слышала, что "тьма", "воля", "расплата". Новые хозяева Пагорок пугали.
Был обычный для новых Пагорок вечер. Погода улучшилось, на море закончился шторм, тучи разошлись в стороны. Закат вышел причудливо алым, будто горизонт оросило кровью. Культисты вышли на утоптанную площадку перед домами и принесли барабаны. Новое соломенное чучело привязали к столбу. Апостол сам поднёс зажжённый факел. Жители высыпались на зрелище. Часть из них раскуривало трубки.
Пламя быстро охватило чучело. Искры взметнулись кверху. Кто-то заметил, что это добрый знак и власть герцога скоро закончится. Апостол поднял руку - по сигналу культисты принесли стол и жареное мясо на блюде. Миа с гримасой отвращения смотрела на него, её тошнило от запаха, и не понимала чье оно.
- Я обещал дать шанс стать выше. Превзойти остальных. Подняться на недосягаемую высоту. И вот он - мясо отрешения от запретов! Пища богов! - воскликнул старичок. - Кто желает присоединиться к тайной вечерне, вкусить часть, подходите ближе!
Некоторые пробовали, подходили ближе. Если бы не тошнота, Миа тоже бы откусила, из одного любопытства. А потом прозвучали слова апостола, словно удар молота.
- Нам нипочем запреты! Мы отведали пищи богов и сравнялись с ними! Пришло время творить невозможное!
