Филлип Бругелитт - Девять ворот
Ее глаза горели ярким красным огнем, и хотя губы Китти оставались неподвижными, Нимаи услышал голос:
— Почему ты позволяешь им так с тобой обращаться? Ты не более чем раб своего симхи и мистика. Вспомни, как они подшучивали над тобой. — Ее ярко красные глаза действовали на слабовольного мальчишку гораздо больше, чем слова. — Козел! Вот твоя награда! Они сделали тебя козлом.
Кроме действия наркотика и чар кртьи, свою роль сыграло еще и черное искусство писаки. Нимаи с головой жертвенного козла был легкой добычей.
— Гопа-а-ал не рассказа-а-а-л мне о Ча-а-кре, — выпалил Нимаи в вечной борьбе со своим непослушным языком. Он посмотрел на крепко спящего Судаму. — Я ненавижу эту ужа-а-асную голову.
Мерцающие глаза опять заговорили:
— Почему диск находится у Гопала? Ты заслужил это право. Ты был самым преданным его другом. Ты заслуживаешь большего, чем этот мальчишка и брахмачарья дают тебе. Я помогу тебе обрести небывалое могущество. Я сделаю тебя богаче тысячи симх. Подчинись мне… и моему хозяину.
Нимаи слушал. Он верил тому, что говорила кртья.
— Ты должен помочь мне, и я помогу тебе, — предложила она. — Я все еще слишком слаба. Отдай мне старика.
Нимаи не очень понял, что имеет в виду Китти. Он очарованно повернулся и начал будить старика.
— Дханус, — прошептал он, тряся его за руку. — Дханус, похоже, твое лекарство действует. Посмотри на девушку.
Дханус проснулся, ничего не понимая. Голова была тяжелой после свапны. Он подобрался к Китти. Он ощупал тело юной девушки, лежащей перед ним, и что-то ему подсказало, что это не так. Он ощутил какое-то внутреннее движение, некая иная жизнь стремилась отделиться от тела, которого он касался. Его мозг охватила какая-то вибрация. Его конечности и язык онемели. Страх парализовал его.
Нимаи, подчиняясь молчаливым указаниям девушки, поднял бревно и ударил им старика по голове. Дханус упал, и чья-то холодная рука схватила его за шею и странный голос злобно сказал:
— У меня сейчас уже достаточно сил, чтобы справиться с тобой. Скоро я буду достаточно сильна, чтобы разобраться с остальными.
То, что совсем недавно было Китти, поднялось.
— Держи его, — услышал Нимаи и подчинился чарам кртьи.
Кожа существа стала черной. Его зубы более не помещались во рту, а волосы стали ярко-красными. Кртья показала свое истинное лицо Дханусу и убила его.
— Это первое жертвоприношение скрепило печатью наш договор!
Нимаи снова заснул.
* * *На Наракатале Бхутаната свирепо смотрел на свою пленницу.
— Твои друзья должны благодарить судьбу за то, что мое творение было еще недостаточно готово. Когда моя кртья достигнет полной силы…
В комнату вошел священник и начал шептать что-то на ухо другому.
— Что случилось? — спросил повелитель тьмы.
Священник вышел вперед, поклонился и произнес:
— Кали пленил дэв Бхуми и Дхарму, мой господин. Он задумал принести их в жертву, чтобы вызвать оружие Брахмастра. Тогда ему уже не нужна будет Чакра.
— Чакра нужна мне! — завопил Бхутаната, топнув ногой. — Мы должны присоединиться к Кали, пока это все не кончилось ничем.
— Чакра? — прошептала Уша. — У Бхутанаты его нет? Тогда у кого же он?
— Похоже на то, что мои компаньоны натолкнулись на нечто большее, чем они могли ожидать, — ответил Вьяса, успокаивая апсарасу. — Более всего меня заботит эта новость о Брахмастре. Нам нужно поскорее забрать девушку и возвращаться на Бху.
Китти, по-прежнему стоящая на коленях перед Бхутанатой, была измучена пленом, но все так же непокорна. Она с гордостью носила одеяние ракшасы с Голоки, и хотя она была сильно ослабевшей, два яксы вынуждены были держать ее.
— И все же у нас есть еще подарок для Кали, — размышлял Бхутаната. — Мои священники говорят, что ты из Расы Чаййа. — Китти дерзко глядела на Повелителя Тьмы. — Я считал, что Чаййа занимает особое место в его черном сердце.
— Будь проклят ты и писака, — выкрикнула она, немедленно получив удар по лицу от стоящего рядом яксы. По ее щеке потекла кровь.
Священник прошептал на ухо Бхутанате:
— Она сильна духом. Я мог бы использовать ее…
— Не сейчас, — посоветовал его господин.
— В любом случае она еще послужит нам. Отведите ее в камеру, — приказал он яксам, и те за руки потащили ее к дверям.
— Есть что-нибудь от поисковых отрядов? — бушевал Бхутаната, ударяя кубком о подлокотники своего трона и разливал напиток. Какой-то священник низшего ранга бросился к нему, чтобы вытереть нектар, за что и поплатился, получив удар по уху от своего господина. — Мне нужны головы этих воров! Мне нужен Чакра! Я дарую звание симхи любому, кто вернет диск. Свяжитесь с Кали. Пусть он поможет в поисках. Сейчас же! Вы слышите меня?
Священники в страхе попятились от их господина.
— Вы поплатитесь своими головами. Подготовьтесь к отплытию. Я буду в своем замке, пока не найдется Чакра.
— Что будем делать? — спросила Уша.
— Мы должны плыть с ними, — ответил Вьяса, держась за рану.
— А как же Чакра?
— Ты поможешь мне освободить девушку, — мистик поморщился, опять ощутив резкую боль в ноге, — а я помогу тебе добыть диск. По рукам?
Глава XIV
На рассвете безмолвие комнаты и беспокойный сон Гопала были прерваны отчаянным криком Судамы.
— Вставайте, быстрее же. Дханус, Дханус!
Открыв глаза, расправив затекшие ноги, Гопал встал и бросился к брахмачарье.
— Гопал, что-то случилось с Дханусом.
Нимаи тоже начал шевелиться.
— Я видел очень странный сон, — пробормотал он, потирая виски.
Судама стоял над телом Дхануса.
— У него разорвано горло, — услышал Нимаи. Судама уже стоял на коленях в луже крови.
Гопал подбежал к Китти. Она спала, не было никаких признаков того, что ее трогали.
— Это работа Майи? — спросил Гопал.
— Или писаки? — откликнулся Судама, глядя на Нимаи. — Ты ничего не слышал?
— Только зво-о-он в ушах, — простонал Нимаи, все еще сидя на полу и почесывая место между бровями. — Я чувствую себя ужа-а-сно.
Судама положил руку на обескровленное лицо Дхануса.
— Почему Дханус? Почему его?
— Может быть, за то, что он помог нам? — сказал Гопал. — Может, кто-то знает, что мы здесь?
Он оглядел комнату, ожидая увидеть что-то необычное, но все было по-прежнему.
— Как же это случилось? — недоумевал Гопал, оглядываясь. — Почему они не убили одного из нас?
— Писака или Майа, — сказал Судама. — В любом случае мы должны идти. Здесь наши дела закончены.
Страшный стук в дверь и голоса солдат не оставили им времени на размышление.
