Людмила Безусова - Каждый выбирает по себе
Молча…
Ни один из них не приблизился к нему, чтобы помочь ему встать на ноги, или хотя бы поинтересоваться, как он себя чувствует, даже Борута. Только через некоторое время Родослав понял, почему. Он находился в светящемся круге, преступить границу которого не решался никто из собравшихся. Мальчик встал и…
…осознал, что действительно изменился — теперь он был гораздо выше ростом, чем до этого. Он изумленно глянул на свои руки. Нет, ничего нового, даже царапины сохранились, а вот размеры их явно увеличились. Родослав перевел взгляд на Боруту. Словно прося объяснений, но тот только отрицательно качнул головой, мол, все потом.
— Мир принял тебя, — вперед величаво выступил мужчина, который выглядел немного старше остальных, — теперь ты один из нас.
Родослав ощутил отвращение, прозвучавшее в его словах.
— Твоим Наставником будет Борута, — и добавил, — в конце концов, ведь именно он все это затеял.
Легкий ропот прошел среди стоящих.
— Велизар, я сделаю все, что положено… — арий подошел к мальчику, положил руку ему на плечо, точно брал его под свою защиту. — И я не раскаиваюсь… Это был мой выбор.
Арии, приветствуя его решение, слегка наклонили головы, потом один за другим растворились в воздухе.
— На самом деле я немного помог тебе, поделившись частью своей Саты, — прошептал на пределе слышимости, склонившись к самому уху мальчика, Борута. — Но даже я не был уверен, что это спасет тебя. Теперь домой… — Он подхватил мальчика на руки и поднялся в воздух.
У своего жилища арий опустил мальчика на землю и, не оборачиваясь, поднялся по ступеням. Понимал, что сейчас лучше оставить его одного, дав привыкнуть к новому "себе".
Родослав, собираясь с мыслями, постоял, глядя на далекую гору, на которой проводился обряд, и медленно побрел к реке. Ему очень хотелось узнать, что же так напугало Тису.
Он не знал, что Борута, стоя у прикрытого ставней окна, задумчиво смотрит ему вслед, словно решая, что же на самом деле с ним делать…
*****
Ведьма стояла у двери, медля открывать её, словно ждала, что ответит на её гневную речь колдун. Однако тот промолчал. Чернава поняла, что сочувствия она не дождется, значит, опять идти в ночь. А жаль, так все хорошо начиналось, только познакомились…
Внезапно дверь распахнулась сама собой, отбросив ведьму к дальней стене, по которой она и сползла на пол, с ужасом глядя в проем, занятый темной фигурой.
Зловещий пришелец в развевающемся черном балахоне вскинул руки, выпуская из рукавов тусклые сгустки, роем закружившихся под потолком в ожидании приказа.
Антон рывком перевернул стол, укрываясь за ним. Да что хлипкий стол против такого-то, сейчас бы дробовик с серебряными пулями…
Только ведьмаг, не меняя своего расслабленного положения, легким движением кисти метнул в сторону дверного проема нечто, в трепетном свете свечи сверкнувшее холодным металлическим блеском. Никто и не заметил, как и откуда Отлюдок извлек его. В воздухе оно с легким щелчком раскрылось на два странно изогнутых лезвия, соединенных общим центром. От едва слышного низкого гуда вращающегося оружия "шерсть" на теле Антона, выглядывающего из-за своего укрытия, стала дыбом. "Что за хрень?.. — успело мелькнуть в голове парня, как оружие вскользь задело фигуру в балахоне и по пологой дуге вернулось в руку ведьмага. Но то, что оно вернулось к нему, Антон осознал гораздо позже, а сейчас…
От леденящего душу рева разъяренной твари старая избушка едва не развалилась по бревнышку. Дрогнула, но устояла, зато сам агрессивный пришелец вывалился в дверь, заскулив, как побитая собака. Следом за ним вылетел рой непонятных сгустков, так и не решившихся ввязаться в бой. На улице полыхнуло, словно рядом взорвали шутиху. Свет хлынул в прямоугольник распахнутой настежь двери, на миг высветив ошалелые от ужаса глаза ведьмы и легкую усмешку на лице Отлюдка, потом как-то вдруг стало темно и тихо. Очень тихо… Настолько, что стук собственного сердца показался парню оглушительным.
Потому голос ведьмага он едва услышал.
— Это ведь за тобой приходили, красавица… Ни я, ни вот он такой почести не заслужили.
Антон заметил, что ведьмаг старается не называть Чернаву по имени. А зачем тогда узнавал его, спрашивается?
Щелчком пальцев Отлюдок вновь зажег жалкий огарок, оставшийся от свечи.
— Неужели только из-за того, что осмелилась вызвать Владычицу ночную на толковище? — Он в упор глянул на ведьму.
— Нет, — отводя взгляд, выдавила из себя девушка. — Там другое, совсем другое… — Голос её предательски дрогнул.
— Говори, — приказал ведьмаг, — а я гляну в чем закавыка.
Парень приблизился к ведьмагу и тихонько прошептал:
— Чего ты так с ней, может, и, правда, в беду какую попала, а ты… Прессуешь её, словно мент…
— Кто? — не понял Отлюдок. — Что делаю? Как кто?
— Я имел в виду, что не стоит так давить на неё, не хочет говорить, не надо.
— Ладно, — согласился ведьмаг, — но я, — он особо выделил, будто подчеркнул, это свое "я", — иметь врага с собой рядом не хочу. Так, — он сурово глянул на Чернаву, — ты, кажется, собиралась нас покинуть. Иди… — И опять повернулся к Антону, зло зыркнул на него своими разноцветными глазами. — А ты, защитничек, можешь следовать за ней, куда только ей приспичит. Заодно и ума-разума наберешься, раз до сих пор недосуг было.
Девушка отрицательно мотнула головой и крепче вжалась в стену, словно то, что ждало её снаружи, было куда страшнее разъяренного ведьмага.
— Нет, я не могу, Морена меня все одно найдет. Она… Я…
И тут ведьма понесла совершеннейшую ерунду про какую-то корову… про то, как надоело выказывать покорность… как больно, когда за твое старание тебя же превращают в послушное орудие для исполнения замыслов, в которые тебя даже не считают нужным посвящать… про одиночество, от которого сводит скулы и хочется выть…
Парень глянул на Отлюдка — неприязненная ухмылка играла на его губах, словно он думал — "Какая чушь! За что боролась, на то и напоролась, так чего теперь слезы лить…".
А Антон…
Антон очень даже хорошо понимал девушку, потому что знал — как в один прекрасный момент хочется послать всё и всех к черту, просто потому что приходит осознание того, что дальше так жить невозможно. Так было с ним, когда он вернулся домой… И потому с легкой душой бросил все и отправился за котом-искусителем, впрочем, там была гораздо более веская причина. Людмила…
— Я могла улизнуть просто так, и полагаю, что Морена не стала бы меня денно и нощно разыскивать, она просто нашла бы себе другую дуреху, так же, как и я, согласную на всё ради власти над ведьмами и людьми, но я не удержалась… — она помолчала, точно не могла подобрать слова, чтобы описать свое тогдашнее состояние. — Не удержалась, мне захотелось сделать ей так же больно, как она мне…
