Джефферсон Свайкеффер - Паутина будущего
Это было довольно красивое судно, окрашенное в ослепительно белый цвет, с голубыми окаймляющими полосками и золотыми занавесками на иллюминаторах. На носовой и кормовой палубах были видны низкие легкие стулья под навесами. Крытое помещение представляло собой одну маленькую, узкую, аккуратную комнату.
Еле-еле слышный свист, тишайший из тихих звуков, раздался откуда-то сверху.
Мэддок тряхнул головой, полагая, что этот звук ему просто померещился. Щурясь от солнца, он посмотрел вверх. То, что он увидел, повергло Мэддока в очередной шок, от которых он, честно говоря, уже порядком устал. Это было какое-то хитроумное приспособление, бесформенное и взъерошенное, словно растрепанное летним ураганом гнездо аиста. Оно висело в воздухе на небольшой высоте, словно сломанный воздушный змей. В нем было что-то от дракона и от грузоподъемного крана. И только его ярко-золотистый цвет был, безусловно, очень красив. Он прямо-таки резал глаза в свете яркого утреннего солнца. Мэддоку с трудом удавалось скрыть свое удивление. Стенелеос говорил ему, что люди освоили луну, но он как-то не задумывался над тем, что они летали туда по воздуху. Машина с негромким низким жужжанием приближалась. Мэддок глядел на нее с уважением и благоговением, но без малейшего страха.
Наконец она села на гальку, вздымая вокруг себя клубы песка. Тут же из машины выскочили Кристофер и Катя, весело прыгая по песку и радостно смеясь. Только после того, как аппарат приземлился и его крылья начали замедлять свое вращение, звук, производимый им, становился все сильнее и сильнее, пока наконец неожиданно не установилась полная тишина.
В голове Мэддока вертелись вопросы. Для него было совершенно непереносимо не произнести: «Что это такое?» Эти слова уже появились где-то в начале его горла, но ему удалось проглотить их при помощи быстрого глотательного движения. «Это обычное судно, — сказал он себе. — Всего-навсего пароход, который может плавать в воздухе».
Шарлин, как всегда, перешла в наступление.
— Какого черта вы сюда приперлись? — выкрикнула она, агрессивно шагнув навстречу Кристоферу. — Считайте, что вы привели сюда весь белый свет! Вам же нужно было, наоборот, отвести от нас возможных преследователей!
Кристофер скрестил руки:
— Думаю, мы так и сделали.
Указывая дрожащей от гнева рукой на вертолет, Шарлин еще больше повысила голос:
— А это что? Кто может его не заметить? С таким же успехом вы могли бы запустить межконтинентальную ракету с боеголовкой! Каждый наблюдатель во всех шести временных зонах знает, где вы теперь находитесь!
Кристофер в свою очередь весьма агрессивно шагнул навстречу Шарлин так, что они едва не уперлись лбами друг в друга. Голос тем не менее у него был тихий, успокаивающий, и в глазах его также не было особого волнения.
— Как? Каким образом они узнают?
— Они просто отследят вас, — проскрежетала она зубами.
— Попробуйте! — Кристофер сделал шаг назад. — Попробуйте. У вас-то еще остался чоп. Вот вам вертолет. Узнайте что-нибудь про него.
В руках у Шарлин мгновенно оказался чоп. Она нетерпеливо, как бы нехотя, потыкала кнопки, но информация, поступившая от прибора, явно не удовлетворила ее. После повторной процедуры результат был тот же. После третьего раза она подняла голову и посмотрела на вертолет, как бы желая убедиться, что это не мираж.
Она опустила чоп и недоверчиво взглянула на Кристофера, как бы подозревая его в мошенничестве.
— Мой чоп не выдает данных.
Кристофер ухмыльнулся: подошел к летательному аппарату и ласково похлопал его рукой.
— Это мой «Сники Пит». Никакими радарами вы его не обнаружите.
Шарлин выдавила из себя некое подобие улыбки:
— Вас, наверное, очень любят в Управлении по контролю за воздушным пространством.
— У нас есть договоренность. Я всегда держу свои опознавательные маячки включенными.
Шарлин снова начала сердиться:
— Они что, и сейчас включены?
Кристофер пожал плечами:
— Я нарушил соглашение.
Стало понятно, кто одержал верх в их споре. Шарлин была сильно возбуждена, но у нее хватило ума не лезть больше в бутылку. Если бы речь шла об энергии, а не о летательных аппаратах, то, несомненно, верх был бы ее. Узкая специализация имеет, как видно, и положительные, и отрицательные стороны.
— Машина довольно тихая, — признала она.
— И между прочим, здорово защищена от перегрева, — гордо добавил Кристофер.
Шарлин подошла к вертолету, чтобы получше рассмотреть его.
— Очень любопытно расположены теплоотводные трубки.
Охлаждение двигателя — это уже было связано с понятием «энергия» и не могло не заинтересовать ее.
— Как вам удалось стать владельцем военного вертолета?
— Это ТСВ-911 — «Койот». Вот здесь и здесь были установлены орудия. Всего было выпущено только тридцать пять таких машин.
Шарлин внимательно слушала его.
— Ну, а это, — закончил он, — тридцать шестой.
Подошла Катя и отвела их от машины.
— Два разбились, — сказала она, держа их обоих под руку.
Вместе со следовавшими за ними Мэддоком и Марианной они по короткой сходне взошли на борт судна.
— Два были проданы Турции, а затем перепроданы Японии. Еще один был украден и вывезен в Китай, где потом пришел в негодность.
Шарлин поочередно смотрела то на нее, то на Кристофера. Катя улыбнулась и закончила:
— Из этих трех машин в основном и собрана та, которую вы видели перед собой. Недостающие детали поступили из Гонконга. Кристофер практически в одиночку собрал этот вертолет.
На борту плавучего дома было прохладно и сухо. Судно легко покачивалось на воде; его канаты поскрипывали, и звук волн, бьющихся о корпус, был похож на пошлепывание ладошек друг об друга.
— Что же мы сейчас собираемся делать? — пожелал узнать Мэддок.
Марианна осмотрела его сверху донизу, обратив внимание на грязную, потрепанную одежду и засаленные волосы.
— Вы, например, примете душ.
Мэддок косо посмотрел на нее:
— А потом?
— А потом мы все идем спать, — ответила Марианна.
* * *Душ был для него спасением. Он даже и подумать не мог о внутреннем водопроводе, о горячей воде на борту судна, так же как и о сушилке для волос и кожном бальзаме. Он уже охотно простил этому веку все его недостатки. Комфорт, теплый комфорт, благословенный комфорт; к тому моменту, когда Мэддока уговорили выйти из душа, он уже чувствовал себя совершенно умиротворенным человеком.
Кровать была только одна. Ее предоставили ему и Шарлин, как почетным гостям плавучего дома. Некоторое время они устраивались поудобнее, двигая одеяла туда-сюда и переворачиваясь с боку на бок.
