Mirash - Трудная профессия: Смерть
— Нет.
— Наставница тебя не учила?
— Нет, она планировала это сделать позже.
— Учила Джуремию?
— Нет, ее тоже хотела учить позже. Это умела только Анаре.
— Но с ней не связаться…
Луззаремия сегодня выглядела лучше, чем вчера и говорила тверже. Может быть, она пришла в себя? Я предприняла еще одну попытку вернуть все на законные круги.
— Луззаремия, ты должна быть старшей. — Она прямо посмотрела мне в глаза.
— Ты прекрасно видишь, что я не могу.
— Луз, а кто из нас может? Никого из нас к этому не готовили, но мы не можем сейчас удовлетвориться этим оправданием, ты же понимаешь.
— Понимаю, Ксюар. Я все понимаю, но я просто не могу. Я пыталась.
— А ты понимаешь, что в таком случае старшей становлюсь я? Ты считаешь, это хорошее решение?
— Во всяком случае, лучшее, чем я. Ксю, я могу быть о тебе не лучшего мнения и предпочла видеть старшей не тебя, а Анаре или Джури. Но это невозможно. Я подчинюсь тебе, даже Каттер или Танре. Но я не могу сама быть старшей.
— Хорошо, — я покорилась неизбежному. — Но мне все равно будет нужна ваша помощь.
— Тебе достаточно отдать распоряжение, старшая. — Я вздрогнула от этих слов, обращенных ко мне, но таким тоном, каким мы обычно говорили с наставницей.
— Ладно, поезжай на работу. Если можно, не задерживайся после нее.
— Хорошо. До вечера.
— До вечера.
Первым делом в моем списке значилось посещение больницы. Дома у меня лежал мой лабораторный халат, постиранный, но еще не возвращенный в лабораторию. Я взяла его, забежала в аптеку за бахилами и к началу приемных часов была в больнице. В палату интенсивной терапии официально не пускали, но неофициально доступ в часы посещения разрешался, только с соблюдением строгих условий.
Мне тяжело было видеть наставницу и Джуремию в таком состоянии, помочь я им не могла, изменений в их состоянии не чувствовала. Поговорила с врачом, спросила, не нужно ли чего. Он сказал, что в ближайшую неделю они еще будут находиться на обеспечении больницей, но дальше, видимо, понадобятся лекарства и средства по уходу. И ухаживать за ними тоже будет нужно. Список и инструкции мне дадут. Я кивнула, и направилась в институт.
В лаборатории никого не было, да и вообще институт пустовал. Ничего удивительного, август. Уже август… как быстро летит время, будто только вчера я в отчаянии сбегала с Ариной в дождливый октябрьский день. Сбегала, не осознавая, как велика цена моего поступка, в полной уверенности, что поступаю правильно. Виня во всем наставницу, ненавидя ее и одновременно страшась ее гнева. Уверенная, что жизнь моя нескончаема, а к исполнению долга я уже никогда не вернусь… Теперь уже август, Арины давно нет, а я вдруг оказалась старшей группы… Вселенная, есть ли в тебе хоть что-то разумное?
В коридоре я столкнулась со Стекловой. Она невероятно похорошела после практики, сделала макияж и прическу, приоделась в красивое платье и туфли на каблуке. Это свойственно многим в нашей профессии — приезжая из экспедиций люди с радостью скидывают «лягушачью шкурку» удобной одежды и норовят принарядиться. Даже мне было в удовольствие снова ходить в кедах и с открытыми руками, хотя у меня не существовало разницы в форме одежде в зависимости от ситуации.
— Здравствуй, Ксения. — Приветливо улыбнулась Наталья Федоровна. — Что ты здесь делаешь, каникулы ведь?
— У меня отпуск начинается, хотела проверить, как тут дела. Только вот нет никого.
— Конечно, нет. Некруевы на море пару дней назад отправились всем семейством, Набокова к дочери уехала, остальные тоже кто куда. Кстати, тебя хотела видеть Подбельская, она вроде еще здесь.
Я струхнула.
— А… зачем?
— Не знаю, наверное, насчет экзамена. А что такое, боишься?
— Нет, — фальшивым голосом сообщила я.
Стеклова усмехнулась.
— Понятно. Пойдем вместе.
Только разборок с Подбельской мне сейчас не хватало. Вот очень кстати! Что Стекловой неймется, я бы сейчас сбежала решать текущие проблемы, ведь объективно есть, чем заняться.
— Лариса Степановна, Вы сейчас не заняты? Я встретила Мягкову, вы ее вроде хотели видеть.
Я тоскливо поздоровалась.
— Здравствуй, Ксения, — ответила Подбельская вполне беззлобно. — Посиди, я сейчас бумаги принесу.
Каникулы делают людей добрее, даже по отношению ко мне. Может все будет не так плохо? Хоть бы быстрее закончилось… Стеклова попрощалась и ушла, Лариса Степановна вернулась с распечаткой, в которой я узнала свою статью. О нет, уж лучше бы про экзамен и мое недостойное поведение!..
— Ксения, я поработала с вашей статьей. Насколько я понимаю, основной автор именно ты? — я неуверенно пожала плечами.
— Структуру ты разрабатывала? — я покивала.
Ну, хоть эта коммуникационная функция ко мне вернулась. В последний раз с Подбельской я кивать не могла.
— Хорошо, у меня собственно к ней вопросы и возникли, нужно прояснить.
Прояснить-то я как раз и не могу. Подбельская удивленно смотрела на меня, я молчала, глядя в пол, игнорируя заданный вопрос.
— Ксения, ты отвечать-то мне собираешься? — молчу.
— Это твоя разработка? — киваю.
— Ты вопрос поняла? — опять киваю.
— Так в чем дело, почему не отвечаешь? — с долей раздражения спросила Лариса Степановна.
Продолжаю молчать, не в силах с собой справиться.
— Ксения, в чем дело?
— Можно я уйду? — вдруг вырывается у меня умоляющий вопрос.
Подбельская внимательно на меня смотрит.
— Нет. Бери ручку и бумагу, пиши.
Я покорно записываю ее замечания по статье. Их на удивление немного, мы заканчиваем быстро.
— Все успела записать? Поступим так, напишешь мне письмо на электронную почту по этим замечаниям или сразу в статью вноси правки, если согласна с ними. Постарайся к концу месяца отработать. В принципе, все. А вообще, мне статья понравилась, она выполнена на хорошем исследовательском уровне. Надо немного доработать и обязательно публиковать, достойная работа. Это на основе твоей курсовой работы?
— В том числе… — от удивления я снова обрела дар речи, хотя голос жалко дрожит.
— Значит, не зря вы тему поменяли. Можешь идти.
Торопливо прощаюсь и быстро ускользаю из аудитории. Эту проблему решили, очень хорошо. Я думала, что Подбельская будет против публикации, а она даже еще и похвалила. Хорошо, значит Некруева, Набокову и Топотову я не подвела. Но сейчас меня гораздо больше беспокоит другое…. Я снова пошла в сторону больницы, по дороге сняла деньги с карточки. Наставницы нет, долг возвращать некому. Но лучше я сразу восполню недостаток купюр в пачке, чтобы не запутаться в том, сколько у меня своих собственных денег. Да и, наверное, предстоят расходы на лечение? Лучше иметь немножко наличных в кармане.
