Пирс Энтони - Медь Химеры
Келвин нахмурился. Были ли «астральные ягоды» и «драконьи ягоды» на самом деле одним и тем же, как считал отец? А там ли еще та банка? Теперь ему казалось, что он ее там не заметил. Кто-то изменил настройку транспортировщика, иначе они втроем не оказались бы здесь. Кто бы ни пользовался транспортером, он вполне мог захватить с собой семена. Мог ли это, спрашивал себя Келвин, быть Маувар? Если так, то что же тогда это значит?
— Ну так как, Келвин? Если банка с семенами все еще там, то это самый простой способ решить все проблемы. Он мог бы захватить ее сюда, отдать Блооргу, а потом объяснить, что он беспокоится о Хелн, и отговориться от путешествия в мир змеев.
— Хорошо. — Он принял твердое решение и ступил внутрь кабины с циферблатами снаружи. Произошли обычные явления. Он вышел из кабины в знакомую ему комнатку. Все выглядело точно так же, как и прежде. С тех пор, как он, его отец и брат покинули этот мир ничто не изменилось ни на йоту. Но ему все еще было не по себе. Любой недосмотр или оплошность могли вылиться в серьезные неприятности, как показало недавнее приключение.
Келвин взглянул на стол. Как он и опасался, банки с семенами на нем не было.
Что ж, тогда ему придется проверить, все ли еще на своем месте лодка. Он пересек каморку, высунул наружу голову, увидел лодку и втянул аромат подземной реки. Время возвращаться.
Келвин проверил настройку, чтобы удостовериться, что стрелка указывает на значок мира химеры — отметку «#», очевидно из-за квадратноухих — и снова вошел в кабину. Когда он вышел наружу в мире химеры, ничего не изменилось, кроме одного.
Его отец и брат исчезли.
* * *Кайану не стоило особого труда убедить отца.
— Мы сделаем только один прыжочек и удостоверимся, что помним настройку. Если мы ошиблись, то тут же вернемся обратно. Блоорг наверняка установил контрольный рычаг, если я не ошибаюсь. — Когда Блоорг объяснял что к чему, Келвин заслонял собой контрольную панель, поэтому они не видели те значки настройки, которые тот показывал Келвину.
— Это было как раз перед этой отметкой. — Его отец указал на значок «&».
— Мне кажется, отец, что это как раз на пять промежуточных щелчков меньше. — Он установил стрелку на значок «%».
— Хочешь попробовать здесь?
— Да. — Кайану так не терпелось добраться до Лонни, что он не усомнился в правильности настройки.
— Хорошо. Тогда просто будь готов выйти наружу и войти обратно, если мир окажется не тот. Это то, что нам следовало бы сделать в прошлый раз. — Джон не тревожился, потому что знал, что они, если потребуется, могли бы проверить несколько настроек, чтобы найти нужную. И так до тех пор, пока они не почуют какой-нибудь подозрительный запах!
— Да, отец. — Они вместе вошли в кабину. Они не увидели той же обстановки, в которой находились минуту назад, вместо этого они оказались в несколько более знакомой камере, в дальнем конце которой струился мягкий голубоватый свет и горел большой знак «ВЫХОД».
— Пойдем, отец! — нетерпеливо сказал Кайан, двигаясь по гладкому полу камеры в направлении выхода.
— Подожди, Кайан. Мы же договорились, что сразу же отправимся обратно.
— Да, конечно. Я только хочу выглянуть наружу и удостовериться!
Остановить его было невозможно! Ох уж эти нетерпеливые женихи! Джон отправился следом за ним — и кое-что заметил.
— Раньше на полу была пыль. Мы оставили в ней свои следы. А эта камера чистая! Либо это другая камера, либо кто-то уже побывал здесь.
Джону не очень нравились оба эти объяснения; они сулили неприятности.
Но Кайан уже заглядывал за мерцающий полупрозрачный занавес. Он был беззаботен, как будто находился на прогулке. Не первый раз Джону приходилось удивляться, как быстро все они приспосабливаются к незнакомому и совершенно чужому и новому для них. Но все равно пареньку необходимо научиться нужной осторожности.
— Это здесь, отец! Выступ, лестница и дерево! Это должно быть правильно!
Но у Джона были свои сомнения.
— Иди сюда, внутрь!
— Хорошо, отец. Я только немного подышу…
Джон ждал, пока сын закончит фразу. Когда Кайан не сделал этого, он забеспокоился. Испуганный, но все еще полный решимости, он пересек мерцающий занавес и прошел через него наружу.
Снаружи. Свежий воздух. Прекрасный солнечный день. Он высоко на склоне горы. Джон посмотрел назад. Иллюзия твердой каменной стены прямо позади него была безупречной. Если это технология, а он чувствовал, что так оно и было, то ученые, сделавшие это, заслуживали восхищения.
Но где же Кайан? Он добрался до края утеса. Лестница была на месте, изготовленная из материала, неизвестного на Земле, переплетенных металлических нитей, которые, как он подозревал, никогда не износятся и не изотрутся.
— Кайан! Кайан! — теперь он был уже не на шутку встревожен.
Ответа не было. Может быть, паренек слез на дерево внизу? Тогда почему же лестница не находится у края утеса и не свисает прямо на ветки?
Страх кольнул его и заставил волосы на затылке встать дыбом. Он не хотел оставлять здесь Кайана, но инстинкт подсказывал ему, что следует вернуться. Лучше забрать с собой Келвина и вернуться для организованного поиска, чем рисковать попасться в ту же западню, в которую уже попал Кайан.
Джон начал поворачиваться обратно, готовый пройти сквозь занавес. В этот момент из-за того, что казалось совершенно твердым камнем, протянулись человеческие руки и схватили его.
Мгновение он думал, что это руки Кайана. Затем увидел, что они больше и что с тыльной стороны они покрыты рыжеватыми волосками. Это был кто-то другой!
Он едва успел понять это, как его потащили вперед по направлению к скале, которая тут же исчезла, превратившись в синий занавес мерцающего света в том месте, где, как он считал, не должно было быть ничего, кроме камня.
Глава 16. Шарлен
Шарлен прибыла во дворец в полдень. В ее сумке, притороченной к седлу рабочей лошади, были только карты судьбы и остатки завтрака, который она приготовила. Она подумывала о том, чтобы захватить с собой разные травы на случай, если у Хелн будет тошнота или другие обычные недомогания беременных женщин, но потом вспомнила, что дворцовый лекарь — самый лучший и что она не имеет опыта ни в чем, кроме любительских гаданий и пророчеств.
Как она должна быть благодарна судьбе за это свое единственное умение, думала она, спешившись и передавая поводья груму вышедшему из конюшни встретить ее. Верно, оно временами обманывало ее и изменяло ей. Она знала, что через некоторое время ей суждено потерять Хэла, и боялась, что он умрет. Лучше потерять его, уступив другой женщине, пыталась она убедить себя. Пусть лучше он будет счастлив, чем его не будет вообще. Но что Джон подумает об этом? Каково будет его решение, если он вообще когда-нибудь вернется? Пока что карты ничего не открыли ей на этот счет.
