Пирс Энтони - Медь Химеры
Джон все еще утирала глаза. Было очевидно, что она растрогана больше, чем сама бы хотела этого и не только по этой причине. Отважная Джон, девчонка-сорванец держала Лестера за руку и доблестно пыталась сдержать наплыв эмоций.
— Почему это Истер ждет ребенка, а я нет? — шепотом спросила она у Лестера. — Она ведь моложе меня!
Удивленный Лестер повернулся к ней. Было очевидно, что ее манеры стали постепенно изменяться.
— Мы позднее обсудим этот вопрос, — также шепотом ответил он ей.
— Мы сделаем не только это! — пробормотала она. Затем посмотрела по сторонам, словно опасаясь, что кто-нибудь может подслушать их или заметить ее слезы. Кажется, никто их не слышал. По крайней мере, никто не подал виду.
Однако Келвин все это заметил. Его так и подмывало сказать ей что-нибудь этакое, братское, но затем он передумал. Они с сестрой в эти дни прекрасно ладили друг с другом, и ему не хотелось это портить. Так что вместо того, чтобы сказать ей, что у нее есть все права, чтобы плакать, как и на все остальное, и что брак делает ее желания законными, он повернулся к Мортону Крамбу.
— Хорошая свадьба, не правда ли?
— Да, очень хорошая. — Рядом с Мором сидела его супруга, полная и уютная Мейбел, которую Келвин почти не знал.
Келвин повернулся к жене. Она здорово поправила свое здоровье за последние недели. Никаких кошмаров, хотя он едва ли понимал, как это было возможно. Может быть, сказывалось эффективное действие порошка химеры. Она спокойно сидела и нянчила Чарльза, розовое, пухлое тельце которого совсем не говорило о том, что могло бы из него выйти. Его двойняшка, Мерлейн, лежала рядом с ней и сладко спала. По обоюдному согласию их дети будут носить фамилию Найт, теперь, когда снова восстановлен брак их дедушки и бабушки.
— Тебе удобно, дорогая моя?
— Ты так часто об этом спрашиваешь! Да, конечно. Но гораздо удобнее мне будет тогда, когда мы доберемся до дома.
Келвин улыбнулся, ощущая какой-то особый комфорт, которого еще недавно ему так не хватало и который ему могла дать только она.
— Что ж, так или иначе, — заговорил Рафарт с другого конца комнаты, снова надевая на голову корону, — вот еще два слова из вашего пророчества. «Объединение четырех» означает Канцию, Колландию, Германдию и Келвинию. Мы теперь являемся одной конфедерацией, каждое королевство имеет право голоса, а братья Кильдом и Кильдей властны наложить вето на всех остальных. Во всей нашей истории никогда не было договора, подобного этому, но так хотела Хельба.
— Это все к лучшему, — сказал Келвин. — Я доверяю Хельбе. У Келвинии никогда не было трудностей в отношениях с Колландией и Канцией, все это изобрели Зоанна и ваш двойник, самозванец. А когда эти мальчики будут управлять делами, вы знаете, что Германдия будет вести себя посдержаннее.
— Они уже избавились от своего диктатора, — сказал Сент-Хеленс. — Я могу только приветствовать это.
— Уверен, что мы все с этим согласимся, — почти автоматически заметил Келвин.
— И, Келвин, — сказал его тесть, наклонившись вперед, — ты знаешь сам, какова твоя следующая задача. Пророчество говорит: «Пока из Семи не возникнет Одно, Только тогда завершится Оно». Что ж, тебе осталось покорить еще три королевства.
Келвин тщательно обдумал свои слова, прежде чем ответить. Сент-Хеленс вовсе не был злым человеком, хотя иногда он говорил, как выразился бы отец, как «поджигатель войны». У этих молодых ребят из двойной столицы впереди еще много, много лет, прежде чем они вырастут, и он был уверен, что Хельба никогда не разрешит им объявить войну, если это вообще возможно. Так или иначе, что касается его, это приятное для него решение проблемы.
— Я рад, что это всего лишь древние слова, в которые верят люди, и что я не отвечаю за них даже номинально, — ответил он.
Никто не показался разочарованным его ответом, даже сам Сент-Хеленс. Они были слишком вежливы, чтобы высказать очевидную правду: как герой он был всего лишь низшей жизненной формой.
В Келвинии и во всей конфедерации настали прекрасные времена.
Примечания
1
гу-кошке — прим.
2
игра слов: pry Mary — primary
