Робин Бейли - Пламя Дракона
— Очень хорошо. Снимите все со стен и принесите пару ведер с песком.
Шубал и Валис отодвинули тяжеленный стол. Эрик попробовал взять сосуд у Герона, но старик взволнованно закричал:
— Нет! Я сам!
Он уверенно наполнил жидкостью одну полую трубку примерно до половины и передал Эрику:
— Хватит, наверно. Не собираемся же мы сжечь башню?
Эрик взял оперение и тщательно приладил его, дав клею подсохнуть. Из соседнего помещения уже набежали рабочие, прослышав, что происходит что-то интересное. Они принесли два ведра с песком и столпились в дверях.
— М-да. Боюсь, комната маловата. Пошли в коридор. Ребята, возьмите стол и свечу.
Рабочие расступились, пропуская Эрика. В одной руке у него был лук, в другой — драгоценная стрела. С помощью рабочих Шубал и Валис развернули тяжелый стол и с трудом вынесли через узкий дверной проем. Валис разогнал всех, чтобы не мешались на пути.
Эрик приложил стрелу к тетиве. Герон, стоя у него за спиной, поджег тонкую ткань. Эрик натянул лук, едва не обжегшись; это не требовало больших усилий — все луки были изготовлены из гибкого ивняка. Будь они не такими гибкими, можно было бы сломать хрупкие стрелы.
Он отпустил тетиву. Стрела мелькнула в воздухе и ударила в стол в двадцати шагах от места, где стоял Эрик. Горящая ткань подпалила снадобье Герона, и вспыхнуло пламя.
— Песок! — заорал Валис и бросился засыпать огонь.
— Испытание пройдено! — радостно восклицал Герон, хлопая в ладоши. — Огонь Хиавы! Я создал его! Мое изобретение! Огонь Хиавы!
Эрик смотрел на обожженную поверхность стола и рассыпанные по полу осколки.
— За работу, — тихо сказал он. — Еще многое надо сделать.
Шубал подошел и забрал у него лук.
— Вот это оружие! — Он словно впервые увидел священный предмет какой-то незнакомой религии. — Так мы сможем изменить ход войны.
Эрик был мрачен:
— Проследи, чтобы стрелы были готовы в кратчайший срок и их сразу же отнесли бы на крышу. Мы отправляемся в Но-Фериен за два часа до рассвета. Кто-нибудь, уберите стол с прохода.
Рабочие с ликованием принялись за дело. Шубал радостно хлопнул Эрика по плечу и побежал догонять Герона. После встречи в Каприте было странно видеть такое дружелюбное отношение с его стороны.
— На войне и не такое бывает, — пробормотал Валис, словно читая его мысли. — Знаешь что, отдохни, пока есть возможность.
Эрик вздохнул. Предложение показалось ему разумным — позади была не одна бессонная ночь, но что еще ждало впереди?
— Четыре часа, — нехотя согласился он. — Не больше. Разбудишь меня?
Валис кивнул, и Эрик отправился в свою комнату, которая располагалась одиннадцатью этажами выше. По лестнице, казавшейся бесконечной, сновали мужчины и женщины, словно не испытывавшие перед битвой ни страха, ни беспокойства.
Поднявшись, он закрыл за собой дверь и устало привалился к ней, опустив голову. Так он и стоял некоторое время, стараясь ни о чем не думать, пока в раскрытое окно не подул свежий ветер, коснувшись его заросшей щетиной щеки.
Здесь Эрика никто не мог увидеть, и он позволил двум слезинкам скатиться из глаз при мысли о Кэти, потом ущипнул себя за переносицу и вытер глаза. Если бы было так же просто прогнать тревогу! Без Кэти он чувствовал себя лишенным души, пустой оболочкой.
Два дня он летал над пожарищем, разыскивая Кэти, Роберта и Салит, но нашел лишь несколько солдат-чолов, да и тех не сумел спасти. Пламя пожирало все на своем пути: каждое дерево, каждую травинку. Наконец оно поглотило и его надежды.
Грудь разрывало от безмолвных рыданий, но он твердо решил: больше слез не будет. Он сел на кровать и пробежал пальцами по лоскутному одеялу искусной работы, поражаясь мельчайшим аккуратным стежкам. Кто-то трудился над ним, наверное, не одну неделю.
Кэти и Бобби уже не вернуть, но надо остановить Каджин Луре и Каджин Касста в их безудержном стремлении к власти и разрушениям.
Он не раздеваясь лег на кровать и подложил руку под голову. Оставалось лишь закрыть глаза и уступить усталости, но Эрик подумал о Шандал Карг. Что, если она снова ждет, словно паук, притаившийся в черной паутине?
На этот раз он был готов к встрече с ней. Безо всякой видимой причины Эрик повторял стихи из последней книги брата:
Положи меня на землю
И прикрой мои глаза.
К Сердцу Тьмы в чертог стеклянный
Полетит моя душа.
Он и не заметил, когда впервые прочел их, что стихи эти похожи на молитву. Или Роберт так и задумал? Братья Погловски были не слишком религиозны. Эрик повторил строки, прислушиваясь к звучанию каждого слова, и понял, что они выглядят незаконченными. Он прошептал их снова, на этот раз добавив от себя:
Если же без пробужденья
Я умру к исходу дня,
Вырви это злое сердце —
Дар последний для меня.
Аланна облокотилась о парапет и запела, обращаясь к стае драконов, паривших в ночном небе над Шерен Хиавой. В ее голосе слышалась нескрываемая горечь, и звери отвечали сердитыми криками, описывая широкие круги над башней. Воздух содрогался от движения огромных крыльев.
— Она тоскует по твоему брату, Эрик, — сказал Доу, прилаживая к поясу духовую трубку.
— Это не горе, — ответил Валис. — Это что-то более тяжкое и опасное.
— Опасное для Каджин Луре, — уточнил Эрик. Ему хотелось подойти к Аланне, обнять и утешить ее, но было слишком много работы. Он огляделся по сторонам. Башня напоминала Шерен Чад, только на вершине не было треножника со светящимся шаром. Впрочем, при свете Танадора и Мианура не было нужды в дополнительном освещении.
Все секурнен Имансирита и Вистовима собрались здесь, предварительно одевшись во все белое и очистившись маслом листьев кремат. Они были полны мрачных предвкушений.
Крыша была завалена луками, колчанами и сетями. Было здесь и два котла с горящими углями.
На крыше появились члены Совета Имансирита. Они тоже были в белом. Следом показались прочие обитатели башни, искавшие хоть какую-то возможность попрощаться с родными и близкими или просто посмотреть.
Джонатэ, старейшина Совета, приблизился к Эрику. Ветер трепал его седые волосы и полы одеяния, но в движениях старца чувствовались сила и достоинство. Он поднял ладони, приветствуя Эрика.
— С тобой улетают наши надежды, намуе рана секойе. Вистовим пал, и нет больше сомнения, что «послания» Каджин Луре угрожают теперь Имансириту. Наши судьбы в твоих руках. — Он прервался и окинул взглядом Доу. — Этот мальчик слишком юн для битвы.
Доу гордо вскинул голову:
