Галина Гончарова - Тайяна. Вырваться на свободу
Не самая крупная тварь.
Хорошо еще, что день был жарким, змее просто не хотелось спать, да и есть было нечего, вот она и ползала, видимо, по хижине, искала выход…
А было б холодно — точно бы свернулась где‑нибудь и придремала. До визита детей.
Повезло…
А из слуг никто ничего не видел. Как отрезало!
Вот невидимка пронес змею, влез на дерево, выпустил ее… как есть — невидимка! И поди, пойми, без Ааши‑то, врут или не врут! С — сволочи!
Угораздило ж Тайяну уехать!
Или…. наоборот?
Тайяна уехала, а потому кто‑то решился на этот шаг? Но тогда… этот кто‑то должен быть в курсе. Кто‑то из домашних?
Да, определенно. Разве что не учительница. Она — приходящая по утрам, а поездку они обсуждали после обеда, вечером Яны уже не было. А надо поймать змею, принести… Ладно, хоть одну вычеркнуть — и то хлеб.
Скорее бы Яна вернулась. Еще побеседуем…
* * *В то время, как Тайяна готовится ехать дальше, над домом лойрио Алинара Авельена сгущаются сумерки. Размывают силуэты, скрадывают фигуры, изменяют даже голоса… хотя это только один из собеседников изменяет голос. А второй просто его приглушает. Разговор у них такой… не предназначенный для посторонних ушей, да и глаз тоже.
— Привет.
— И тебе привет. Чего надо?
— Поговорить надо.
— Мне — не надо.
— Вот тебе‑то как раз и надо. Узнаешь?
Мешок, словно по волшебству, развернулся в руках одного из собеседников. Второй (или вторая?) чуть побледнел.
— Мешок. И что?
— Змеей пахнет. Показать его, что ли, хозяйке?
— Довольно! Чего ты хочешь?
— Сколько тебе платят?
— Чего. Ты. Хочешь?
— Для начала — полтинник золотом. А там посмотрим.
— у меня столько нет.
— Врешь.
— Я не стану держать здесь такую сумму, сам понимаешь.
— Принеси. А не то… Лара точно заинтересуется, что тебе было делать в такое время, да на конюшне…
— С — сволочь!
— Шесть десяток золотом.
Тихий скрип зубов слышен весьма отчетливо.
— Ты не докажешь…
— А мне и так поверят. А если проверят, то, может, и еще чего найдут?
— Ладно! Я сейчас схожу домой, возьму деньги.
— Я буду ждать тебя на конюшне.
— Только учти, если кто‑то…
— Сам понимаю, чай, не дурак.
На этот счет собеседник шантажиста имеет свое мнение, но предпочитает промолчать.
— к полуночи, как все уснут…
— Буду ждать. С нетерпением.
Улыбка с одной стороны, желваки на скулах с другой…
Столько трудов — и все может рухнуть из‑за какого‑то шантажиста?
Нет!
Не бывать!
* * * * * * * * *Тимол оказался достаточно крупным городом. Так что Яна подумала — и отправилась в ближайшую таверну.
Кушать и слушать. И — расспрашивать про Гетанро.
В первой таверне ее усилия успехом не увенчались. И во второй. И даже в третьей. Только в седьмой по счету забегаловке с красивым названием 'Крашеный кабан' ей смогли помочь. Яна даже свою систему выработала. Заходила с черного хода, на кухню и расспрашивала там. А то заказывать хоть что‑то в каждой таверне… нет уж. Желудку дороже встанет.
Справедливо полагая, что Гетанро можно будет найти не в самых богатых районах, Яна начала свой путь с ремесленных кварталов — и предчувствие ее не обмануло.
— Гетанро? Финар? Да, был такой.
— Был? — Яна впилась глазами в служанку. В пальцах блеснула монетка. — А подробнее?
— раз был — значит, умер, — просто объяснила девица.
— УМЕР!?
— Да года два уж тому как… все ходил к нам, тоску вином заливал, потом его жена появлялась к полуночи, мужа выволакивала…
— Льяна?
— Вроде как… она‑то у нас не пила.
Тайяна задумалась. Странно как‑то…
— Что еще рассказать о них можешь? Или, может, кого знаешь, кто поделится?
— А вам что до них за дело? — подозрительно прищурилась служанка.
— Просто фамилия интересная, — Яна натурально похлопала длинными ресницами.
— врешь.
— Ну и вру… немного. Но плачу деньги, чтобы мне не врали. Это ведь хорошо?
Яна смотрела, чуть прищурившись. Что в ней опознают нархи — ро, она не слишком боялась. В таверне было темновато, руки были надежно спрятаны в большие перчатки, а Ааша… ту вообще не заметишь, если волчица сама не пожелает.
Служанка нахмурилась.
— может, и неплохо. Постой здесь, я сейчас спрошу.
Вторая служанка появилась минут через пять, еще более замызганная, чем первая.
— Ты, что ли, про Гетанро спрашивала?
— Я. А есть что рассказать?
— Они нашими соседями были, потому дядька Финар сюда и захаживал, знал, что в долг нальют.
В пальцах Яны блеснула еще одна монетка.
— Были? Соседями? Расскажи ладком, красавица?
Польщенная красавица хихикнула, показав немаленькую дыру на месте трех зубов — и принялась рассказывать.
Покойный Финар, земля ему пухом, переехал сюда лет десять назад. Даже, кажись, больше.
Ага, — согласилась Яна. — Вот как Аэлена их разнесла, так и перебрались…
Двое детей, сын и дочь, сын и сейчас здесь, в страже работает как отец…
— вот как? А Финар работал в страже?
— пока попивать не начал. И сильно так, запоями. Почитай, десять дней хлыщет, десять трезвый, кто ж такое потерпит? Раз сказали, два сказали, а потом и пинком почествовали.
— Ясненько.
— Ну а как его со службы выкинули, во всю ширь развернулся. Не запой, так загул. Тетка Льяна его пыталась вытащить, ругалась сильно, дралась даже — куда там! Вино хлестал, как воду.
— вот оно как…
— Все какую‑то Аэлену поминал, мол, если б не эта мерзавка, всю жизнь ему сломала… я так думаю, он с ней загулял, а она его и бросила. Наверное…
— Жизнь, значит, сломала…
Яна усмехнулась уголком рта. Ну да. Мать на улицу выгонять — это нормально. А в ответ получить — и началось! Пошел навоз по канаве! Жизнь сломала, в суп плюнула, оскорбила, надругалась, поиздевалась, из города выжила…
Врагиня — да и только!
И ведь не объяснишь таким, что сам виноват! Нет, это кругом враги! И злой умысел.
— А ты их вообще близко знала?
— Ну…
Еще одна монетка развеяла остатки стыдливости.
— Было у нас… с Лидасом. Даже жениться хотели, но потом он к Танне ушел! Словно она намного красивее!
