Роман Мискин - Амулет Святовита. Первая часть.
Краска ударила в лицо Буту, но он, пересилив себя, нарочито небрежным движением вернул грамоту писарю и удивленно поднял бровь.
- О какой помощи говорит Великий Магистр, о светлейший барон? - спросил наместник. - Покамест, слава всем богам, мы справляемся своими силами - и, смею заметить, весьма неплохо.
Консул склонил голову в знак согласия и заметил:
- Но времена меняются. Ваша честь. И то, что сегодня кажется незыблемым, завтра может оказаться призрачным или вовсе исчезнуть. Не стоит так сходу отвергать протянутую руку дружбы...
- Даже если она в кованых рукавицах? - улыбнулся Бут. - В таком случае я нисколько не сомневаюсь в Ваших самых искренних и добрых намерениях - я просто боюсь уколоться о шипы ваших лат!
Ответ был достойным. Барон побагровел и поднял на Бута враз потемневшие глаза. Наместник и консул скрестили мечи своих взглядов - в гостевой палате повисла звенящая тишина.
На несколько секунд они так и замерли, глядя друг другу в глаза. Одни, рысьи, с хищной прозеленью и недоброй желтизной - и другие, серые, с холодными разводами, и твердые, как скала. В этот миг оба сбросили с себя порядком утомившие их личины. Один - маску эдакого хитрована, прохвоста-купчины, не видящего ничего дальше носа и своей набитой мошны. И другой, игравший роль туповатого вояки и наместника-простака.
Но этот миг продлился недолго - миг, когда наружу вырвалась истинная сущность достойных друг друга противников: хищного рыцаря и шляхтича знатного рода.
Консул первым пошел на попятную. Он вдруг резко опустил взгляд, и через мгновение перед наместником снова предстал лукавый купец, который, заморгав поросячьими глазками, якобы невинно спросил, пряча свое ядовитое жало:
- Так что передать Великому Магистру и Генеральному Капитулу Ордена, досточтимый господин Бут?
Это был еще один удар ниже пояса - называть княжеского наместника родовым прозвищем, совершенно не беря во внимание его должность. Так разговаривать могла только более высокая особа с нижестоящим по званию.
Писчий дьяк, стоявший всё это время недвижно, и боявшийся даже пошелохнуться, вздрогнул и быстро захлопал глазами. Но Кориат Довмонтович и бровью не повел на такое неслыханное оскорбление.
- Передайте Великому Магистру, что нам весьма лестно таковое предложение и мы его обязательно рассмотрим, сударь Конрад!
Настала очередь вздрогнуть барона - ибо ответ наместника еще больше умалял его консульское звание, нежели сделал он своими словами в отношении наместника. Покрывшись пятнами, барон прошипел, еле сдерживая гнев:
- Всенепременнейше, господин наместник.
И, быстро раскланявшись, удалился, еле сдерживая злость.
Выждав, когда затихнут шаги орденского посланца, Кориат Довмонтович яростно прорычал:
- Позвать сюда Собыря и Блоху - живо! Из-под земли достать!
И лишь после этого, дав волю клокотавшему в нем гневу, схватил первый попавшийся под руку кувшин и запустил им с маху в стену. Дьяк от неожиданности вздрогнул и еще пуще прежнего заморгал с перепугу.
- Какого лешего ты на меня уставился, Лугвоний? - раздраженно спросил Бут у писаря, по-прежнему сжимавшего послание: - Убери эту мерзость с глаз моих! Тьфу!
И он, стукнув кулаком об кулак, круто развернулся и вышел вон.
***
- Вот объясни мне, милейший, - вкрадчивым голосом говорил Кориат Довмонтович перепуганному насмерть молодцу, навытяжку стоявшему перед ним, - каким образом этот пройдоха барон получил письмо?
Молодец из сыскной службы виновато хлопал глазами, но так и не смог ответить ничего вразумительного.
- Вот скажи-ка, - продолжал, еле сдерживаясь, Бут, - к нему что, приезжал кто в последнее время издалека? И если приезжал, то почему я об этом не знаю ни шиша? А, голубчик?
Молодец молчал, уставившись в потолок невидящим взглядом.
- Язык проглотил? - по-прежнему вкрадчиво произнес Кориат Довмонтович. - Ну-ну, помолчи мне.
И, повернувшись к другому, помельче ростом, спросил:
- А ты что скажешь, Блоха?
И, не дождавшись ответа, вдруг загремел на всю горницу - да так, что задрожали слюдяные стекла в оконце:
- Я вас, распротак вашу так, в землю вгоню! Жрать ее у меня будете, дармоеды хреновы! Я шкуру с вас обоих спущу, до самых костей, растуды вашу медь!
Молодцы из сыскной службы стояли навытяжку, уставившись отсутствующим взглядом куда-то далеко вперед, и только слегка вздрагивали, когда наместник кричал угрозы им в лицо, попеременно поворачиваясь к каждому из них.
Выпустив кипевший в нем гнев, Кориат Довмонтович напоследок хлопнул рукой об стол и, люто поведя разъяренным глазом, наконец сел, тяжело дыша. Молодцы стояли, будто вкопанные - не шевелясь.
Покрутив пару минут свой длинный желтый ус, наместник крякнул и сказал:
- Ну, ладно, будет. Рассказывайте, чего там у вас.
Молодцы испуганно и виновато заморгали.
- Да мы, ваше высокородие, глаз с него не спускали, с аспида этого жирного! - сказал тот, что повыше, по имени Собырь.
Наместник хмыкнул.
- Да? Ну а письмо ему с печатью Великого Магистра кто доставил? - спросил он.
Собырь только развел руками.
Наместник встал и, заложив руки за кушак, стал нервно прохаживаться туда-сюда.
- Это что ж получается, а? - рассуждал он вслух. - Никто к барону в последнее время не прибывал - а письмо с гербовой печатью он мне передал. Здесь одно из двух выходит - или грамоту эту ему раньше доставили, или же... Или же вы, орлы мои, проморгали-таки лазутчика консула - вот что!
И Бут, став перед Собырем и Блохой, вопросительно глянул на них. Те мгновенно вытянулись вновь.
- Да будет вам, - махнул на них рукой наместник. - Давайте вот лучше кумекать вместе, что да как.
Молодцы из тайной службы заулыбались и повеселели - гроза, слава богам, миновала. Бут только покосился на них и сказал:
- Эх, рожи ваши окаянные... Шельмы вы оба, вот кто! Выпороть бы вас - да кто ж за этим мерзавцем приглядывать-то будет? Ладно, давайте, раскидывайте мозгами.
И, сев на приземистую скамью, закинул ногу на ногу и приготовился слушать.
Собырь, покосившись на высоко загнутый носок сапога наместника, прокашлялся и начал:
- Я вот что думаю, ваше высокородие. Вряд ли барону письмо это из Ордена раньше доставили. Это что ж выходит - будто оно лежало у него и ждало своего часа? А ежели б с Руяном все не так вышло? Чушь какая-то получается, вот что. Так что быть такого не могло - это раз.
Бут с интересом посмотрел на него:
- Ну-ну, давай дальше.
Собырь немного осмелел и продолжил:
- Можно, ваше высокородие, допустить и такую шальную мысль, что письмо сие написано бароном самим - уже тут, в Земьгороде...
