Наталия Белкина - Сердце-океан
— Чего же ты хочешь?
Продолжать смотреть в эти жесткие глаза я дальше не могла и опустила очи долу.
— Хочу, чтоб меня оставили в покое и забыли о том, что я — бигару. Хочу, чтоб ко мне относились как к обычной рабочей дэшу и не ждали ничего особенного. Вот и все. Разве я хочу слишком многого?
— Ты не лукавишь? — с сомнением спросил Сагдор. — Обычная дэшу обыкновенно более покорна.
— О чем вы там шепчетесь? Мы тоже хотим слышать вас! — раздалось вокруг, и Марк сразу отпрянул и повеселел.
— Я думаю, мой охотничий трофей — этот скубилар, получил достаточно нашего внимания и может отправляться теперь на место, — шутливым тоном возгласил он, и все гости засмеялись.
Не дожидавшись напоминания, я ринулась в ближайшую арку и помчалась в свой барак.
ГЛАВА 15
ТЕНЬ ЮЛИИ
На следующий день все пошло по-старому. Никто не пришел по утру, чтоб наказать меня, хотя, проснувшись, я долго прислушивалась к звукам за стеной. Охранники наши обычно громко лязгали своими шпорами, но с утра я слышала лишь шарканье шагов дэшу, что вставали раньше всех. Это были винокурницы, которых еще до восхода Антэ спускали в долину. По своему статусу я тоже должна была стать винокурницей: когда хозяина не было в поместье, служанок здесь много не требовалось. Но когда я появилась здесь, девушку, что работала до меня при кухне, отправили в долину, а меня поставили на ее место.
Встав ото сна, я, как и прежде направилась на кухню, чтоб заняться своими обычными делами. Меня ждала гора посуды, оставшейся после вчерашнего пира. Служанки, что прислуживали вчера своим господам, сейчас тоже спали мертвым сном. Так что все это было лишь на мне. Кухарка принялась уж готовить наш законный завтрак, не спросив меня ни о чем. Да и остальные здешние прислужки не обращали на меня особого внимания, а значит, о вчерашнем инциденте никто из них не узнал. Что ж, и прекрасно. Будем жить так, словно ничего и не было. И попадись мне только сегодня Агриппа!
Но он весь день не высовывал носа из своих покоев. Может быть, его наконец-то замучила совесть? Вряд ли. Скорее всего, вчера он остался пировать с господами на всю ночь и теперь отсыпается. Однако мне не терпелось узнать, что происходило там, после того как я ушла. Быстро ли забыли обо мне благородные господа и… Марк?
— Скубилар! — позвал меня надсмотрщик, и я очнулась от своих мыслей.
— Я здесь!
Он заглянул в кухню.
— Вот ты где. Что это ты вчера выделывала на пиру? — вопросил он гневно. — Тебе оказали честь предстать пред знатными господами, а тебя вдруг сразила подагра?!!
— Я весь день работала, а под вечер просто едва могла стоять на ногах, — попыталась я оправдаться.
— Да? — почесал в затылке надсмотрщик. — Ну, я так и подумал. Иначе, почему хозяин приказал не трогать тебя?
— Агриппа?
— Да нет. Молодой хозяин, а не твой дружок полоумный.
— Марк?
— Да. Только не смей его так называть, дэшу! Для тебя он — хозяин, господин! Поняла!
— Конечно. И что, он говорил обо мне?
— Я не удивился, когда сегодня утром он позвал меня, подумав, что он желает тебя наказать. Но он сделал лишь одно распоряжение: Скубилар не трогать.
— Он как-нибудь мотивировал это?
— Мотивировал? — взорвался вдруг босс. — Ты должна быть безмерно благодарна за незаслуженное прощение и не задавать таких вопросов!!! А впрочем…
Кажется, он начал остывать, махнул рукой и вздохнул, словно жалея о том, что теряет со мной время.
— Впрочем, можешь сама у него спросить.
— Разве я посмею?
— Ты-то? Это после того, как ты смела так дерзить хозяину и тебе ничего за это не было? — удивился он.
— Как, по-твоему, почему он не наказал меня? Я признаться была уверена, что не избегу плетки или ареста.
Сама я не допускала мысли о том, что Сагдор вдруг проникся симпатией к бигару, которую нельзя было назвать красавицей. Не допускала, но мысль эта все равно вторгалась в мою бедную голову.
— Наш хозяин слишком добрый, — сказал надсмотрщик и, не желая продолжать разговор со мной, обратился к кухарке:- Сегодня к полудню мы ждем обозы из Льяджи. Приготовь больше еды для сопровождающих и их рабов.
— На сколько человек рассчитывать? — спросила Кухарка.
— Пять-шесть.
— Мне понадобится еще помощники, я уже не справляюсь с такой оравой дармоедов. Рабы этих знатных господ прожорливы ужасно! — стала ворчать толстуха. Она готовила лишь для рабов, у хозяина был свой личный повар, которого он возил с собой.
— А ведь я могла бы готовить для господ гораздо лучше этого бездельника из южной колонии, — сетовала она часто.
— Судя по аппетитам этих господ и рифин, не такой уж он и бездельник, — смеялась я. — Ему приходится трудиться день и ночь. Так что не завидуй ему.
— Да ты теперь знаешь! — вспомнила вдруг кухарка о вчерашнем. — Ну-ка, рассказывай, как у тебя все прошло? Ты понравилась господам?
— Разве это важно?
— Разве нет? А что тогда важно? Тебя кто-нибудь брал в спальню?
— Нет, — усмехнулась я. Видимо для кухарки именно это было самым значительным.
— Так ты просто прислуживала? Ты ведь этого делать не умеешь, — удивилась стряпуха.
— Я и не прислуживала. На меня просто посмотрели, как на диковинного зверя, которого живьем поймали на охоте. А потом еще Агриппа выставил меня полной дурой.
— Я тут! — послышался дребезжащий голос из-за угла.
На сдобные запахи явился, наконец, вчерашний герой, с которым я так жаждала поговорить. Вид у него был отнюдь не виноватый, а очень даже довольный. Он видимо не выспался и позевывал, сладко почесывая кадык.
— Что это было вчера, Агриппа? — сразу же спросила я с ехидством.
— А что? — равнодушно молвил он, заглядывая в пышущую печь, где подходили булочки.
— Ты хотел выдать меня со всеми потрохами!
— Какими потрохами? — не отвлекаясь от созерцания пирожков прогундел наивный Агриппа.
— Птичьими! — дернула я его за руку, заставляя повернуться в мою сторону.
— Скубилар, полегче! — цыкнула повариха на меня. — Это все же хозяин.
— Простите, хозяин, — поклонилась я так низко, что коснулась волосами пола. — Простите за то, что по вашей вине меня едва не высекли вчера, а ваш сын решил, что я оказываю на вас дурное влияние.
— Он так решил? — снова скорчил наивную физиономию старик.
— Да что с тобой, Агриппа! — вспылила я. — Ты нарочно меня разыгрываешь?!
— Вон отсюда оба! — вскричала уже кухарка визгливым голосом.
Нам пришлось выйти на воздух.
— Да что ты, Скубилар? — недоуменно спросил старик, когда мы отошли за кухню.
Но я уже перегорела. Ну, что с него взять. Он смотрел на меня по-детски, улыбаясь ничего не понимая, а может быть и не припоминая о вчерашнем. Он и вчера не понимал, что творит. Бедный, бедный Агриппа. А мне-то что делать?
— Помнишь, ты пел вчера песню? — спросила я тихо и уже совсем бесстрастно.
— Я пел песню? — округлил Агриппа глаза.
Тогда я поняла, что спрашивать его о вчерашнем бесполезно. И еще кое-что: на него нельзя положиться. Он мог проболтаться в любой момент. Я стала заложницей его глупости и могла поплатиться за это в любой момент. С мечтой нужно было проститься, забыть о ней навсегда. Агриппа был гораздо менее надежным компаньоном, чем гомус Варк. Тот был хоть в своем уме. Мне пришлось вернуться к своим обязанностям. Я отвернулась от старика и зашагала прочь.
— Скубилар! — услышала я за спиной.
— Что? — уныло отозвалась я.
— Ты понравилась моему сыну.
Эта фраза заставила меня повернуться.
— Так ты значит не совсем память потерял?!
— Я может быть и дурак, но не мог не заметить этого.
Больше я ни о чем не решилась спрашивать Агриппу, но настроение мое резко повысилось и работать я стала гораздо энергичнее.
Нет, я не начала питать иллюзии. Да и к чему бы они привели меня? Мне нужно было осуществить свою давнюю мечту, а ради нее и ради призрачной свободы я готова была погасить разгоравшееся огнище. В этом я дала себе зарок. Но это вовсе не значило, что мне не было приятно услышать эти слова Агриппы.
— Скубилар, иди посмотри, что там за шум у подъемника. Верно, это обозы из Льяджи подошли, — послышался голос кухарки.
Льяджа, насколько я знала, славилась своими оружейниками. Она располагалась недалеко от Рима, и самые богатые и знатные воины заказывали себе доспехи и мечи именно там. Мне же этот город запомнился лишь потому, что там якобы жил мнимый Корнелий, которому Эл, наверное, все же запудрила мозги, в отличие от меня. И каково же было мое изумление, когда среди сопровождавших повозку с оружием ремесленников я увидела знакомое лицо. Мальчишка изменился, но я все же узнала его. Теперь он носил типичную для ремесленников одежду и прическу, и ничто больше уже не выдавало в нем землянина.
