Е. Кочешкова - Шут
Он думал провести вечер у камина с бутылочкой хорошего вина и сборником любимых сонетов, но на обратном пути имел неосторожность пройти мимо парадной лестницы. Там-то, у ее подножия, они и встретились с Руальдом, который только вернулся во дворец, роняя на пол снежинки.
Минута — на молчание. Глаза в глаза. И вся глубина понимания друг друга. Потому что многолетние узы братства все так же прочны, как и прежде…
— Пат.
— Ваше Величество.
Тяжелая ладонь легла Шуту на плечо:
— Идем, я познакомлю тебя с ней.
Он даже не кивнул — опустил ресницы, но Руальду этого было довольно, рука направила Шута вверх по ступеням, в сторону королевских апартаментов. Они шли молча, и лестница казалась бесконечной.
— Ее зовут Нар. Она давно хотела увидеть тебя, — промолвил Руальд у самой двери в свои покои. На страже здесь теперь стояли два тайкурских воина со своими кривыми саблями. На Шута они не взглянули, а перед королем низко склонили бритые головы.
«Нар… Какое странное имя…»
— Чем я снискал такое внимание? — спросил он с легкой усмешкой.
Король бросил на Шута странный взгляд и просто ответил:
— Я рассказывал о тебе.
Шут удивился, но виду не подал. Предстоящая встреча одновременно будоражила его и пугала. Он не представлял, как нужно вести себя с невестой короля. Как не показать ей всю глубину своего презрения? Как разглядеть в чужеземной колдунье спасение для короля?
В кабинете Руальда он, по обыкновению, сел в кресло у камина. Нервозная дрожь сотрясала нутро, и Шут очень надеялся, что это ничуть не заметно со стороны.
— Хочешь горячего вина? — спросил король, роняя на пол плащ и подкидывая в огонь полено.
— С кумином? — Шут очень любил вино с этой приправкой, которую везли с Белых Островов. Стоила она, к сожалению, слишком дорого, чтобы часто баловать себя.
Руальд рассмеялся:
— Ну конечно! — казалось, он готов на все, лишь бы порадовать своего забытого любимца.
«Как давно я не слышал его смеха, — с грустью осознал Шут, — как давно я вообще не видел улыбки на его лице».
— Кулан! — голос короля раскатисто пролетел через анфиладу комнат и почти тут же перед ним возник невысокий поджарый тайкур. Сабли у него на поясе Шут не увидел, но по разрисованному шрамами лицу все равно понял, что малый этот не дурак помахать острым железом. Подобно многим своим родичам он наголо брил голову, оставляя лишь длинные заплетенные в косицы пряди перед ушами. — Вели подать нам горячего вина с кумином. Ферестрийского. Да пусть хорошенько согреют. Холодно.
Тайкурский слуга, больше похожий на воина, исчез так же быстро, как и появился. Но едва король, следуя примеру Шута, сел и вытянул ноги к огню, в кабинет осторожно постучали.
— Ваша Милость, к вам советник, — донеслось из-за двери.
— Ах ты! Только думал спокойно отдохнуть… — король нехотя встал из кресла, бросив сожалеющий взгляд на камин. — Подожди тут, Патрик. Я знаю, с чем пожаловал старик, это не займет много времени, — и он со вздохом покинул комнату, прихватив со стола какие-то свитки.
Оставшись один, Шут придвинулся ближе к огню и, ни о чем особо не думая, просто грелся у его тепла. Он был рад снова оказаться в этой комнате, где столько разговоров переговорено, столько дум передумано вместе… Потом подали вино, оно, конечно, оказалось восхитительно. Шут как мог растягивал удовольствие, подолгу смакуя каждый глоток — в Ферестре умели готовить этот божественный напиток… Но потом кубок все же опустел. А Руальд не возвращался. И тогда Шут, повинуясь внезапному порыву, сделал то, чего делать не следовало. Он набросил на плечи меховой плащ короля и отворил дверь в сад.
Луна светила сквозь густое покрывало облаков, то показываясь в случайном разрыве, то снова скрываясь за белесой пеленой. Снег уже перестал падать, но ветер, легко колыхая ветви деревьев, рассеивал по саду мерцающие серебряные искры. Шут плотнее запахнул плащ и, прикрыв за собой дверь, осторожно ступил на сверкающий белый покров. Мелодичный звон бубенцов и поскрипывание снега сопровождали каждый его шаг, вплетаясь в безмолвную музыку сада.
Он увидел ее не сразу, ибо принцесса двигалась так тихо, точно ее тело было соткано из воздуха. На фоне темных деревьев тонкие руки будто вплетались в узоры ветвей. Матушка Тарна ошибалась — принцесса не танцевала нагой, лишь ступни ее были босы, тело же скрывал облегающий светлый костюм, столь тонкий, что издали казалось, его и нет вовсе.
Едва Шут заметил ее, тайкурянка плавно завершила удивительной красоты движение и, опустив руки, шагнула ему навстречу.
— Здравствуй, королевский шут.
В бледном свете луны он с трудом различал черты лица принцессы, но одно было неоспоримо — перед ним стояла девочка. Ростом она едва доставала невысокому Шуту до переносицы. Однако глаза глядели на него с мудростью отнюдь не свойственной детям.
Шут молча разглядывал ее. Штаны и длинная, до колен узкая рубаха тайкурянки были сшиты из тонкой оленьей кожи и украшены непонятной вышивкой. А черные волосы оказались короткими, как у мальчишки: неровно остриженные, в мелких завитках, сзади они едва касались тонкой шеи.
— Королевский шут… — нараспев повторила принцесса, обходя его кругом. Ее голос, отрывистый и с придыханием, походил на шелест листьев или всплеск ручья. — Как тебя зовут, королевский шут?
— Зовите меня Патриком, — он с трудом вытолкнул эти слова.
Степнячка улыбнулась насмешливо, снисходительно, как ребенку:
— Твое настоящее имя слишком дорого тебе?
Шут не ответил. Вместо этого он спросил сам:
— Зачем вы желали видеть меня? — прозвучало это совсем не так, как он хотел. Слишком резко и отрывисто. Слишком нервно…
Принцесса тихонько рассмеялась.
— Всего лишь хотела отблагодарить!
— За что? — Шут насторожился еще больше, почувствовав в ее ответе подвох.
— Ты очень помог мне! — глаза тайкурянки остро сверкнули в свете показавшейся луны, — Не будь ты столь предан своей королеве, я не смогла бы привести армию в Золотую Гавань так скоро, — увидев недоумение во взгляде Шута, она засмеялась вновь, еще звонче. — Подумай сам, не убеги она на свои острова, о какой войне была бы речь? Руальд едва не загубил мой план… А ты все сделал как надо — увел ее, не дал поймать. Получилось, как я и хотела!
— Война? Ты хотела войны? — Шуту показалось, он опять падает в бездну.
— Я хотела, чтобы мои люди пришли на вашу землю. Мне нужен был повод.
— Но… почему ты говоришь это мне? — воскликнул он, ожидая чего угодно, даже стремительного удара коротким кинжалом, который был пристегнут к бедру принцессы.
