По извиистым волнам (ЛП) - Лейн Вал И.

— В следующий раз советую держать рот на замке, — прорычал я и когда подумал о Катрине, во мне поднялась ничем не сдерживаемая ярость, которую я не мог подавить. Итак, я повернул лезвие, когда мужчина застонал от боли, повалив его на землю, где я планировал нанести ему последний удар. — Передай своему капитану, что если он планирует охотиться на меня, как на какое-то животное, то это животное он и найдет.

— Майло! Остановись! — Голос Катрины вывел меня из состояния ярости. Я покачал головой и поставил ногу на бедро мужчины, чтобы отвести его от острия своего меча. Я вытащил оружие из его тела и наблюдал, как он поднимается, чтобы убежать, истекающий кровью и раненый. Я посмотрел на тело мужчины, оставшегося позади. Затем на Катрину, которая стояла на приличном расстоянии, прижимаясь к МакКензи и Ною, защищая их обоих.

Выпрямившись и переведя дыхание, я откинул волосы с глаз, только чтобы испачкать лицо кровью.

— Они причинили тебе боль, — выдохнул я.

Она смотрела на меня с неуверенностью, будто я был ядовитой гадюкой. И я не мог винить ее за это после того, чему она только что стала свидетельницей. Правая сторона ее лица была красной от крови, которая только начинала подсыхать на скуле. Я шагнул к ней, чувствуя тяжесть своего компаса и своего сердца.

Мне хотелось подбежать к ней, но я знал, что это не мое дело после того, что я только что сделал. Она никогда не видела меня таким. И она, вполне возможно, никогда больше не будет доверять мне. Но она должна была знать. Она должна была знать, что я сделаю все, чтобы обеспечить ее безопасность. В прошлом, настоящем или будущем.

Без предупреждения она пронеслась мимо Ноя и бросилась ко мне. Она бросилась в мои объятия, и я обнял ее. Мир вокруг меня померк. Вонь Нассау, палящее солнце над головой, пот и кровь, стекающие с моего лба. В ее объятиях все это не имело значения.

— Не становись таким, как они, — прошептала она мне в плечо. Я кивнул, крепко зажмурив глаза.

— Я думал, что эта жизнь давно в прошлом, и тебе никогда не придется ее увидеть, — вздохнул я, отстраняясь от нее и касаясь пальцами ее раны. Останется шрам. — Мне так жаль, что он так с тобой поступил.

— Царапина на моем лице — не самая большая проблема для нас сейчас. Я так боялась, что ты умер. — Она покачала головой. — Мы все боялись. — Она оглянулась через плечо на МакКензи и Ноя, которые подошли ближе, когда она жестом пригласила их присоединиться.

— Хорошо, что ты вернулся. — Ной закатил глаза, но его слова были искренними. — Теперь, может быть, у тебя есть какая-нибудь идея, как нам вернуться в наше время?

— Боюсь, что трезубец по-прежнему остается нашей единственной надеждой. Если он привел нас сюда, то должен быть в состоянии вернуть нас обратно. Но нам придется выяснить, как это сделать. Но первый шаг — это добраться до сути.

— Значит, мы просто снова проплывем над Бермудским Треугольником на деревянном корабле? — МакКензи приподняла бровь. — В прошлый раз получилось не очень хорошо.

— Я открыт для любых других предложений, но он прав. Какой у нас еще есть выбор? — Ной наклонился ко мне. Было странно слышать, что он согласен со мной.

Я полез в кошелек и достал достаточно золота, чтобы показать им.

— Дайте мне достаточно времени, чтобы найти корабль. У меня осталось ровно столько денег, чтобы купить нам жилье еще на одну ночь. Уверен, нам всем нужно хорошенько выспаться.

Мы забрели в город, достаточно далеко от инцидента с людьми Тейна, чтобы избежать подозрений — не то чтобы это кого-то волновало. Я не мог привести их в таверну Кодфейса. Он и так знал слишком много, а я бы не стал делать из нас мишеней больше, чем мы уже были.

На другом конце города была еще одна гостиница. Это был нелегкий путь, но никто не жаловался. Я поймал себя на том, что остерегаюсь появления Тейна или кого-либо еще, кто хотел бы причинить мне вред, но я изо всех сил старался казаться спокойным и невозмутимым. Если бы из-за меня что-то случилось с Катриной или другими присутствующими здесь, я бы никогда себе этого не простил. Я не мог продолжить дело моего отца, который своими собственными ошибками разрушал тех, кто его окружал.

29. Кораблекрушения

Катрина

Майло привел нас в таверну на окраине города. Я держалась поближе к нему, с подозрением наблюдая, как незнакомые мужчины пялятся на нас с МакКензи, а пьяные попрошайки шатаются возле нас. Никто почти ничего не говорил, все еще пребывая в шоке после того, как мы столкнулись с опасностью несколькими мгновениями ранее.

Пока мы шли, я смотрела на Майло и думала о нем в переулке. Я никогда не видела его таким. Что-то в нем вырвалось на свободу. Что-то животное, темное и дикое. И это пугало и очаровывало меня одновременно. Но мне пришлось напомнить себе, что это место не было Константином. В 1720 году это был город, охваченный пиратами. Конечно, Майло приходилось делать такие вещи, которые я никогда не смогу понять, чтобы выжить. Но я все равно чувствовала беспокойство, когда вспоминала выражение его глаз, когда он обернулся, весь в чужой крови.

— Мы можем переночевать здесь. А утром отправимся в путь с первыми лучами солнца. — Майло взял меня за руку и осторожно повел вверх по ступенькам ко входу. Как несколько мгновений назад эти руки безжалостно вонзали мечи в плоть, а теперь ласкали мою, словно голубку.

МакКензи, Ной и я подождали, пока Майло пойдет поговорить с хозяином гостиницы. Воздух наполнился запахами спиртного, соли, жареного мяса и хлеба, отчего у меня заурчало в животе. Я мечтала о еде более сытной, чем жидкое рагу и вяленое мясо на корабле Беллами.

— Что, если мы никогда не вернемся? — внезапно произнесла МакКензи дрожащим голосом. — Здесь паршиво. Что, если мы окажемся в ловушке?

— МакКензи, — Ной обнял ее за плечи и наклонился, чтобы заглянуть в глаза, — обещаю, что бы ни случилось, у нас все будет хорошо. Я позабочусь об этом.

Я слегка улыбнулась, наблюдая за ними краем глаза. Подруга кивнула, а затем бросилась к нему в объятия. Я была рада, что у нее есть такой упрямый человек, как Ной. Но втайне я боялась того же, что и она. И слова Корделии, которые преследовали меня даже во сне, определенно не помогали мне почувствовать себя лучше.

Майло вернулся и жестом пригласил нас следовать за ним.

— Там еще есть свободная комната.

Мы поднялись наверх, в маленькую комнатку с одной кроватью, ведром для умывания и маленьким столом, и всего этого едва хватало для одного человека, не говоря уже о четырех.

— Ладно, я возвращаюсь вниз за едой, — объявил Ной. — Кто-нибудь пойдет?

Судя по тому, как МакКензи поспешила согласиться, я, должно быть, была не единственной, кто чувствовал, что умирает с голоду. Я вздохнула с облегчением при мысли о том, что смогу наполнить свой пустой желудок.

— Я спущусь через минуту, хочу привести в порядок лицо, — сказала я, дотрагиваясь до пореза, который тянулся от нижней части челюсти к уху.

— Я останусь с тобой, — произнес Майло, а затем заколебался, глядя на дверь. — То есть… если ты этого хочешь.

— Я бы этого хотела, — кивнула я.

— Тогда я пойду принесу что-нибудь, чтобы промыть рану.

Когда деревянная дверь за МакКензи, Ноем и Майло закрылась, я села на пол и окунула тряпку в ведро с водой. Вскоре Майло вернулся со стаканом ликера.

— Вот, — сказал он, забирая тряпку из моих рук, и пламя свечи заиграло на его загорелой коже. — Ты позволишь мне?

Я кивнула, убирая волосы за ухо, чтобы ему было легче добраться до раны. Он осторожно прижал тряпку к ранке, смывая засохшую кровь. Я поморщилась от боли.

— Прости, Катрина, — пробормотал он, мягкими движениями протирая порез.

— Все в порядке, — я прикусила губу. — По крайней мере, я могу прикрыть большую часть раны волосами.

— Нет. — Он убрал тряпку и посмотрел мне в глаза. — Я прошу прощения за все.