Стеф Свэйнстон - Год нашей войны
— Наркотики, — хмуро ответил я.
Когда она снова заговорила, в ее голосе явственно прозвучало торжество:
— Меня ждет еще сотня у Петергласса, когда я приведу тебя к нему в штаб. Так что двигай вперед.
Я поклонился, демонстративно не обращая внимания на приглашающий жест ее арбалета. Оружие было совсем небольшим, и она легко могла удерживать его в одной руке, но при этом, несмотря на острый наконечник стрелы, пробивной силой оно явно не отличалось.
— Нет! — крикнул я, чувствуя, как нарастающий жар от пламени опаляет мои крылья и разжигает мою ярость. — Я отправляюсь обратно в Галт. Так что оставь меня, неспособная летать!
— Стрелы отравлены, — предупредила она меня.
— Мой хозяин знает антидот к любому яду!
— В это дело вовлечен взрослый? — спросила она оторопело.
— Будет, если ты не отпустишь меня!
— Взрослый? Но как это…
— Мой хозяин может положить конец всем нашим играм. — В качестве награды за мужество я легонько взял ее свободную руку и стал успокаивающе ласкать, другой рукой она продолжала поглаживать спусковой крючок арбалета. — Я почти могу слышать его зов, — добавил я.
— Ты — мой пленник, — завопила она.
Дождь отскакивал от ее плеч, на которых красовался узкий кожаный жакет. Внезапно слезы растерянности сделали ее лицо, похожее на свежий фрукт, ярко-красным. Руки девчонки затряслись, и кончик стрелы задергался из стороны в сторону — я внимательно за этим следил. Итак, она была связана с Лучниками, а я — с Колесом. Если бы мы могли объединиться, Хасилит был бы нашим.
— Кстати, — задумчивым голосом проговорил я, — думаю, что в случае шантажа это потянет на целый миллион.
— Что?
— Ну, смотри, сын губернатора, лорд Авер-Фальконе, пропал где-то в трущобах Восточного берега. Убийства, наркотики, секс. Список может быть очень длинным! За такую информацию газета заплатит нам хорошие деньги, однако я уверен, что его отец даст еще больше.
— Я предупреждаю тебя, кошачьи глазки… Хм…
— Идем со мной, и у нас будет миллион. — Я широко улыбнулся. — Мы свалим из Хасилита. Будем путешествовать по миру. Даже увидим Замок. Это лучше, чем банда Лучников, не так ли?
— Шантаж?.. — Светловолосая девчонка вынула стрелу из арбалета и заткнула ее за широкий кожаный пояс. Она фыркнула и неуверенно протянула мне руку. — Я — Серии. Кроме того, что я — злобная убийца, я еще танцую в кабаре «Кампеон». И ты все еще мой пленник.
Я воспринял это заявление весьма скептически.
— А я — Янт. И я могу летать.
В ее глазах мелькнуло подозрение.
— Если ты обдуришь меня, я выслежу тебя, где бы ты ни прятался. Я буду потрошить… — Она подскочила, напуганная грохотом, с которым позади нас обрушилась крыша склада. Одной рукой лучница прикрыла глаза, чтобы защитить их от страшного жара. — Встретимся в «Кент-ледже», сегодня, в шесть, — прокричала она. — Не вздумай опаздывать — занавес поднимается в девять.
— В шесть, миледи, — подтвердил я.
Она изобразила реверанс с грацией девушки из группы поддержки, а затем восхищенным взглядом, в котором все же немного не хватало обожания, понаблюдала за тем, как я поймал восходящий темный поток и отправился домой.
Это все, что на сей раз я собирался рассказать о моем прошлом, поскольку мне до сих пор приходят гневные письма из туристического управления Хасилита.
ГЛАВА 9
Молния слушал сбивчивый, торопливый рапорт усталого солдата, который несся через покрытые инеем поля, чтобы нагнать нас. Опустившись на колени, я помог Свэллоу застегнуть кольчугу, поскольку руки у нее замерзли почти до бесчувствия. Время перед битвой известно как «пивной час» — люди запивали свой завтрак полными кружками рома. Оленины больше не предвиделось — животные были потревожены, и теперь нам придется урезать свой рацион до солонины и хлеба. Я видел, как открывали бочку с вином: замерзшее содержимое раскалывали топором и уносили в корзинах и шлемах. Чтобы не тонуть в грязи, солдаты соорудили настил из бревен и проложили его из конца в конец лагеря.
Лицо разведчика отразилось в браслете Молнии.
— Ты был с Танагерским фюрдом? — обратился я к нему.
— Да, Вестник. Я добрался даже до Лоуспасса. Все деревни в округе пусты. — Разведчик говорил с сильным восточным акцентом; у него была великолепная борода.
— Ты видел крепость?
Он выдержал паузу.
— Насекомые строят вокруг нее стену.
— Разве Тауни не может остановить их?
Молния, слушавший рапорт с самого начала, пояснил:
— У Вирео и Тауни недостаточно солдат, чтобы противостоять такому количеству Насекомых. Я думаю, им лучше бежать, пока стена не сомкнулась, и направиться на юг, чтобы встретиться с нами. Если нет, они окажутся в ловушке, и только Сан сможет помочь им.
Я знал, что у них полно еды и порядка полумиллиона стрел в оружейной, а посему, если бы мы могли попасть в крепость, у нас появился бы шанс пополнить собственные запасы.
Разведчик склонил голову.
— Долина полна Насекомых. Их пробудили несколько человек из Рейчиза, которые крошили Стену, пытаясь извлечь из нее своего друга.
— К Стене прикасаться запрещено, — заметил я.
Разведчик пожал плечами, как будто говоря, что законы Замка ныне не имеют в Рейчизуотере силы.
— Насекомые направляются на юг. Они приближаются. Эти твари скоро будут здесь.
— Как много? — спросил я, ловко управляясь с застежками Свэллоу.
— Много, очень много.
— Нельзя ли чуть более точно?
— Тысячи тысяч.
Не веря своим ушам, я поднял глаза.
Рог пропел три раза. Первый призывал солдат собирать лагерь. Однако большинство палаток осталось на прежнем месте, ибо они намертво примерзли к земле. Со вторым сигналом солдаты должны были разбиться по поместьям, что не заняло много времени, так как в поход выступили лишь Ондин и Микуотер. После третьего отряды заняли свои позиции, и войско, подняв стяги, начало движение.
Фюрд был построен так, чтобы атаковать в открытом боевом порядке — расстояние между солдатами в строю было достаточно большим. Разведчик и отряд лучников остались позади, чтобы охранять лагерь, повозки и окопы.
Все эти солдаты уже сталкивались с Насекомыми, и я не хотел перемешивать их со свежими, исполненными боевого духа бойцами.
Лошадь Свэллоу оставляла аккуратные следы в тонком снегу, разбрызгивая при этом ледяное месиво во все стороны. Губернатор Ондин обкусывала обмороженные кусочки кожи с губ и дышала на посиневшие пальцы. Утреннее небо напоминало жемчужную гитару Свэллоу. Пробегавшие по нему серые облака поливали нас дождем со снегом. Между ними иногда прорывался слабый солнечный свет — и мы тут же начинали тянуться к нему, пытаясь хоть немного обсохнуть и погреться. Но не проходило и нескольких минут, как небо вновь приобретало стальной цвет.
