Людмила Минич - Земля вечерних звёзд
– Ты в своем разуме? – Тай рассердился. – Делать мне нечего? С лесными дикарками заигрывать? Ты что, забыл, кто я такой? Идите отсюда! – прикрикнул он, и они удалились.
Но слова, брошенные Сартадаем, помимо воли крепко засели в голове. Весь следующий день они были в мыслях Тая. Ведь замысел неплох. Для простого воина. Но для него, Тая из рода Кальги, который, быть может, вступит в союз с наследницей трона, это невозможно. Он уронит не только свое достоинство, но и Гайят… Ее прекрасное лицо снилось ему сегодня, целый день мерещилось ему среди листвы. Он бесцельно бродил по лагерю, делая вид, что обдумывает что-то, а сам кидал взоры в сторону вельдары, будто невзначай.
Она, похоже, не интересовалась всеми теми людьми, что слонялись вокруг нее. Правда, слонялись они не так близко. Россказни ночной ее охраны, да еще небось подогретые Санжатом – надо будет ему потом голову открутить, – превратили девушку из объекта всеобщего вожделения в существо, вызывающее странный, зябкий интерес, смешанный с беспокойством. «Колдунья». Это слово, произносимое шепотом, не раз слышалось сегодня Таю. И она вновь варила свои зелья. На этот раз при свете дня, не скрываясь. Тай видел это сам. Ничего в этом страшного вроде нет, а прав Санжат: дрожь по коже идет неприятная, если близко подойти, словно мурашки. А когда совсем близко подошел, и вовсе оторопел. Она как раз шептала что-то, водя ладонью над одной из широких глиняных чашек, и глаза у нее были пустые. Словно она внутрь смотрит, а не в окрестный мир. И тут она вдруг вздрогнула, взгляд ее обрел четкость. Глаза ее сердито, даже яростно сверкнули. Кто бы еще отважился так смотреть на Тая? Она что-то сердито сказала своему охраннику, и тот послушно заковылял в его сторону.
– Господин, когда она варит свои снадобья, нельзя близко подходить.
– Ты забыл, что я тут распоряжаюсь? – Тай так и вспыхнул. – Или она забыла? Она хочет заставить меня напомнить ей?
– Господин, – охотник примирительно покачал головой, – она говорит с духами, когда колдует. Они приходят к ней, и если видят рядом кого-то незнакомого, могут просто навредить.
– Кому, ей?
– Если сильно разгневаются, то и ей. А вообще тому, кто мешает. – То ли Таю показалось, то ли в голосе действительно тенью мелькнула насмешка.
– А ты, стало быть, не раздражаешь их?
– Меня посвятили ее охранять, – бойко пояснил охотник, – духи меня знают.
– Я хочу говорить с ней! – резко сказал Тай. – Мне не до игр.
– Она не будет сейчас говорить! – даже немного испуганно сказал Тарут. – Она творит ритуал.
В голосе его Таю почудилось такое безграничное уважение, что боевой настрой сразу исчез. Кто ее разберет сейчас с этими ритуалами.
– Скажи, чтобы позже пришла!
– Но она не пойдет! – Охотник развел руками. – И она не привыкла к такому обращению.
– Я не потерплю больше ее игр, – холодно сказал Тай. Так холодно, что сам восхитился. – Она решила бросить мне вызов? Она в моих руках, пусть не забывает об этом. Скажешь ей.
Охотник удалился, ковыляя, и присел рядом с колдуньей, словно боясь прервать ее. Тай отошел. Когда Ак Ми Э закончила варить отвар, Далекий Человек сказал ей с удовольствием:
– Они думают, что твои отвары – колдовские напитки, а то, что ты делаешь, – ритуал, общенье с духами.
Ак Ми Э пожала плечами:
– Какие глупые люди! Я делаю отвар так же, как и всегда. А они не могут отличить.
– А где им? – Сай Дин усмехнулся. – Они же никогда не видели живой Хранительницы. Как и живой колдуньи. Но этот твой Посланник нетерпелив. Он хочет видеть тебя, говорить с тобой.
– Я же сказала! Не называй его так больше.
– Ладно, девочка, не буду больше.
– И что я ему скажу? – растерялась Ак Ми Э, до которой, наконец, дошла вторая часть слов Сай Дина.
– А ты не ходи. Я сам пойду, еще что-нибудь совру. Но завтра, боюсь, нам не отвертеться. Они завтра утром снимутся с лагеря и пойдут дальше. Нас либо с собой заберут, либо…
– Никуда они завтра не пойдут, – сказала Ак Ми Э, – сегодня такой дождь будет. Уже скоро. Река вздуется, переправляться плохо будет. В грязи завязнут. Нет, никуда завтра не пойдут, если они, конечно, не совсем глупые.
– А ты уверена, что дождь будет? – с надеждой спросил Далекий Человек.
– Конечно! – Ак Ми Э смотрела на него. – Разве ты не чувствуешь? Этот дождь уже в воздухе. – Она принюхалась. – Он идет сюда. До вечера он будет здесь. Это скорый дождь, подобный потоку, льющемуся с неба. Растяни шкуры, что у нас остались, над ветками для костра, иначе вечером останешься без «колдовского зелья», – она смеялась над ним. – Правду говорю! Если нельзя костер будет разжечь, то я новый отвар нуа не сварю. А повязку нужно свежим отваром пропитать. Вчерашний уже силу потерял.
После того как Далекий Человек сделал все, что девушка наказала, он поковылял к палатке Тая, единственной в этом лагере.
– Я не с тобой хотел говорить, – Тай пытался сдерживаться. Чем холоднее он, тем достойнее.
– Я передал ей все, что сказал господин. Она сегодня не будет говорить с господином. Она задала духам вопрос, может ли она следовать с господином и его людьми. Если будет хороший ответ, то они дадут знать об этом сегодня к вечеру.
– Что ты городишь?! – Тай перестал сдерживаться. – Какие духи, какие вопросы? Как они дадут знать?
– Она попросила, чтобы согласие пролилось водой, а отказ был отмечен огнем.
– И что это значит? – не выдержал Санжат, до того боявшийся вставить даже слово.
– Если духи согласны, до вечера пойдет дождь, – торжественно изрек охотник.
– Она нарочно так говорит, айэт Тай, – Санжат расплылся в улыбке. – Откуда дождь возьмется? Сушь такая стоит. Речка совсем обмелела, видно даже.
– Можешь ей этого не говорить, – мрачно сказал Тай, глядя этому то ли глупцу, то ли хитрецу прямо в глаза. – Но если после наступления темноты она не согласится и не придет сюда, ко мне, я сделаю из ее еле живого зверя мертвого зверя. Ясно? Если она и тогда будет упрямиться – я сделаю из ее еле живого охранника мертвого охранника. Если она и тогда не одумается, то пущу ее по рукам на ночь. И посмотрим, как много духов придет ее спасать. А утром мы тронемся в путь. И ее заберем с собой. Надо же кому-то ребят развлекать.
Далекий Человек удалился.
К его удивлению, Ак Ми Э не стала больше вздыхать и убиваться. Взгляд ее стал непонятным, словно утонул в неизвестных Далекому Человеку местах, а когда она вернулась оттуда, глаза ее обрели незнакомую доселе жесткость.
– Что ж, – обронила она с усмешкой, которая не понравилась Сай Дину, – мы встретимся после заката. Ты прав, это плохие люди, очень плохие. И я не отдам им ни тебя, Сай Дин, ни тебя, Сие, – она наклонилась к ти-кою. Зверь приоткрыл один глаз и проворчал что-то. – Их нельзя пускать в И Лай и другие наши поселки. Они – зло.
