Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – вильдграф
Кроган бросил на меня полный укоризны взгляд.
– И хде?
– Будут, – пообещал я, хотя какие тут еще сокровища, мы же побили и потоптали самое ценное, весь пол в кровавых ошметках. – Я просто чую… Давай посмотрим, что в том чане. Что-то я совсем не ликую, когда на него смотрю.
Он подбежал первым, весь в готовности бить и рубить, а также проламывать стены, если за ними золото. Я подошел следом, волосы встали дыбом, а по спине пробежали крупные, как черепахи, жуки с острыми крючьями на лапах.
– Это что? – спросил Кроган в недоумении. – Рыбья икра? Но почему красная?
– Бывает и такая, – прошептал я. – Только это не икра…
– А что?
Я зябко передернул плечами. То, что и мне показалось красной икрой, хоть и разного размера, на самом деле крохотные зародыши сердец. В чане их десятки, если не сотни, а то и тысячи…
– Помоги, – велел я.
Он пробормотал:
– А нельзя ли…
– Чего? – спросил я настороженно.
Он повторил:
– Нельзя ли как-то их приспособить…
– Тоже хочешь стать бессмертным?
– Хочу, – ответил он. – Это же так здорово! При нашей-то неспокойной жизни…
Я ответил со вздохом:
– Хорошо бы. Но, увы, нельзя! Не доросли мы еще. Надо сперва взрастить души, иначе такая сволочь получится из-за чувства безнаказанности…
Он помрачнел, подумал, я смотрел с тревогой, затем он мотнул головой, приходя к какому-то решению, первым уперся плечом в стенку чана. Мы кряхтели и сопели, рвали жилы, чан наклонился, кишащая масса хлынула широкой струей на пол. Жидкость поспешно уходила в щели между плитами, самые крупные икринки уже заметно пульсируют, дергаются, даже шевелятся.
В сердце шевельнулась жалость, но Кроган прорычал злобно:
– Этот запасливый гад готовился жить вечно! Если не нам, то пусть и никому!
– Бессмертная сволочь хуже тысячи смертных, – согласился я со вздохом. – Зачем ему бессмертие, если занимался такой ерундой?
Он принялся топтать зародыши, я торопливо осматривался, но особенного не увидеть, понятно, пещера служит только тайным хранилищем. Стены да камни, разве что стол чересчур изысканный для такой дикой пещеры…
По спине словно подуло ветром, я торопливо обернулся. Кроме уцелевшего, хоть и перевернутого стола, в пещере еще и это таинственное зеркало, слишком изысканное и совершенно неуместное в таком диком месте.
Кроган закончил растаптывать красную жижу, под ногами тонкий слой кровавого месива, где к тому же хрустит и хлюпает, тяжело подошел ко мне. Лицо из просто мрачного стало уже цвета грозовой тучи, где в недрах прячется град размером с кулак.
– Тот гад сказал, – буркнул он, – что всю обратную дорогу завалил.
– Похоже, – сказал я невесело, – в самом деле так. Грохотало так, будто наверху Война Магов снова. Да и вон какие глыбищи выкатились даже сюда…
– Не выбраться, – пробурчал он. – Сто лет копать…
Я поинтересовался:
– Подумываешь, что Ухорез и Барсук были правы?
Он подумал основательно, даже в затылке почесал, медленно покачал головой.
– Они и раньше часто оказывались правы. По мелочам.
– А как оцениваешь сейчас?
Он вздохнул.
– Играем по-крупному.
– Тогда за мной, – велел я.
– Ставки повышаются?
– Выше не бывает, – заверил я.
– Тогда и добыча выше, – сказал он таким тоном, что я не понял, шутит или всерьез.
Я двинулся в сторону зеркала, Кроган пошел следом устало, опущенный острием вниз меч волочился по каменному полу и высекал искры. Я замедлял шаг, пытаясь уловить что-то опасное или враждебное со стороны зеркала, а Кроган посмотрел на свое изображение без всякого интереса.
– Я такие штуки уже видел, – буркнул он.
– Точно? – спросил я. – Где?
Он пожал плечами.
– В одной роскошной гостинице для знатных. Один раз даже в богатом доме…
– Но зачем, – спросил я медленно, – в такой пещере зеркало?
– Зеркало, – проворчал он, – эта такая штука, что помогает женщине опаздывать. Зачем мужчине… не знаю.
Я уточнил:
– Для меня зеркало – средство общения с умным, красивым и замечательным человеком.
– А я не люблю зеркал, – заявил он. – Там такие ужасы показывают. Если с утра, так вообще непотребное… Один раз, когда у меня голова совсем трещала, от меня там все трое отвернулись, сволочи!
Я продолжал рассматривать зеркало, уверенность медленно крепнет, но трусливая жилка уговаривает не рисковать, магистр мог и нарочно сказать насчет этого пути, чтобы я поверил и шагнул прямо в ад.
Я прижал трепещущую трусость сапогом к полу и, удерживая ее там, сделал глубокий вдох.
Кроган подобрался, смотрит в боевой готовности.
– Думаю, – сказал я решительно, как только смог, – это место для колдуна было настолько важным, что он постарался сделать эту дорогу королевской, а то даже императорской. Или еще круче!
– Это как?
– А чтобы раз-два и на месте, – объяснил я. – Здесь его сердца, его жизнь! Что может быть важнее? Он не мог позволить себе роскоши добираться сюда медленно и неспешно. Не-ет, на экстренные случаи у него была дорога покороче.
– Тогда почему он явился оттуда? – резонно сказал Кроган и показал на засыпанный глыбами камня вход.
Я подумал, развел руками.
– Может быть, сюда можно только так? Когда-то можно было туды-сюды, но слишком часто пользовался, истощил ресурсы, и теперь как бы не все можно…
Голос мой упал, я уже снова начал сомневаться, Кроган угрюмо пробормотал:
– Как бы и эта дорожка не оказалась перекрыта.
Глава 2
Я все еще колебался, а он подошел и встал рядом. Камзол на груди залит кровью, еще не засохла, он время от времени спохватывался и торопливо ощупывал грудь. Глаза всякий раз становятся ликующими, а рот расползается до ушей.
– У нашего Господа нехилое чувство юмора, – сказал он, глядя в зеркало. – Посмотрите, какими он сотворил нас…
Я понял, что если проколеблюсь еще чуть, уже не решусь, стиснул челюсти и шагнул. Зеркальная поверхность протестующе прогнулась, я навалился всем телом… хлопнуло, будто коротко и сильно ударили доской по столу.
На миг я оказался в полной тьме, но в следующее мгновение по инерции выбежал на подгибающихся ногах, скользя, как по льду, по розовому мрамору, уложенному без стыков и отшлифованному до зеркальности. Взгляд зацепился за грубо отесанные стены с выпирающими словно нарочито глыбами, три факела и пурпурный зев все той же распахнутой печи.
Справа по стене знакомо бегут крупные красные знаки. Я не стал дожидаться, когда начнут перегруппировываться так и эдак, уже узнал тайное укрытие магистра, которое он насмешливо называл загородной землянкой.
За спиной топот, сопение, из зеркала выпал Кроган. Разбойник не удержался на скользком, но тут же подхватился уже с мечом в руке и с оскаленными зубами, готовый дорого продать свою жизнь.
