Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – властелин трех замков
Он умолк, впереди на дорогу вышел мужик, помахал рукой. На обочине две груженые телеги, еще одна медленно тащится со стороны села.
Я выехал вперед, мужик отступил на обочину, торопливо сорвал с головы шапку.
– Ваша милость, – сказал он плачущим голосом, – не желаете ли в дорогу купить гусей, уток или оленину?
– А что, – поинтересовался я, – настреляли в избыток?
Он замотал головой.
– Что вы, ваша милость! Домашние гуси, откормленные! Молодые, нежные, мясо во рту тает!.. Дешево отдаем…
Альдер повернул коня к телегам, осмотрел товар, вернулся на рысях.
– Да, – подтвердил он, – дешево отдают. Очень дешево, ваша милость. Я думаю, лучше здесь набрать в дорогу. Дальше будет дороже.
– Хорошо, – сказал я равнодушно, – распорядись. Вот деньги, закупи, что считаешь нужным, сложи в повозку.
Он замялся.
– Но там леди Женевьева…
– Ну и что? – спросил я. – Обоз он и есть обоз. Пусть она их щиплет по дороге.
Я проехал вперед, присматривался и вслушивался, замечал и заколыхавшиеся ветки на отдаленном дереве, и пробежавшую рябь по высокой траве, затем остановился, пропустил всех, дождавшись брата Кадфаэля на муле.
Лицо монаха просветленное, он бормотал молитву, вскинул на меня взгляд чистых невинных глаз.
– Будь они и дальше все благословенны!
– Кто?
– Люди этих сел!
– А что, – поинтересовался я, – праведники?
– Да, – сказал он с восторгом, – иначе разве Господь послал бы благословение их нивам и пашням? Они ж урожай снимают два раза в год! И вообще вся живность… вчера цыпленок, а сегодня уже молодая курица. К вечеру сама несет яйца. Да не по одному в сутки, как в других местах, а по два-три!..
– Неплохо, – заметил я. – А как сами жители?
Он всплеснул руками в восторге.
– Я не видел среди них больных и увечных! Даже шибко старых не видел! А если кто и с седой головой, все равно такие бревна таскает, что смотреть боязно… Церковь у них в порядке, я не заезжал, но отсюда видно… Прекрасный край, брат паладин!
– Прекрасный, – согласился я. – Если бы они еще и оружие ковали. А то придут войска императора Карла и всех повяжут, как цыплят.
Прекрасный, повторил про себя. То ли все злаки в этой долине модифицированные, кроме необходимых белков, витаминов и углеродов еще и лекарства в себе содержат, что попутно лечат и поддерживают всех в виде здоровых таких живчиков, то ли в землю здесь внесены самовозобновляемые реагенты, что все это обеспечивают. Увы, если сюда нахлынут войска, то все сожгут, испепелят, народ вырежут, и потом родится легенда о праведном народе и земном рае…
Глава 14
Очень медленно впереди и чуть левее по курсу начало подниматься на горизонте нечто зеленое. Мы двигаемся достаточно быстро, теперь на облучке Ревель, кони под его кнутом идут резво, и вскоре я понял, что это даже не лес, а исполинская крона дерева, что почему-то лежит на земле.
Затем понял, что не лежит, ствол все-таки есть, только выглядит пеньком, на котором держится зеленая копна. В ночь с тридцатого апреля на первое мая сюда улетала на метле, хотя иные говорят, что в ступе, а то и вовсе превратившись в летучую мышь, моя молоденькая служанка Фрида.
Любопытствуя, я повернул коня в ту сторону. Альдер крикнул в спину остерегающе:
– Нечистое место, сэр Ричард!
– Но Вальпургиева ночь прошла. Да и день сейчас…
Он недовольно посмотрел, прищурившись, на солнце.
– Ну и что? Если бы солнечные лучи сжигали не только вампиров, но и любую нечисть… Сэр Ричард, я с мечом в руке могу выйти против любого войска, не устрашусь, но козни дьявола повергают меня в трепет.
Дерево вырастало, я измерил взглядом расстояние, ощутил нечто странное, не сразу понял, что по мере того, как мы скачем к дереву, у него как бы очень медленно вытягивается ствол, а крона не просто разрастается, но еще быстрее приподнимается.
Я присмотрелся, ахнул.
– Так это же… за горизонтом! Какое же оно… вблизи?
Альдер мчался за мной, чуть поотстав. Прокричал:
– Ваша милость, это дерево колдунов!
– Да здесь все, – ответил я, – на что ни ткни пальцем… Это дуб или ясень?
– Почему ясень?
– Я слыхал, что Один сделал копье из ясеня. А потом из ясеня сделал копьецо Ахилл… Хотя, наверное, Мировое дерево не имеет право быть какой-то породы. Как Адам не может быть евреем или немцем. Хотя, правда, есть научные труды видных украинских ученых, доказывавших, что он был хохлом.
Альдер с его адаптированным к просторам зрением рассмотрел на дальнем холме человека на рыжей приземистой лошади и в рогатом шлеме. Я попытался вспомнить все, что знал о рогоносцах, но в голову лезут прежде всего викинги из комиксов, хотя большинство раскопщиков утверждают, что викинги никогда не носили шлемы с рогами. Рога служили символом силы и мощи в империях Вавилона, Ниневии и Месопотамии, а в Европе из рога только пили пиво, да и то этот обычай туда занесли дикие славяне, часто общавшиеся с Колхидой.
Впрочем, мы же едем на Юг, а это ближе к землям Вавилонии, чем Викинговии. К тому же викинги никогда не ездили верхом, вообще не знали коней, так что это какой-то забредший далеко с Юга.
Хуже, если это абориген.
Слева и справа небо подпирают темные громады гор, но впереди широкий просвет. Кони бодро несут по зеленой степи, наконец впереди показалась длинная линия деревьев. Даже я, не мичуринец, узнал породы, что, как маньяки к проституткам, стягиваются на берега рек, где медленно и печально опускают ветви в воду, на радость прячущимся в тени лягушкам.
Река распахнулась широкая и достаточно быстрая, как Амур, что несет свои воды со скоростью курьерского поезда. Альдер первым поднялся на берег, огляделся.
– Красиво…
– Что? – спросил я.
– А вот это, – он указал на плакучие ивы, – как вдовы, что не дождались с войны мужей…
– Да, – согласился я. – Медленно и печально.
Он взглянул с недоумением, подъехал Клотар, прорычал недружелюбно:
– Как будем переправляться?.. Здесь брод вряд ли отыщешь.
– Разве что через тысячу миль вверх по течению, – согласился я. – Лучше двинем по берегу вниз. Я слышал, что так обязательно найдем жилье.
Все живое тянется к воде, но если звери приходят только напиться и тут же убегают в лес, то человек просто селится у воды, чтобы и рыбу ловить, и срать в воду, и пить ее же.
Уже через пару часов заметили впереди два домика, возле них огород и небольшое стадо коров, но самое главное – широкий паром у берега.
Кони опустились, скользя по глинистой почве, к причалу, повозку спустили бережно, леди Женевьева могла и не проснуться, почти снесли на руках. На широком дощатом причале дожидаются крестьяне с повозками, несколько женщин с огромными корзинами, доверху заполненными фруктами, а также два монаха в поношенных рясах, подпоясанных серыми от грязи веревками, в сандалиях на босу ногу.
