Робин Хобб - Убийца Шута
- Огибай, огибай! - визжала одна из девочек, и визжа как гончие, остальные дети развернулись и выбежали из сада. Я услышал резкий лязг ворот, которые захлопнулись за ними, и дикий топот ног. Они смеялись на бегу. Мгновением позже я услышал пронзительный и отчаянный крик.
Я проснулся. Я дышал так часто, будто только что вышел из сражения. Моя ночная рубашка была потной на груди и скомкалась вокруг меня. Дезориентированный, я сел и отбросил одеяло.
- Фитц! - Упрекнула меня Молли, огородив рукой нашего ребенка. - О чем ты только думаешь?
Внезапно я снова стал самим собой, взрослым мужчиной, а не испуганным ребенком. Я сидела в нашей кровати, рядом с Молли, рядом с нашим крошечным ребенком, которого я мог раздавить своим резким движением.
- Я навредил ей? - закричал я в ужасе, и в ответ раздался тонкий плач ребенка.
Молли протянула руку и схватила меня за запястье.
- Фитц. Все в порядке. Ты просто разбудил ее, вот и все. Ложись. Это было всего лишь сон.
После всех совместно прожитых лет, она была знакома с моими ночными кошмарами. Она знала, к моему сожалению, что будить меня может быть опасно. Теперь же, мне было стыдно как побитой собаке. Неужели она думала, что я опасен для нашего ребенка?
- Я думаю, мне лучше поспать в другом месте, - предложил я.
Молли не отпускала мое запястье. Она перевернулась на бок, уютно расположив ребенка ближе к себе. В ответ ребенок тихонько икал и тут же принялся искать сосок.
- Ты будешь спать прямо здесь, рядом с нами, - заявила Молли. Прежде чем я успел сказать что-нибудь еще, она тихо рассмеялась и сказала. - Она думает, что снова голодна.
Она отпустила меня, чтобы высвободить грудь для ребенка. Я лежал неподвижно, пока она устраивалась, а затем слушал тихие и довольные звуки молодого создания, наполняющего свой живот. Они обе так хорошо пахли: ребенок со своим младенческим запахом, и женственный запах Молли. Я вдруг почувствовал себя огромным, жестоким и мужиковатым, злоумышленником в безопасной и мирной семейной жизни.
Я начал было искать предлог:
- Я должен...
- Ты должен остаться там, где ты находишься.
Она снова поймала меня за руку и дернула за нее, потянув меня ближе к ним обоим. Она оставалась не довольной до тех пор, пока я не приблизился настолько близко, что она смогла запустить свои пальцы в мои волосы. Ее прикоснование оказалось легким, успокаивающим, когда она откинула потные кудри с моего лба. Я закарыл глаза при ее прикосновении и спустя несколько мгновений мой сознание дрейфовал
Сон, который канул в безвестность когда я проснулся, снова вырисовался в моей голове. Я должен был заставить себя дышать медленно и осторожно, на смотря на то что моя грудь сжалась. Сон, сказал я себе. Не воспоминание. Я никогда не прятался и не наблюдал за тем как другие дети в замке издеваются над Шутом. Никогда.
Но мог бы, твердила моя совесть.Если бы я был в нужном месте в нужное время, я мог бы. Любой ребенок мог. Как и любой в такой час и после такого сна, я искал связь в своих воспоминаниях, пытаясь понять, почему этот кошмар разрушил мой сон. И не находил.
Ничего, за исключением разговоров детей в замке о бледном чудаке Короля Шрюда. Шут был там, в моих детских воспоминаниях, с того самого дня, как я приехал в Баккип. Он был там до моего приезда, и, если верить ему, ждал меня всё это время. Но прошли годы до наших столкновений в Баккипском замке, его грубого жеста в холле, или нелестного пародирования, когда он ходил за мной по коридоре. Я избегал его так же усердно, как и другие дети. Чтобы снять с себя груз вины, я думаю, что не обращался с ним жестоко. Я никогда не насмехался над ним, никаким образом не выражал отвращение. Нет. Я просто его избегал. Я считал его шустрым и глупым парнем, акробатом, который развлекает короля своими выходками, но, скорее, простодушным. Во всяком случае, я жалел его, сказал я себе. Потому что он был другим.
Так же, как и моя дочь будет отличаться от приятелей по играм.
Не все дети в Бакке были темноглазыми и темноволосами со смуглой кожей, но преобладающее число приятелей, которых она найдет, будут именно такими. И если она не будет расти настолько быстро, чтобы соответствовать им в размерах, если она останется крошечной и бледной, что тогда? Какое детство у нее будет?
Холод сковал мой живот и добрался до сердца. Я подвинулся еще ближе к Молли и моему ребенку. Они спали, но я не мог. Бдительный, как преследующий волк, я слегка обнял их обеих. Я буду защищать ее, как я пообещал себе и Молли. Никто не будет насмехаться над ней или издеваться в любом случае. Даже если мне придется держать ее в секрете от всего внешнего мира, я буду держать ее в безопасности.
Глава седьмая. Смотрины
Жили-были добрый мужчина и его жена. Оба они всю жизнь тяжело работали, и со временем судьба благословила их всем, что они могли пожелать, за исключением одного. У них не было детей.
Однажды, когда жена прогуливалась в саду и плакала о том, что у нее нет ребенка, из куста лаванды вышел пекси и сказал ей: "Женщина, почему ты плачешь?"
- Я плачу, потому что у меня нет своих детей, - сказала женщина.
-Ох, какая же ты глупая, - сказал пекси. - Стоит тебе сказать всего одно слово и я расскажу тебе как сделать так, чтобы ребенок лежал у тебя на руках еще прежде, чем закончится год.
- Тогда скажи мне! - Умоляла женщина.
Пекси улыбнулся. - Это легко. Сегодня вечером, когда солнце соприкоснется с горизонтом, положи на землю квадратный кусок шелковой ткани и очень тщательно расправь его, так чтобы не было ни единой складочки. А на завтра, то, что будет лежать под шелком - твое.
Женщина поспешила сделать то, что ей было сказано. И когда солнце соприкоснулось с горизонтом, она разложила кусок шелка на земле без единой складки. Но когда в саду стемнело и она спешно удалилась в дом, к шелку подошла любопытная мышка, обнюхала его и пробежала по ткани, оставив на краю крошечную складочку.
С ранними лучами солнца, женщина поспешила в сад. Она услышала тоненькие звуки и увидела, что шелковая ткань шевелится. Когда же она подняла квадрат шелка, то увидела под ним совершенного ребенка с выразительными черными глазами. Однако, ребенок этот был величиной с ее ладонь...
Старая Баккипская сказка.
Спустя десять дней после рождения нашей крошки я решил, что должен признаться Молли. Я боялся этого, но это было неизбежно, и затягивание не сделает признание более легким.
Поскольку мы с Неттл не верили в беременность Молли, мы не сообщали о ней никому, кроме членов нашей семьи. Неттл поделилась только с братьями да и то в контексте того, что мама стареет и рассудок ее начинает мутнеть. У парней были свои жизни полные забот, а в случае Чива - это были трое детей, жена и хозяйство, о котором надо было заботиться. Они были слишком поглощены своими собственными жизнями, женами и детьми, чтобы придавать сильное значение тому, что их мать начинает терять рассудок. Они были уверены в том, что Неттл и Том справятся с любыми проблемами, да и в любом случае, что могли они поделать с нарастающим помешательством своей матери? Удел молодых снисходительно принимать немощи старости своих престарелых родителей. А теперь им надо было объяснить появление ребенка. И не только им, но и всему остальному миру.
Я противостоял этой сложной задаче попросту игнорируя ее. Никто за пределами Ивового Леса ничего не знал. Я даже не поделился новостью с Неттл.
И теперь мне надо было сказать об этом Молли.
Я вооружился для выполнения поставленной задачи. Я принес из кухни поднос с маленькими сладкими булочками, которые любила Молли, вместе с тарелкой жирного подслащенного крема и малиновым вареньем. Большой чайник со свежезаваренным чаем был добавлен на мой поднос. Я заверил Тавию, что вполне способен справиться с подносом, и отправился в детскую Молли. По пути, я выстраивал свои аргументы так, будто я примерял оружие перед сражением. Во-первых, Молли была уставшей, и я не хотел, чтобы гости беспокоили ее. Во-вторых, сам ребенок, такой крошечный и, возможно, слабенький. Молли сама сказала мне, что она может и не выжить, и, конечно, оставлять ее в спокойствии было бы только лучше. В-третьих, я никогда не хотел, чтобы кто-либо наложил на ребенка любые обязательства, сверх тех, что обязывали ее оставаться самой собой.... Нет. Это были не тот аргумент, чтобы делиться им с Молли. По крайней мере, не сейчас.
Мне удалось открыть дверь в комнату, не опуская поднос. Я аккуратно поставил его на маленьком столик, а затем пододвинул сам столик с подносом ближе к сиденью Молли, ничего не опрокинув. Она положила ребенка на свое плечо,а затем энергично похлопала по спине. Мягкое платье свисало ниже ножек нашей дочери, а ее руки затерялись в рукавах.
Молли зажгла свечи с жимолостью, придавшие комнате резкий и сладкий аромат. Единственным источником света были яблоневые поленья, горящие в небольшом камине, отчего комната казалось уютной как маленький деревенский домик. Она наслаждалась роскошью, не беспокоясь постоянно о деньгах, но она так и не была полностью удовлетворена жизнью благородной дамы.
