Серж Неграш - Талисман
Эльбер умоляюще покосился на нее.
Он задыхался. Язык, зажатый кольцом, стремительно распухал во рту, отчего на глазах сами собой выступали слезы. Заметив его состояние, девушка, прервав рассказ, подползла к бедолаге.
— У меня зубы свободны, сейчас помогу…
Зацепившись за шнурок, которым были связаны пальцы ее друга, Ника, повозившись, перегрызла тонкие, но прочные путы. Когда Эльбер, в свою очередь, освободил ее собственные руки, быстро вытащила у него изо рта кляп.
— Ну вот, совсем другое дело, — удовлетворенно сказала она. — Дыши, дыши, лучший охотник!
Ночь сменилась рассветом. Очевидно, невидимка решил дать им пару-тройку часов на отдых.
— Ничего себе повеселились, — протянула Ника. — За эти часы стала умнее, чем за три года. Теперь он меня так просто не поймает. Что молчишь?
— Говорить больно, — с трудом ворочая языком, мрачно отозвался Эльбер.
— Может, пойдем покупаемся? — предложила девушка. — Таким роскошным бассейном, как у тебя в саду, грех не воспользоваться! Да и у меня от пота куртка уже к телу липнет.
— Ну уж нет, — не очень разборчиво произнес Эльбер, — эта тварь нас в бассейне не утопит.
— Она, что, еще и плавает?
— Хорошо, если не летает.
— Ну, ты как хочешь, а я все-таки искупаюсь, — упрямо заявила Ника. — У тебя руки-ноги целы?
— Пока почему-то да…
— Тогда постой возле бассейна, покарауль. Сейчас светло, ее нельзя будет не заметить.
— Если ты настаиваешь…
Оставив Эльбера охранять ее, девушка разделась и с наслаждением окунулась в воду.
«Здесь не глубоко, дно прекрасно видно, — размышляла она, — ничего, ровным счетом ничего со мной не случится!»
Она помахала Эльберу. Он застыл, точно изваяние, на краю бассейна и прислушивающегося к малейшему шороху так напряженно, что казалось, у него вот-вот зашевелятся уши.
— Эй, — крикнула Ника, — так кто из нас собственной тени боится?
Она демонстративно повернулась на спину и замерла в таком положении, жмурясь от удовольствия.
Поблаженствовать ей толком не довелось. Игла — такая же, как та, что поразила ночью Эльбера, — глубоко вонзилась в предплечье девушки, и рука тотчас повисла как плеть. От боли и неожиданности Ника вскрикнула и, лихорадочно торопясь, вылетела из бассейна.
Вокруг места укола расплылось угрожающее багровое пятно.
— Я не могу пошевелить рукой… — призналась она. — Не чувствую собственных пальцев.
— Доигралась! Проклятье, а я предупреждал!
Эльбер резко выдернул торчащую из руки девушки иглу и припал к ранке губами, высасывая яд.
У Ники все плыло перед глазами, она чувствовала, что от его действий толку мало. Искательницу приключений, благополучно их находящую каждый раз сверх всякой меры, уже начал бить озноб, а пятно продолжало расползаться.
Эльбер снова выругался, схватил нож — его собственные руки при этом заметно дрожали — и сделал глубокий крестообразный надрез, выпуская отравленную кровь.
Белый Воин знал, как действует сильный яд — человек умирает быстро, у него останавливается дыхание, и…
— Бара… Ника… — бормотал он в отчаянии, — держись!
Девушка, сотрясаясь в судорогах, слышала его голос, как во сне.
— Прижги… чем-нибудь… — выдавила она.
Ника старалась ни в коем случае не закрывать глаза. Ей мнилось: стоит перестать видеть солнечный свет, и зацепиться за жизнь уже не удастся.
Эльбер заметался в поисках огня. Его подруга умирала, а он не был способен ее спасти.
— Даже если ты отрежешь ей руку, это ничего не даст, — раздался позади него спокойный голос. — Не оборачивайся! Возьми женщину на руки и неси в дом.
Бережно подхватив безжизненное тело Ники, мужчина выполнил приказание.
Девушка пришла в себя, но выдавать это не спешила, стараясь не позволить собственным векам дрогнуть.
— …и ты, великий неустрашимый боец, вернулся в Рим, чтобы мстить? — услышала она. — И приволок с собой женщину, словно не знаешь, что присутствие дорогого человека делает тебя еще более уязвимым, чем обычно?
— Таймацу, но я неплохой боец, — оправдывался Эльбер.
— Ты вообще не боец, — возразил неизвестный Нике человек на итальянском, порой добавляя английские слова; судя по всему, он знал языки ничуть не хуже ее или даже лучше. — У этой женщины хватка и то надежнее твоей.
— Но в Колизее я…
— Мир — не арена Колизея! Здесь тебя никто заранее не станет предупреждать о нападении и ставить лицом к лицу с противником. Врагом может оказаться кто угодно! И атакует он с любой стороны! Или даже со всех сразу!
— Я ведь не предполагал сражаться с тобой или с таким, как ты. Я вообще думал, что ты просто знахарь с Радужных Островов, лекарь-бродяга, каких множество…
— Люди носят маски, скрывающие их истинные лики. Верно, и на Радужных Островах таких, как я, — единицы, но ты бы не справился и с воином попроще. Ты все еще слишком доверчив, Эльбер!
Ника осторожно приоткрыла глаза, мечтая увидеть лицо «призрака», едва не прикончившего ее, а потом вернувшего к жизни. Но ей это не удалось — он расположился так, что ничего, кроме неясного силуэта, рассмотреть было нельзя.
— Ты превратил мой дом в настоящую крепость, — заметил Эльбер.
— Конечно! Я же жил здесь все годы после того, как ты ушел. Порой тут появлялись какие-то люди, но они надолго не задерживались, и хорошо, если им удавалось убраться восвояси живыми. Так что мне они не слишком мешали. Женщина очнулась, — без перехода, не меняя интонации, произнес незнакомец.
Как он это понял, даже не посмотрев в ее сторону?..
Эльбер сразу же метнулся к девушке, наклонился, всматриваясь в ее лицо с тревогой и участием.
— Бара? Как ты?
— Мне лучше, — сказала она, — правда, лучше.
Рука от плеча до кисти сильно распухла и болела. Но было ясно: смертельная опасность больше искательнице приключений не грозит.
Красавица села.
— Нет-нет, лежи, — воскликнул Эльбер, — сейчас я дам тебе напиться! — он протянул Нике плошку с каким-то отваром. — Тебе помочь?
— Не надо, справлюсь. — Девушка поднесла жидкость к губам и сделала несколько неуверенных глотков, чувствуя, как стремительно возвращаются силы, а вместе с ними — и мучительное любопытство: что же происходит?
— Эльбер, я не закончил разговор с тобой, — проговорил Таймацу вроде бы совершенно спокойно, но в его тоне угадывались нотки недовольства. — Я ждал тебя.
— С чего ты взял, что я вернусь?
— Догадался. Я наблюдал за тобой давно, еще с тех пор, когда ты сражался на арене.
— Как?.. Я-то считал, что ты…
