Филлип Бругелитт - Девять ворот
Вьяса вытянул правую руку, сжав ее в кулак. Он провел левой рукой над правой, произнося «Хиранья».
Когда он разжал кулак, на ладони появилась золотая монета, размером как раз с эту ладонь.
— Вот, это вам! — Он подбросил ее в воздух.
Солдат протянул скелетообразную руку и поймал монету. Он посмотрел на нее, подбросил и опять поймал.
— Ха, — ощерился солдат, показывая острые зубы. — Ты разве не знаешь, какого рода магию мы любим больше всего?
Вьяса обернулся к Гопалу:
— Достань сзади бочонок.
Гопал спрыгнул со своего места и сзади влез в фургон.
Что-то подозревая, второй солдат пошел назад и кончиком копья отбросил занавеску.
Находящийся внутри Гопал увидел наконечник копья. Крошечный череп, висящий на оружии, смотрел на него.
— Вот он, — сказал Гопал, вытаскивая небольшой бочонок прямо в руки любопытного солдата.
Солдат засуетился, пытаясь удержать бочонок и в то же время не выронить оружие.
— Я думаю, что у нас есть и лишние чаши, — добавил Гопал. — Сейчас посмотрю.
Он раскидывал кучи одежды, все время стараясь не потерять присутствия духа.
— Вот они! — Вытирая кубки рукавом, он отдал один из них солдату.
— Ну, что у нас здесь? — спросил он, прислоняя копье к фургону и поддерживая бочонок на ступеньке лестницы.
Вынув затычку, солдат налил немного густой красной жидкости в кубок и принюхался. Лицо его растянулось в довольной ухмылке. Его янтарные глаза расширились и загорелись еще ярче. Он отхлебнул… а потом одним глотком опустошил кубок.
— Сома!
— Сома?! — заревел его приятель и рванулся к нему. — Дай-ка, посмотрю, что у нас здесь! — Оттолкнув своего друга в сторону, он выхватил из рук Гопала другой кубок. Наполнив его живительной влагой, он выпил. Облизнув белые губы, он закричал Вьясе: — А ты неплохой чародей! — Сняв бочонок со ступеней, они поставили его на дорогу и опять выпили.
— Можете проезжать, — закричал один из них, чувствуя, как приятная теплота разливается по его телу.
Другой поднял одной рукой шлагбаум, держа во второй руке кубок.
Гопал залез обратно в фургон. Вьяса ухватился за поводья, и быки двинулись вперед, пока стражники ругались из-за выпивки.
Цокот копыт животных неожиданно стал звучать по-другому. Фургон, должно быть, выехал на более твердую поверхность, похожую на булыжник.
Копыта застучали, а ржавые пружины повозки заскрипели еще больше. Гопал выбрался через переднее окно фургона и уселся рядом с Вьясой.
— Кто они такие?
— Яксы! — ответил мистик.
— Они маловаты для солдат.
— Это не обычные солдаты, — объяснил Вьяса. — Яксы питаются млечихой, травой бешенства. Они сражаются в два раза быстрее любого солдата из Среднего Круга. Теряя оружие, они сражаются зубами. Говорят, что некоторые бились даже без головы: их тела — с помощью оружия, а головы вгрызались в их противников. Их многие тысячи под командованием Бхутанаты.
— А те, другие? Которых мы встретили вначале… и убили?
— Эти отвратительные существа были кродхавасы из расы ракшас с самых нижних планет Била-свагры.
Гопал смотрел только вперед, не сводя глаз с луча маяка мистика.
Лес начал редеть и превратился в плоскую, ничем не защищенную равнину. Здесь, насколько хватало глаз, не было ни деревьев, ни скал, не было ничего, кроме плоской земли и бледно-голубой дымки… Только далеко впереди было зарево ожидающего их города.
Глава X
Это был город Алакапури. Городские укрепления по обе стороны от них исчезали в пелене густого тумана, скрывая протяженность стен. Вьяса направил тришн к массивным железным воротам.
Гопал вспомнил слова мистика, сказанные им на Бху.
— Сколько ворот в этом городе? — спросил он.
Вьяса посмотрел на него:
— Почему тебя это интересует?
— Ты сказал: все, что мне нужно для победы над Кали, я найду в Городе Девяти Ворот.
Мистик улыбнулся:
— Некоторые вещи ты должен делать самостоятельно.
— Ты не сможешь помочь? — взмолился Гопал.
— Я уже делал это, — сказал Вьяса.
Туман, почти осознанно, дал им дорогу, подобно тому, как на сцене раздвигается занавес, обнаруживая жертвы ярости Бхутанаты. На цепях висели изорванные в клочья и разложившиеся трупы обезглавленных солдат.
Гопал содрогнулся. Он, пожалуй, никогда не привыкнет к виду смерти. Он поставил фургон в конец очереди прибывших на махайагну и ожидающих, когда их пропустят в город.
Здесь было множество повозок самых необычных форм, запряженных тришнами, людьми и даже детьми. Здесь были существа всех рас со всего Третьего Круга. Некоторые были не выше оси их фургона, а другие возвышались над крышей повозки. Здесь были и ракшасы. Здесь были существа, одетые в золото, холстину и в человеческую кожу. У некоторых были человеческие головы, а некоторые были покрыты своей собственной шерстью. Здесь были лица без глаз, лица с тремя глазами, лица без ртов, лица с таким количеством ртов, что не хватало пальцев на руке, чтобы сосчитать их. Здесь были существа с подземных планет с двумя, тремя и больше головами и руками. Некоторые были наполовину животными, наполовину людьми. Были даже посетители со скрытых планет, населенных расами птиц и змей.
Это был зверинец, который не мог присниться Гопалу в самом кошмарном сне. Он и представить себе не мог, что такое может быть.
Два стражника яксы, такие же невысокие, как и солдаты на дороге, стояли под аркой ворот, обыскивая глазами проезжающих. Их репутация воинов, должно быть, была хорошо известна. Ни один из посетителей, крошечный или огромный, не отваживался не выполнить какое-то их требование. Заглядывая в повозки, они внимательно осматривали предполагаемых посетителей и позволяли им проезжать.
Вьяса был следующим. Он поставил фургон под аркой. Боясь вызвать подозрение, Гопал невидящими глазами смотрел вперед себя. Он услышал слова:
— Вот ваша дорога. Познакомьтесь с могуществом Бхутанаты.
— Что это было? — спросил он мистика.
— Перед войнами, — сказал Вьяса, — ману создали двенадцать преисподних для совершивших тяжкие преступления. Во время войн, перед тем как Била-свагра была запечатана, Бхутаната захватил несколько преисподних, чтобы использовать их как орудие мести. Здесь он содержит захваченные души тех, кто сражался с ашурами. Это предупреждение тем, кто противостоит писаке. Прежде чем мы доберемся до храма, мы должны проехать через Ворота Преты.
Гопалу знакомо было это слово. Оно означало — вновь умершие. Он знал, что его присутствие здесь и его возможная неудача в совершении видхи приведет к тому, что он окажется на стенах Алакапури. Ему было страшно.
