Бастард рода Неллеров. Книга 8 (СИ) - Усов Серг
Опять снижаю обзор, прям устроил американские горки. Ха, а у американцев они называются русскими. Да без разницы. Нет, на крышах они артиллерию не разместят, воздухоотводные оконца смотрят не на проезжую часть, а на соседние дома. Сквозь черепицу стрелять? Даже не смешно. Нет, крыши не угроза.
Площади тут всего четыре, улиц тоже немного. На них три десятка орудий не спрячешь. Разве что, непосредственно перед нашим въездом откуда-нибудь выкатят на позиции для стрельбы. Только впереди ведь мои авангард и разведка будут. В поселении они быстро такое количество появившихся подозрительных телег обнаружат. Так что, опять мимо. В смысле, не здесь, не в Выселках, будет засада.
Ещё провожу плетение дальше на четыре с небольшим мили, и всё, достигаю предела дальности действия заклинания. Впрочем, подняв на максимальную высоту в восемьсот ярдов, могу наблюдать пригороды столицы. Вот чёрт, ничего не обнаружили. И это при том, что небо почти чистое, редкие облачка нам совсем не мешали.
— Ригер? — не теряя сосредоточенности, окликаю опекуна.
Тот сразу понял, о чём я хочу уточнить и быстро отвечает:
— Я уверен, ваше преподобие, Люси не ошиблась. Она, можно сказать, почти своими глазами видела свиток об оказании поддержки тому отряду. Здесь они где-то.
— Неделю-две зарытыми в землю что ли живут? — не сдерживаю сарказма, хотя он тут не уместен. Чёрта с два что различишь в густых дубровниках.
— Зачем неделю? — отвечает дядюшка. — Наверняка по пути сюда у них соглядатаи были, и здесь, уверен, кто-то вас караулил, а ночью помчался предупреждать. Так что, недавно и спрятались. Да здесь эти сволочи, здесь. Только найти их надо. Или в ходе марша обычным способом обнаруживать.
Пока он говорит, рядом со мной садится Эрик, пересел с табурета. Не для того, чтобы мягче было, понятно, а чтобы удобней смотреть в магический иллюминатор. Просит:
— Милорд, давайте назад. К реке. — взором быстро летим к мосту, где егеря уже закончили тиранить обозников и пеших путешественников и спустились к воде поить коней. — Ещё ближе, — просит. — Нет, не так далеко. Ага, вот они.
— Где, Эрик? — ничего не вижу опасного, только леса, поля, перелески, тракт, нити лесных дорог, деревушка дворов на двадцать в паре миль восточней, едущая из неё телега в сопровождении верхового. — В этом озерке что ли? Так это не озеро. Лужа.
— Нет, милорд. — не обратил он внимание на мою иронию. — Вот смотрите слева от тракта лесополоса. С виду обычная, какие высаживают, чтобы отделить крестьянские наделы с барщиной. Видите? Как раз в сорока-пятидесяти ярдах от дороги…
— Самое лучшее расстояние для стрельбы ротными самострелами. — добавил Карл. — Но такие лесополосы есть и ближе к нам, и дальше. Чем тебе конкретно эта понравилась?
— Наоборот, капитан, не понравилась. — Эрик сохранял серьёзность, он у меня вообще не любитель смеха. — Слишком густая. Никто столь часто на разделительные полосы деревья не высаживает.
— Думаешь, маскировка? Дополнительные навесы с ветками там устроены? — предположил мой вассал.
— Так и есть. — подтвердил разведчик. — Милорд, ещё ниже можно? — попросил меня.
— Нет же, говорю, — досадуя и на него, что приходится дважды объяснять, и на себя за выбор не самого оптимального варианта плетения. — И так еле удерживаю. На ярд ниже, и всё.
— Опа! Видели⁈ — воскликнул сержант Тороп. — Лейтенант, смотри в правом углу, где овраг. — подойдя к своему командиру взвода, он уставил указательный палец на магический иллюминатор. — Остаток кострища. Иначе, откуда бы чёрному пятну там взяться? А рядом ещё. И птицы не летают, распугали их.
— Что скажешь, Эрик? — спрашиваю.
— Да там они, милорд. — уверенно кивает он, вставая. — Если у вас ещё есть время подержать заклинание, то пусть повисит. Наверняка что-то ещё проявится.
Смог продержать плетение ещё минут двадцать — ну, это, как наших земных, двенадцать — немного, но хватило, чтобы в самый последний момент получить очередное подтверждение, что засада именно там. Всё-таки удержать дисциплину среди полусотни набранных по разным каналам наёмников оказалось не так-то просто, вот и засветились пара придурков. Спасибо, век не забуду оказанной услуги. Если опознаю и выживете, то пощажу. Может быть.
— Будем считать, место боя мы знаем. — тру лицо ладонями, всё же напряженная сосредоточенность на протяжении полутора часов даёт о себе знать, выматывает. — Теперь нужно думать, как нам лучше разгромить этот отряд. Не спешим. Пока я одеваюсь, думаем. Юль, унесите посуду. Сами поешьте. Герберт, тебе первому докладывать предложения.
Особых споров по поводу предстоящего сражения у нас не возникло. Решение, можно сказать, получилось консенсусным. К моменту, когда карл окончательно рассчитался с управляющим постоялого двора, вся рота уже дожидалась нас в полной готовности. Хотелось бы высказать добрые слова болтливому Густаву Филту, да ему уже палок прописали по спине. Обычно бьют по заднице, да ему ещё в седле целый день трястись и в атаку мчаться. За одно и тоже два раза наказывать считаю неправильным, а словесный выговор — тоже взыскание, так что, не стал я ничего говорить.
— Ваше преподобие! — кричит мне из окна кареты баронесса Сесилия. — Ваша офицер мне сказала, что мы можем надеяться!
Поворачиваю к ней голову и улыбкой подтверждаю, что миледи Алиса дала обещание от моего имени. Чёрт с ними с этими Гоффами, исцелю парня, но дальше стану лечить лишь своих и полезных. Неприятно чувствовать себя таким расчётливым циником, но по другому никак. А тётка-то ничего так, симпатичная.
Я поднимаю вверх руку, и первый десяток моих солдат, назначенных в авангард, направляется на выезд к тракту, заставляя торгашей, тоже собирающихся выступать в путь, освободить дорогу нашей колонне.
Глава 17
Дурацкое предложение Карла и Эрика — интересно, кто из них первый до такого додумался? — чтобы весь путь до Рансбура кто-то из парней надел на голову мои восхитительную трёхцветную шапку-котелок и парадный доспех, отверг с гневом. Ещё не хватало подставлять кого-нибудь вместо себя. Так можно и до поиска двойников докатиться. Кстати, не слышал, чтобы в этом мире до такого додумались. Подсказывать, разумеется, не стану. Со временем сами додумаются.
Предстоящая стычка — сражением даже стесняюсь это назвать — меня нисколько не тревожит. Бой выигран с разгромным для врага счёта ещё две недели назад обычной пронырливой, беспринципной девицей Люсильдой. Впрочем, уже почти уверен, кое-какие принципы у моей несостоявшейся отравительницы теперь есть, мне она будет предана. Если не прижмут сильно хвост конечно.
Выезжая на тракт в середине строя своей кавалерийско-егерской роты не испытываю тревоги ни за себя, ни за своих подчинённых. Ставка противника на внезапность бита, а больше им и противопоставить мне нечего. Раскатаю в тонкий блин, размажу по стенке, порву как тузик грелку — не знаю даже, какое из этих выражений более подходящее. Наверное все три.
Злит лишь то, что всяко придётся потерять время, и к закрытию городских ворот мы точно не успеем. Предстоит лишняя ночь на очередном постоялом дворе, хоть и в столичных пригородах. Ну, ладно, гостиница — не открытое небо, чего я расстраиваюсь? Успею нагуляться в Рансбуре, целый месяц в моём распоряжении будет или больше. Посмотрим.
Карл усилил боковой охранение, выделив в него сразу два десятка из второго взвода. И правильно. Наличие обнаруженного нами основного места засады не означает, что не будет других. Наблюдателей-то наверняка выставили вдоль тракта, двух-трёх или больше. Договорились их не ловить, чтобы не спугнуть наёмников раньше времени. пусть их разведчики сообщат о нашем приближении, врагов это не спасёт. Пленные нам тоже не нужны, так, поспрашиваем, но понятно, заказ шёл через посредников, и всю цепочку за короткое время мы не размотаем, да и не нужно это, по большому-то счёту.
Перед тем, как тракт углубляется в дубовый с одной стороны и смешанный с другой лес, проезжаем мимо косого креста, на котором вороны расклёвывают гниющий женский труп. Ник говорит, что это гадалка. У меня в подземельях тоже в прошлом году побывала прорицательница, я её графу передал, поступил как Понтий Пилат, то бишь, умыл руки. Не хотел пачкаться в смерти мошенницы. Как по мне, хватило бы ей и порки, только вот есть вещи, которые мне неподвластны, не могу отпускать преступников безнаказанными. Правом амнистии у нас обладают лишь герцоги и король. Даже кардинал может только прощать совершённые грехи, но не избавлять от ответственности по закону.
