Павел Данилов - Срединные силы. Черное пламя
Наконец спутники вывернули с узкой улочки на широкую, мощеную на скорую руку дорогу. Хедрик остановился, понюхал воздух. На миг задумался и двинулся по улице на юг. Вскоре Роман услышал негромкое конское ржание и с интересом спросил:
– Как ты так легко ориентируешься в незнакомом городе? Или ты уже здесь был?
– Да все ж просто. Постоялые дворы должны быть на окраине – для вновь прибывших. Если город торгует оружием, значит, кузни располагаются поближе к реке и руднику. На конях едут только за озеро и к горам, потому и торгуют ими в юго-западной части города, – объяснил Хедрик.
– Хм, надо запомнить, – проговорил Роман. – Как-то не думал об этом.
– Люди везде строят, чтобы было удобно. После полсотни городов и деревень все поселения становятся похожими.
– Это точно, – поддакнул Чет.
Спутники вошли во двор, где в открытых стойлах хрустели овсом и шуршали сеном с десяток коней. Стоило друзьям подойти к первой лошадке, как из здания выбежал смуглый тощий человек в алом тюрбане и темно-зеленой хламиде, наброшенной поверх серого костюма.
– Эта семь! – громко сообщил он. – Все хороши, здоровы и смирны! До края света довезут и обратно принесут! Вот этих трех за двадцать отдам!
Роман усмехнулся, а Хедрик, словно не слыша торговца, двинулся вдоль стойла, внимательно разглядывая коней. Некоторых он гладил по морде, заглядывал в рот. Наконец Хедрик остановился перед двумя жеребцами: один вороной масти, другой серой в яблоках. Кони топтались, тихо ржали.
– Давай этих двух за золотой, – сказал воин.
– Он каждый по золотому стоит! – оскорблено воскликнул продавец.
Хедрик тягостно вздохнул, еще раз оглядел коней и произнес безапелляционным тоном:
– По золотому за коня с седлом и сбруей.
Торговец прищурился на воина, затем махнул рукой и сказал:
– Сейчас оседлаю.
«Неплохо Фотэль раскошелился», – подумал Роман, бросив взгляд на новую амуницию и пышущих здоровьем коней.
Когда Хедрик протянул торговцу две золотых, тот начал двигаться и что-то бормотать под нос в три раза быстрее. Через пару минут перед друзьями стояли жеребцы с широкими удобными седлами, новой сбруей и стременами.
– Мой черный, – быстро сказал Роман, с опаской подходя к перебирающему копытами зверю.
– Знаешь, как на нем ездить? – усмехнувшись, спросил Хедрик.
– Видел, – неуверенно сказал Роман.
– Когда залезешь, держись сильнее. А то скинет – хребет сломаешь.
Факелов кивнул и представил, как конь взметается на дыбы и сбрасывает его с двухметровой высоты на каменистую дорогу. Воин еще раз хмыкнул и произнес:
– Запасемся в продовольственной лавке и в путь.
– А как же снятая комната? – приподняв брови, спросил Факелов.
– Я за нее даже не платил. «Проводник» обязательно разузнает у подавальщицы за монетку, что мы все-таки сняли комнату и попросили ее соврать. О чем это говорит? Что мы придем, но боимся гостей. А мы не придем. И бабе монетка, и нам спокойнее.
– Ловко, – уважительно сказал Роман. – Тебе интриги бы плести. Заранее знаешь, как люди поступят.
Хедрик неловко улыбнулся и, взяв коня под уздцы, двинулся по улочке на запад. К звукам города добавился стук копыт. День перевалил за полдень, но солнце по-прежнему припекало. Сомлевший под его лучами ворон уснул на седле черного коня.
Спутники остановились около домика с новенькой вывеской, на которой коричневой краской был нарисован объемный мясной окорок.
– Только не солонину, – вспоминая речное путешествие, сказал Роман.
– Да, этой гадости я тоже наелся, – согласился воин. Затем бесцеремонно разбудил Чета и сказал: – Ворона, последи за конями. Тебе что брать?
Ворон взглянул на вывеску и ответил:
– Мяса, любого.
Друзья зашли в лавку и невольно поморщились. В нос ударили запахи преющих овощей и пропавших рыбьих потрохов.
– Здесь точно продают еду? – шепотом спросил Роман.
– Начинаю сомневаться.
В небольшом кресле дремал мужчина с обильной проседью, но с виду крепкий и здоровый.
– Что желаем? – встрепенулся он, стоило спутникам сделать несколько шагов.
– Еды в дальнюю дорогу.
– Солонина, копченая рыба и мясо, сыр, ржаной хлеб, картофель. Вы на конях?
Хедрик кивнул.
– Овес тоже есть.
– Давай показывай, – сказал Хедрик.
– Вы покупать будете или глядеть? – нахмурился торговец.
– Давай побольше копченого мяса, картофеля и хлеба, – бесстрастно перечислил Хедрик. – И пару торб с овсом.
Торговец открыл лаз в погреб и начал бегать туда-сюда, выкладывая на столик товар. Хедрик внимательно осматривал и обнюхивал каждый кусок мяса, каждую буханку хлеба. Пошарил рукой в овсе, встряхнул в мешке картошку.
– Неплохо, – заключил он. – Грузи в седельные сумки.
– Десять серебряных.
– Грабеж, – сказал Хедрик, но, даже не торгуясь, отдал требуемое.
Торговец расплылся в улыбке и произнес:
– И на обратной дороге заходите.
– Хотелось бы, – хмыкнул воин и, взяв небольшие мешки с картошкой, вышел на улицу.
– Уже уходим? – удивленно спросил Чет.
Хедрик кивнул, вскочил на серого в яблоках скакуна и двинулся в сторону гор.
Город возник и рос на берегу реки, потому, чем дальше спутники углублялись в западную часть, тем новее выглядели жилища и дороги. Дома стояли далеко друг от друга – каждый хозяин пытался отхватить под огород кусок земли побольше.
– Недолго мы в городе были, – сказал Роман, увидев широкие ворота, втиснувшиеся в стройные ряды частокола.
– Это чтоб не расслабляться и врагов не наживать.
– В городе неуютно, – согласился Чет.
– Тебе?! – воскликнул Хедрик. – Какая разница, где жрать и спать?
– В городе могут помешать, – буркнул ворон.
– Сегодня коней жалеть не будем, – сказал воин, проезжая мимо сонного стражника.
– И завтра тоже, – добавил Факелов. – В горах они нам не понадобятся.
– Загнать я их тебе не дам, – непреклонно сказал Хедрик. – Для бога Срединных сил день, что секунда – подождет.
Факелов промолчал, взгляд его был задумчиво-отрешенным. Воин махнул на него и поехал впереди. Под ногами стелилась дорога и, казалось, что далеко-далеко впереди, на горизонте, она упирается в туманный силуэт гор.
Глава тринадцатая
Копыта стучали по каменистой земле. Недавно взошедшее солнце грело спину, а величественная цепь гор взметалась с каждым часом все выше. Для пятого дня пути Роман держался в седле довольно уверенно, но опасаться черного зверя не перестал. Заморосил дождик, тут же недовольно закаркал ворон, обреченный мокнуть без надежды на укрытие. Невысокая трава, под усиливающимися струями, припала еще ближе к земле.
