Галина Гончарова - Рабочие будни
— Некр, ты уверен, что ей нельзя освободить рот? — вмешался Хоши, разрывая пелену тяжких мыслей.
— Уверен.
— Она ведь не одна такая. Мне хотелось бы знать…
Таши пожал плечами.
— Глупо. Она прекрасно понимает, что сдохнет сегодня ночью. Медленно и мучительно. Что ты сможешь ей предложить, чтобы она согласилась говорить?
Яростный взгляд голубых глаз Кариссы подтвердил слова некроманта.
— Ничего. — Таши сам ответил на свой же вопрос. — Лучше обыщите дом. У тебя ведь есть специалисты. И я дам вам Фирта.
— Хозяин? — Призрак появился как из-под земли.
— Фирт, помоги людям осмотреть дом. Если найдете что-то интересное, зовите меня. Без нужды никуда не лезьте, понял?
Фирт поклонился и подлетел к Хоши.
— Начнем?
Индира кашлянула, привлекая к себе внимание.
— Господа, нет никакой необходимости спешить.
— Вот как?
— Да. Я поеду с вами в город, надеюсь, вы поможете мне добраться до жилища моей дочери? Я готова заплатить…
— Без денег обойдемся, — отмахнулся Хоши. — Поможем.
— А в знак благодарности… я оставляю этот дом надолго. Знаю, я не смогу сюда приезжать… наверное, никогда не смогу… и если вам что-то понравится или нужно, берите все. Я не возражаю… хотите, я напишу любую бумагу! И обследуйте его, когда вам заблагорассудится.
Хоши кивнул:
— Хорошо, госпожа. А сейчас… думаю, вам лучше не видеть того, что здесь произойдет.
— Но она моя сестра…
— И что?
— Я должна.
— Вы никому ничего не должны. Более того, считайте это приказом. Краст! — Один из людей Хоши обернулся на зов. — Займись госпожой. Проводи ее в гостиную, дай ей вина, найди для нее теплый плащ и помоги собраться. Возьми Тарска, и вперед. Понял?
Краст молча кивнул и неожиданно ловко подхватил женщину под локоть.
— Пойдемте, госпожа. Нечего вам тут делать.
Индира попыталась было протестовать, но Краст как-то очень быстро оттеснил ее к лестнице, уговаривая хотя бы выпить воды, а лучше чего-нибудь покрепче, да и силы перед дорогой ей понадобятся, значит, надо что-нибудь съесть, да и переодеться не мешает.
Таши тем временем занялся приготовлениями. Разложил амулеты, посадил гончих… если есть великолепная возможность поэкспериментировать и пополнить силы, глупо ею не воспользоваться.
— Ее точно никак нельзя допросить? — Хоши выглядел расстроенным.
— Зачем?
— Она не одна такая, я понимаю это…
— И что? Какое нам с тобой дело до тех, кто далеко?
— А если они придут сюда? Мне не хотелось бы убивать таких тварей каждый год.
Карисса сверкала глазами так, что становилось страшно. Таши задумался.
— Ладно. Я привяжу ее душу к кристаллу. Потом допросим.
— Как призрака?
— Да, что-то в этом роде.
— А как это возможно?
— Душу или призрака можно привязать к частице тела. — Таши шагнул к пленнице и резким движением дернул ее за волосы. Золотистый пучок остался у него в руке. — Вот так. Это послужит привязкой.
— Я мог бы дать нож.
— Можно и ножом. Но незачем, так, в непосредственном контакте лучше пойдет… это некромантия, а не разведение роз.
— Уж лучше некромантия. — Хоши изобразил на лице ужас.
— Розы тебя так пугают? — не удержался от шутки Таши. — Или прекрасные девушки, которые ими торгуют?
Хоши фыркнул:
— И то, и другое. Душу ты привяжешь. А дальше?
— Она крепко задолжала Раш. Долг смогу получить я. Душа нематериальна, но боль она испытывать может. И будет. Я обеспечу это. А единственный способ избавиться от боли — заговорить. Рано или поздно.
— Надеюсь на тебя, некромант.
— Начинаем ритуал, — кивнул Таши.
Карисса смотрела так… Если бы взглядом можно было убить, на день пути вокруг ничего живого не осталось бы. Таши лениво перекатил ее на спину, пнув ногой в бок.
— Так лучше. Отзови своих людей из пентаграммы, а лучше пусть совсем выйдут из зала. — И он занял свое место в центре ритуальной фигуры.
Люди Хоши, в том числе и он сам, поспешили выйти. Осталась только Льяра.
— Ты обещал мне ее смерть.
— Если хочешь, возьми нож. Ударишь, когда скажу.
Женщина подумала.
— Я лучше посмотрю. Я рассчитываю на тебя, некромант. — Повернулась и тоже вышла.
Таши засучил рукава. Ну-с, приступим. Один надрез ритуальным ножом на запястье — и призыв. Сила некроманта всегда с ним. Как смерть, как боль, как ненависть и злоба… она рядом. Ее нужно только освободить.
По подвалу пронесся холодный, пронизывающий ветер. Он развеял полы шалотты, взъерошил волосы Кариссы, коснулся лежавших без сознания ее подручных. Спокойно к нему отнеслись только костяные гончие.
Таши, сейчас глядевший иным зрением, осматривал изнанку, отражение реального мира в волнах силы. И видел, что его сильно искалечили. Сам он мог бы справиться. Но оказался бы на грани смерти. А зачем такие жертвы, когда у него есть четыре дармовых источника силы. А если еще кое-что применить…
Ритуальное мучительство — не сказки. Человеческая боль способна дать силу. И чем мучительнее умирает человек, тем больше может получить некромант. А находиться в сознании… Вы что, полагаете, что в сумерках разума нельзя испытать настоящую боль? Наивные люди.
Для некроманта не стало преградой беспамятство.
Можно издеваться над животными.
Можно мучить тело.
А можно и душу. Последнее — наиболее практично в плане получения силы. Но и наиболее сложно. У души нечего отрезать. Ей не погрозишь ножом, с нее не сдерешь шкуру, но некроманты умудряются найти лазейку.
Самая сильная боль — страх. А вот чего боится та или иная душа… все они боятся небытия. Черного. Абсолютного. Тебя больше нет. Ты растворяешься и исчезаешь. И Таши мог это устроить. Но сейчас он просто мучил. И получал по максимуму силу из трех тел. Пока только из трех.
Хотя ручейки страха начали поступать и от Кариссы. Ее Таши нарочно оставил напоследок. И женщина действительно начала бояться. Она видела, что некромант ничего не делает. Просто стоит. Не читает заклинания, не пользуется амулетами… просто вокруг него все сильнее и страшнее закручивается ледяной вихрь.
Он касается ее слуг — и те кричат. Они без сознания, но боль каким-то образом достает их. И эти крики сводят с ума. А еще Таши словно пьет их жизненную силу. Вот сморщилась кожа, поседели и выпали волосы, запали глаза, одежда стала слишком широкой для усыхающей плоти…
Таши получал по максимуму. Но сила пока лилась вовне. Он латал прорехи в ткани мира. Здесь, на изнанке Амальдеи, и так слишком много помех из-за близости Разлома. А эти твари добавили еще своего непрофессионализма. Пожалуй, и та могильная хворь, которую он лечил, была последствием их действий… Кретины! Как и все профессионалы, некромант ненавидел дилетантов. Особенно когда приходилось подтирать за ними.
