Наталья Ломаченкова - Феникс. Песнь Первая
…Это был день, какого ещё не знал город. Это был пир, которому не было равных даже при королевском дворе. Это был бал, на котором падали от усталости и всё равно танцевали. Танцевали, умея и не умея, талантливо и по-медвежьи, эльфы и люди. Какое до этого было дело! Была музыка и был танец. Едины.
Мы кружились с Ветаром, скользили по огромному залу, словно пара теней. Мы дополняли друг друга, как день и ночь, и это был наш час, и мы пили его до дна, не заботясь о том, что будет завтра. Я видела его сияющие глаза рядом с моими, и сильные руки уверенно вели меня сквозь танец. Моя ладонь лежала на его плече, чуть касаясь чёрных волос. Правила, этикет, долг — всё потом! Сегодня — свободны!..
— Принц! — тихий настойчивый голос выдернул меня из радужной дымки. Рядом стоял Лейаторри. Старый эльф был собран и серьёзен. О нет, только не опять…
— Фрегат пришёл полчаса назад, — торопливо промолвил мастер. — Они спешат вернуться обратно, вам нельзя медлить ни минуты.
Ветар мгновенно сосредоточился. Лицо приняло знакомо-ненавистную маску королевской вежливости и выдержанного хладнокровия.
— Корабль прибыл раньше намеченного срока, — чуть приподняв бровь, произнёс он. — Что произошло?
Лейаторри, не став больше ждать, ловко вклинился между нами, подхватил под локти и, умело лавируя между танцующими парами, вытащил нас из зала. Ночь пахнула в лицо пряным ароматом и свежестью морского ветра.
— Я не знаю! — рявкнул эльф. — Надо спешить! Да поймите же наконец, что они не будут ждать! Я попрощаюсь за вас с молодожёнами.
Миг — затем мы с Ветаром отвешиваем быстрый, прощально-благодарный поклон и растворяемся в темноте. До ещё не окончательно вернувшегося в привычную жизнь сознания долетает мимолётный импульс старого мастера:
"Удачи, даан-ра!"
Я ведь кажется уже просила не называть меня так! Нет, эти эльфы поистине невозможные существа. И как их только можно терпеть, скажите на милость?!
Глава 8 — Эльфийский фрегат
Около пристани царило оживление. Белые паруса корабля, при бледном свете луны казавшиеся призрачно-матовыми, чуть трепетали под частыми порывами невесть откуда поднявшегося холодного ветра. Стройные фигуры эльфов — на этот раз исключительно эльфов — скользили по палубе и пирсу, словно находясь под властью гипнотического и только им известного ритма. Дикая, нереальная красота зачаровывала и приковывала взгляд. Действие происходило в полной тишине, нарушаемой лишь мерным плеском волн о борт корабля и скупыми отрывистыми командами капитана. Его силуэт, казавшийся неестественно прямым, одиноко возвышался над остальной суетой. Даже мелодичные эльфийские слова, сами по себе являющиеся песней, он ухитрялся произносить настолько рвано, резко и быстро, что у меня на миг возникло сомнение, а эльф ли он?
Правда, оно тут же рассеялось, когда он повернулся к нам и уставился на Ветара коронным призрительно-сожалеющим взглядом.
Я мысленно вздохнула, когда глаза эльфа мимолётно скользнули по моему лицу, и в который раз подавила настойчивое желание вернуть ему удар, обретя истинное зрение. Нельзя, нельзя — ему вовсе незачем знать это. Тем более в присутствии Ветара.
— Принц Ветар аш Риванол? — процедил эльф, разумеется и не подумав изобразить хотя бы подобие кивка, не говоря уже о полном поклоне. К счастью, мой спутник не стал отвечать подобной колкостью, скрывшись за своей любимой иронично-вежливой маской.
— С кем имею честь говорить?
— Моё имя не для людского слуха, — капитан чуть повернул голову в сторону, наблюдая за погрузкой товаров. — Довольно будет и того, что вас приняли на корабль.
— Премного благодарны! — не сдержалась я. Эльф глянул на меня, как на надоедливое насекомое, которое даже лень прихлопнуть. Ну ладно, красавчик! Не будь я Играющая с Огнём, если не устрою тебе весёлую жизнь.
— Мы отплываем через четверть часа, — капитан окончательно повернулся к нам спиной, решив, очевидно, что смотреть в лицо собеседнику ниже его достоинства. У меня отчаянно чесалась нога как следует пнуть благородного эльфа пониже поясницы. Судя по едкому огоньку в подсознании, Ветар был бы совсем не против осуществить то же самое. — Я бы настойчиво просил вас и вашу спутницу не появляться на палубе во время плаванья. Мы не привыкли, когда нам мешают.
— Разумеется, серран, — тон принца не изменился ни на йоту. — Мы уходим.
Эльф и ухом не повёл.
— Ну и нахальное же создание! — в полголоса возмущалась я, когда мы, руководствуясь одиночными бликами палубных фонарей, искали свои каюты. Как оказалось позже, нам была выделена только одна, которая представляла собой скромную двуместную комнату. Само собой никто и не стал беспокоиться о том, что мы с Ветаром вообще-то разного пола, и негоже молодой привлекательной девушке (это я про себя, если кто не понял) спать в одной комнате с мужчиной. Особенно с оч-чень красивым мужчиной… Мда. Хорошо хоть кроватей было две, а не одна, как я вначале со скрытым страхом предположила.
Покосившись на Ветара и с трудом удержавшись от поднятия ментальных щитов (а зачем ему знать, о чём я тут думаю), уместила свою драгоценную пятую точку на ближайшей к двери кровати. Теперь, если кому-то очень потребуется добраться до принца, то сделать это ему придётся, минуя мою персону. А я бываю страшно злая и бешеная, когда меня нагло выдёргивают из дорогих и нежных сновидений.
— Ну и как тебе мои далёкие родственники? — с саркастическим смешком осведомился Ветар, не снимая обуви, располагаясь на соседнем ложе. — Очень милые и приятные в общении, не так ли?
В его голосе я уловила хорошо скрытые отзвуки гнева. Подавила дрожь.
— Подумать только — я ведь сам вызвался на эту миссию, — прикрыв глаза, пробормотал он. — Инициатива наказуема.
— Да ну? — может сделать вид, что обиделась? Коротким движением перескальзываю к его кровати, присаживаюсь рядом на некогда идеально выглаженное одеяло. Указательным пальцем провожу по его ладони. — А я значит, не в счёт?
Рука принца молниеносно сжимается, ловя моё запястье. Так волчица переносит в пасти своих детей — смертоносные кинжалы не причиняют ни грамма боли. Потом уверенная властность переходит в нежность.
— Ты же понимаешь, о чём я.
— Неужели ты думаешь, что нет…
Пол под ногами легонько качнулся. Издалека лёгким глубоким шелестом отозвались морские волны, принимая в свои объятья лёгкий изящный фрегат. На миг позволив сознанию взлететь над мачтами, я увидела, как наполняются дыханием ветра белоснежные крылья парусов, и острый нос корабля рассекает лилово-сапфировые гребни, оставляя позади себя пушистый пенистый след. Исчезают, пропадают среди ночной тени серые очертания Гавани, и только мерцающий свет маяка ещё долго сопровождает стремительный бег фрегата.
