Мария Хлодвиг - Хелена
— Что с ними стало?
— Через год она проткнула его серебряной иглой.
"Надеюсь, я не повторю судьбу несчастной".
— Ты хорошо знаешь Пустой мир?
Миарк хмыкнул.
— Я исшагал его вдоль и поперёк в поисках некого Города. Но даже не спрашивай — какого.
— Мне нужен проводник.
"Потом я наверняка об этом пожалею".
— До куда?
— До Оэрры.
Шэйн не отправил бы меня через Чёрное Зеркало, если бы пути до земли эльфелингов по Ортано Косом не существовало.
К моей радости, Миарк уверенно кивнул.
— Тебе повезло, принцесса. Я знаю дорогу и с радостью тебя по ней проведу.
"Удача?"
— Отлично. Но вот только…
— Что же? — почти игриво спросил юноша.
— Зови меня Хеленой. Никаких принцесс.
…Конечно, Миарк не послушал меня.
— Это опасное, но удивительное место, принцесса. Здешний воздух бодрит и наполняет тело силой. Мы в пути уже целый день, не делали привала, но разве ты чувствуешь усталость?
— Нет, хотя мои уши утомлены кое-чьей болтовнёй. Если ты действительно родом из Эйана, почему же я понимаю тебя? В твоё время мой язык ещё не возник.
— Ну… как бы тебе объяснить… — замялся юноша. — Мы действительно говорим на разных языках, просто нас переводят.
— Кто переводит?
— Ортано Косом.
— Сам мир? Разве подобное возможно?
"Летают ли свиньи?".
— Местные жители начали игру с неважной позиции — если ты понимаешь, о чём я. Чтобы выжить, им пришлось хорошенько перекроить… гм… окружающую материю.
— Вот как, — только и сказала я.
Как называть подобное деяние? "Мироформинг"?
Со всех сторон нас окружала унылая серая равнина. Если ортанцы действительно изменяли свой мир, страшно подумать, каким его сотворил Первый бог.
Миарк не продолжил разговор — должно быть, устал штурмовать стену моей недоверчивости.
Мы в молчании продолжили путь по древней дороге, как две капли воды похожей на ту, на обочине которой я упала в Пустой мир. Вид её выщербленных жёлтых камней вгонял меня в смертельную тоску, впрочем, вид окрестностей тоже не вдохновлял. Впереди, сколько было доступно взгляду, простиралась пустошь, словно бы припорошённая пеплом. Над ней нависало седое небо. Изредка нам попадались камни с надписями на древнеэйанском — я понимала в них меньше половины слов. Видимо, переводилась только устная, но не письменная речь.
Наконец мне надоела тишина.
"Я была слишком груба с ним. Не-хо-ро-шо так плохо поступать с предложившим помощь человеком, кем бы он себя не считал".
— Миарк, ты встречал местных?
Юноша застыл, будто потрясённый до глубины души моим вопросом, а затем воскликнул:
— А, значит ты всё-таки любознательна, принцесса!
— Я же попросила: никаких принцесс.
"Он ведь всё равно продолжит так меня назвать".
— Признаюсь, я никогда их не встречал. Когда Эйан пришёл в Ортано Косом, здешняя цивилизация пару веков как угасла.
— А что стало с городами твоего народа?
Этот вопрос уже давно волновал меня. Встреченные мной руины носили следы чудовищных разрушений, к тому же Миарк постоянно говорил об опасности, хотя я в упор не понимала, откуда она могла прийти. Ортано Косом казался огромной печальной пустыней, а путь по нему напоминал прогулку по странному кладбищу.
Миарк молчал. У меня появились нехорошие предчувствия.
— Что с ними стало? — "Нет, нет, нет, только не худшее!"
Юноша упал передо мной на колени. Из его серо-зелёных глаз лились слёзы.
— Их разрушило пробуждение Белой Королевы. Прости меня, Хелена.
— Прости за что?
"О чём он?"
— За ложь. Я не знаю пути в Оэрру отсюда. Если бы знал, давно бы сбежал от Неё.
"Это было слишком хорошо для правды. Наивная дурочка, я пала жертвой его обаяния".
— Почему ты предал меня? — с горечью спросила я. Было ли его сочувствие и в самом деле искренним или же являлось важной частью ловкого обмана?
Вместо ответа юноша спрятал лицо в ладонях и зарыдал. Но это не поколебало меня: в каждом новом жалобном звуке мне слышалась фальшь.
— Ты ничтожен. Я презираю тебя.
Мне хотелось обвинять эйанца снова и снова. Выплачь он хоть все глаза, я бы не остановилась.
…Аромат лилии усмирил мою ярость. Сначала едва различимый, он с каждым мгновением становился сильнее. Боги имеют запах: Жиюнна благоухает полынью и розами, Тэа — миндалём; такой же природой обладал и этот, истинно женский аромат.
— Всё. За нами пришли, — обречённо произнёс эйанец. — Я ненавижу себя. Надеюсь, тебя это хоть немного утешит.
Его голос был столь же безжизненным, как и окружающая нас равнина.
— Кто пришёл?
— Слуга. Её Слуга.
— Я не понимаю!
Миарк убрал ладони с лица, поднял голову и посмотрел на меня полным почти животного ужаса взглядом.
— Я не хотел… это всё Она…
— Да кто же Она?!
— Белая Королева, — одними губами прошептал эйанец. — Жестокая и могущественная Владычица Пустого мира.
За спиной послышалось хлопанье гигантских крыльев. Я медленно — очень медленно — развернулась и увидела странное создание, спускающееся с седых небес. Оно было огромным и сочетало в себе черты двух существ — птицы и рептилии. От первой химера взяла крылья, от второй — жемчужно-белую чешую, покрывающую всё тело. В седле на его спине восседала бледная женщина с длинными волосами цвета свежевыпавшего снега. Её тело едва прикрывал серебристый доспех — если подобное недоразумение можно было назвать доспехом.
Когда создание приземлилось, его наездница сказала:
— Ты проделал хорошую работу, мальчишка. Мать будет довольна.
По теплоте её голос проигрывал куску льда.
"Недавно мной чуть не закусил демон, но, похоже, мне было суждено попасть на стол к властительнице целого мира. Должна ли я раздуваться от тщеславия?"
С Талианом бился Лионель. Теперь он крошка-мотылёк, а я беззащитна.
Неожиданно Миарк заслонил меня своим телом.
— Тебе удастся забрать девушку только через мой труп. Но Белой очень не понравится, если я умру. Она придёт в ярость, а ты прекрасно знаешь, каков Её гнев.
Несмотря на смелые слова, его голос предательски дрожал.
Беловолосая женщина грациозно спустилась на землю и неторопливым уверенным шагом подошла к нам вплотную. Ростом она оказалась примерно на полголовы выше самого рослого из виденных мной людей и пропорциональна телом. Лицо её было с правильными — даже слишком правильными чертами, и потому не радовало взгляд. Самым удивительным и страшным в её облике являлись глаза — большие, ярко голубые, без малейшего намёка на зрачки и белки. Определённо, она не принадлежала к человеческому роду.
