Олег Лукьянов - Вардес: Лик Бога
— В каком смысле? — опешил я.
Она подошла вплотную, едва не касаясь меня упругой грудью. Темные глаза не отрывались от моего лица, а я почему-то смотрел на ее спелые вишневые губы.
— Я молода и здорова. Мой возраст подходит для продолжения рода… — шептала она, глядя мне в лицо.
Я проглотил ком в горле. Происходящее со мной сейчас было, наверно, самым диким с тех пор, как попал в этот мир.
— Скажи, — с трудом прохрипел я. — Если я откажусь… стать твоим самцом, ты меня убьешь?
Она отстранилась, смотря на меня так жалобно, что на секунду мне захотелось ее обнять.
— Нет… я тебя не трону… Но почему? — чуть не плача, спросила она. — Я тебе не нравлюсь? Поверь, я сильная, храбрая. Я смогу добывать пищу тебе и мне… Буду охранять тебя и… и наших щенков.
Представил это, и меня замутило.
Я замотал головой:
— Прости, но… я человек, а ты оборотень. Какая может быть связь между нами? — я сказал, не особо задумываясь, о чем пожалел через мгновенье.
Она слабо улыбнулась, в глазах вновь загорелась надежда:
— Если ты захочешь стать моим самцом, я тебя укушу. Несильно, — быстро поправилась она, явно прочитав что-то на моем лице. — Будет совсем не больно.
Зато ты сможешь превращаться в волка. Подумай, ты станешь вожаком всей стаи…и моим тоже.
— Заманчиво, но…
— Нет. Ты станешь свободным от всего. Сможешь быстро бегать, одним ударом перешибать хребет медведю, разрывать в клочья…
— Прости. Я хочу остаться человеком. Не хочу становиться ни оборотнем, ни волком, ни кем-то другим. Пойми это.
Ее глаза увлажнились. Слезы потекли ручьем, сплошь покрывая нежный овал лица.
Я смотрел на страшного оборотня без страха, испытывая лишь жалость к этой красивой и молодой девочке. Проклятье — страшная вещь. Всю жизнь жить вдали от людей, общаться с одними неравноценными по разуму волками. Сколько она прожила в этом лесу в роли волка? Год? Пять? Считает себя волком, но не может найти ни самца, ни друга. По какой-то причине признала во мне подходящего кандидата, но и я отказываюсь. Надеюсь, она не сойдет с ума.
Превозмогая рыдания и вытирая ладонями слезы, она заговорила, всхлипывая:
— Скажи, я нравлюсь тебе как самка?
— Да, очень, — грустно ответил я.
Только сейчас заметил, как волки восприняли настроение хозяйки. Сидя на задних лапах, пытались заглянуть ей в глаза, несколько лежали, прижав уши, и тихонько скулили. Один — самый молодой, даже завыл.
— Все в порядке, — сказала она, обращаясь к волкам. Те перестали выть, отошли метров на десять. — Странные вы, люди, отказываетесь от счастья из-за глупых предрассудков.
Она подняла мокрые от слез зеленые глаза:
— В своей жизни я видела много самцов, большинство из них я убила. Но ты особенный…. И я очень хочу убить тебя. — Я вздрогнул. — Может быть, твоя смерть остановит трепет моего сердца… Я буду помнить тебя всю свою жизнь.
Прощай.
Фиолетовый всполох ослепил меня. Передо мной вырос огромный волк. Я ожидал удара и вспышки боли. Но алые глаза, вспыхнув, погасли, серебристый волк уводил стаю в лес.
Я поднял голову, с удивлением глядя на тусклое выщербленное солнце. Вспомнил о работающем заклятье видения, немного успокоился. Несмотря на глухую ночь, я видел почти так же, как в сумерках.
Отключив заклятье, я смотрел на красную, как марс, луну в полнеба. Она куда-то зовет, что-то шепчет, чего-то обещает. Но я не мог разобрать ее слова.
Тоска навалилась с новой силой. Девушка из сказки, девушка — оборотень.
Через несколько минут вспомнил о возможной погоне и, не разбирая дороги, побрел на запад.
Часть 2. Лейла
Глава 1
Короткая встреча, по-видимому, оставила заметный след в душе. Мне приснилась обнаженная девушка с красивыми зелеными глазами. Наши губы устремились навстречу, ее очи манили…. Зеленые глаза сверкнули багровым огнем. Лицо вытянулось, рот раздвинулся, выпуская на волю длинные клыки, с них стекает слюна. Матерая волчица секунду стояла ощетинившись. Я не успел выбросить вперед руку, одним ударом она разорвала мне горло.
Я вскочил в холодном поту, руки рефлекторно дернулись к горлу — цело. С тех пор, как повстречался с ней, прошло несколько часов. Выбившись из сил, идя по буреломам, понял, что нужно отдохнуть, иначе просто потеряю сознание от усталости. Однако кошмары не давали покоя уставшему разуму. И от сна пришлось отказаться, лучше уж не спать, чем испытывать такой страх… До рассвета оставалось не так уж и долго, поэтому я предпочел дожидаться его лежа и встать с первыми лучами солнца. Зверски хотелось есть, и я ругал себя за то, что не догадался прихватить запас еды. Глядя на черное, сплошь усеянное звездами небо, пытался забыть о кошмарах и о теребящем живот голоде.
Серебряная луна, словно стыдясь, подошла ближе к горизонту и закрылась серым покрывалом облаков. Зато открылись во всей красе звезды. Странные они — не родные. Некоторые чересчур крупные, а другие постоянно мигают, как неисправная лампа. На Земле такого не было…
Что я делаю в этом мире? Лежу голодный, измученный, беззащитный. Если попадется другой оборотень или что похуже, может больше и не повезти. Даже не знаю, чего нужно бояться в этом лесу и даже мире. Для меня тот черный бог в зеркале и его рабы — маги казались верхом зла. Но вот повстречал первого же оборотня и понял, что в этом мире могу попасть в куда худшее положение. Вот сейчас выскочит людоед и будет спускать с меня кожу, а я буду дергаться и извиваться, биться в агонии… А может, даже не людоед, а… Колоссальным усилием воли я выбросил этот бред из головы.
Вспомнил, как какой-то китайский мудрец говаривал, что, если не знаешь, где скрывается страх, не бойся и не ищи его. Я с успехом принялся выполнять его предписание, не разжигал костер и не смотрел по сторонам. Все равно нету даже оружия, которым можно обороняться хоть от какого-то мало-мальски крупного хищника.
И все-таки я не жалею, что сбежал из Высокой Башни, — сменились мысли в голове. Быть бесправным рабом или слугой не для меня. Пусть даже твой господин – самый настоящий бог. В глубине души я надеялся, что Дакрон это какой-то демон, заставляющий магов называть его божеством. Возможно, запуганные им маги уже сами поверили, что это злобное, источающее ненависть существо создало этот мир и людей… А еще хотелось верить, что Гардий просто преувеличивал, рассказывая, что Дакрон — самый сильный и могущественнейший бог в этом мире.
Этот бог правит с бичом в руке. Все, что я успел прочесть в хрониках Высокой, не оставляет сомнений в его безумной жестокости. Он, судя по летописям, сжигал и сжигает города, обращал в рабство и стирал с лица земли целые народы. Его воинство теней уничтожало «неверных и непокорных» и подвергало память о них забвению. Мое естество восставало против того, чтобы служить такому… Мой родной Бог мне больше по душе, и преклоняться другому, хоть и видел его воочию, никогда не стану.
Интересно, зачем я ему понадобился? Скорей всего разгадка кроется в том, что я из другого мира. Может быть, каким-то образом Дакрон намеревается получить через меня власть над Землей? Хотя гадать бессмысленно, в делах богов для человека логики нет. Единственное решение, в котором я укрепился, что скорее покончу с собой, нежели присягну какому-нибудь здешнему божку.
Хочу домой… Поскольку оставаться в чужом мире было для меня наихудшим из зол, нужно найти способ вернуться в свой. Сбежав из башни, я отрезал себе путь назад, дорога домой потеряна. Хотя Тзар все равно сказал, что не вернет меня в мое королевство даже через пять лет… Надо искать альтернативный вариант, вряд ли только маги Высокой обладают способностью пробираться из мира в мир.
А пока нужно убраться подальше от лживых магов. Конечно, глупо рассчитывать, что они меня не найдут. Но еще более глупо сидеть на заднице ровно. Из-за горизонта уже выглянул бархатный край солнца, нужно вставать.
После полудня едва не валился в такую мягкую, как казалось, траву.
Единственная причина, из-за которой я не останавливался для отдыха, было желание найти воду. Бредя все время на запад, мечтая не умереть от жажды и найти хоть что-то, чем можно смочить сухое, как пустыня, горло, я едва не впал в отчаяние.
Я воздал хвалу Богу, когда набрел на родник. Не понял, как это произошло, возможно, обостренная интуиция вывела к ключу, а может быть, помог воспаленный жаждой слух, который по звуку нашел бьющий из земли ключ. Ноги сами завели меня в тень раскинувшего могучие ветви столетнего дуба. Напившись вдоволь и с жадностью, будто это последняя вода на планете, уже в который раз обозвал себя дураком. Не подумал захватить хотя бы флягу для хранения воды. Решив отдохнуть, облокотился о прохладную кору дуба и, смотря на бьющую из-под земли воду, почему-то вспомнил повстречавшуюся нагую девушку.
