Екатерина Тимохова - Сафари во времени
– Садись, воин, – не оборачиваясь, старуха указала Оёлину на место перед самым костром. Он, ни о чем не спрашивая, повиновался. Скрестив под собой ноги, сел на мягкий мох и уставился на оранжевые искры. Видящая подала ему чашу, из которой поливала камни.
– Пей, – сказала она.
Оёлин с неохотой и недоверием принял из рук Видящей напиток. Старуха тихо засмеялась.
– Не бойся. Теперь ты не уснешь. Теперь ты все увидишь сам!
Оёлин закрыл глаза, ожидая, что отвар будет отвратительным на вкус, и одним глотком выпил его. Вопреки всему, напиток был вкусным и сладким. Он, обжигая холодком, проходил в грудь и проливался в живот. Воин прислушался к своим ощущениям. Голова закружилась, телу стало тепло и легко. Оёлин улыбнулся, сам не понимая отчего. Он вдруг почувствовал свободу, и его ноги оторвались от земли. Воздушный поток подхватил его. Казалось, он птицей летит над Долиной.
Но тут рядом послышались громкие голоса, и это поубавило ему прыти. Он, испугавшись, камнем упал вниз, резко вскочил и распахнул глаза. Перед ним все так же горел костер. Но был он другим. Сухие ветви трещали, листья жухли под ними, и не было того замораживающего воздуха, что стоял в пещере. Оглянувшись, Оёлин понял, что находится на небольшой поляне среди деревьев, увитых лианами. Он узнал природу Долины на подступах к горе Орнамилик. Это удивило воина. Как он мог оказаться здесь?
Юноша вспомнил о голосах. Еще раз огляделся и увидел, что у костра сидят люди. Оёлин был поражен, распознав в них Совет Шестерых. Он шлепнулся на колени и склонил голову, ожидая, что советники сейчас поймают его и отхлещут кнутами за то, что он посмел явиться сюда. Но ни один из них не посмотрел в его сторону. Оёлин понял – они не видят его. И осознал, что душа вырвалась из тела и примчалась сюда. Но зачем? Что хотела старуха, сделав это с ним? Оёлин решил прислушаться к разговору.
– Король должен умереть! – решительно сказал Главный. Он и его соратники были одеты в черные плащи, расшитые золотой нитью. Такие одежды говорили об их высоком статусе и важности в Долине. Волосы их, вплоть до самого молодого, были седыми. На голове старейшего из Совета возвышался венок Главного. Он был сплетен из шерсти диких животных, украшен бусинами и речными ракушками.
Как кинжал полоснула Оёлина фраза Главного. "Но как же так?" – думал воин. Советники не могут произносить таких фраз. Они призваны служить и во всем помогать королю.
– Нельзя убивать короля, – тем временем вступил в разговор младший из Совета, – это против закона!
– А по закону ли, не имея нужного наследника, забыть о своем долге и отказываться от новой жены! – вскрикнул Главный и так ударил себя по ляжке, что на ней еще долго оставался красный след от ладони.
Все участники Совета Шестерых опустили глаза. Кто-то отряхивал со своих ног несуществующие песчинки, кто-то исподлобья смотрел на костер, а некоторые и вовсе уставились на пальцы ног и густо краснели.
Король, потеряв любимую жену при родах, действительно поник. Он почти не занимался делами Долины. Дни и ночи проводил в своих покоях, убитый горем. Совет приводил ему все новых и новых молодых, годных для вынашивания детей, невест. Но тот даже не смотрел в их сторону, печалясь все больше.
Да, маленькая принцесса никак не могла стать наследницей престола. Но убить короля?! Это же неправильно! Главный рвался к власти. Он был как злобная, гадкая змея, пригретая королем на своей шее. Главный был его родным братом. Но его кровь отверг Золотой Обелиск, хотя он и был первенцем.
– Но как же мы будем без правителя? – спросил Третий из Шестерых. Он уставился Главному прямо в глаза, нисколько не смущаясь его едкого взгляда.
– Совет Шестерых в состоянии управлять Долиной, разумеется, пока не появится истинный король, настоящий наследник престола, – объяснил Главный.
– Но как же он появится, если мы уничтожим короля и его отпрыска? – справедливо заметил младший из Совета.
Снова возникла пауза, все с интересом уставились на Главного. Тот встал с земли и приложил руку к сердцу. Брови его сдвинулись к переносице, а злые маленькие глазки превратились в щелки, точь-в-точь как у змеи. Оёлин даже отшатнулся. Так напугала его черная душа Главного. Тем временем тот продолжал:
– Мы все здесь в той или иной мере являемся потомками великих королей Долины. Почему вы решили, что только у короля должен родиться нужный наследник? Может быть, у кого-то из наших семей появится тот, кого примет Золотой Обелиск?
Члены Совета переглянулись, довольные таким ответом. Каждому из них хотелось породить нового короля. Каждому, кроме младшего из Совета. Он ни на минуту не расслаблялся во время разговора. Слушал внимательно и удрученно качал головой, не соглашаясь с общим удовлетворением от ответа Главного.
– Но почему непременно убийство? Зачем убивать и короля, и его потомка?! Нужно дать дожить им своей жизнью. А если появится принц, то никто не станет спорить с его законностью.
В Совете послышались недовольные возгласы – им надоел этот младший. Каждый из Пяти уже видел своего наследника на престоле. И зачем нужно было напоминать снова о каком-то невезучем короле, судьба которого была уже предрешена.
– Тихо, тихо, – сказал Главный, скалясь в недоброй улыбке, ведь почти весь Совет уже плясал под его дудку, – королю и его отроку придется умереть, чтобы потом, очнувшись от своего горя, он не стал узурпировать власть. Не может человек после таких страданий править хорошо и мудро. А маленькая девчонка, узнав, что произошло, тоже захочет завладеть престолом. Мы должны очистить Долину от возможных войн и бесчестия. Мы должны взять власть в свои крепкие руки. Да здравствует Долина Инферин!
– Да здравствует! – поддержали его Советники. И только младший встал, с укором глядя на окружающих. Оёлин проникся добрым чувством по отношению к нему. И если бы не бестелесное состояние, то он встал бы рядом с ним и защищал его. Но он был лишь духом, и поэтому не смог спасти его, когда тот, развернувшись спиной к Совету, воскликнул:
– О, люди! Как грязна ваша ипостась и как вы отвратительны! Вы рветесь к власти, и идете напролом через чужие головы! Как мерзки ваши дела и как отвратительны души! Я не позволю осквернить трон цареубийством! Я вынужден рассказать все королю!
Но не успел он сдвинуться с места, как острый нож, пущенный Главным, вонзился ему прямо между лопаток. Оёлин успел прыгнуть, но оружие прошло через его руку, и он ничем не смог помочь жертве. Воин вспомнил, что его телесная оболочка осталась там, на горе Орнамилик, покинутая хозяином. Сердце Оёлина разрывала горечь от подлого поступка Главного. Он хотел выхватить нож из спины младшего и кинуться с ним на убийцу. Но тут жар охватил все тело, стало тяжело дышать, его затрясло, а голова взорвалась болью. Оёлин закричал и очнулся. Вдыхая морозный воздух, он постепенно начал приходить в себя. Физическая боль отошла на второй план, но сердце и душа все еще болели за младшего.
