Совсем не герой - Лен Ванесса

– Ник больше не опасен, – вздохнула Джоанна. – Он сам в опасности. Мы едва сумели сбежать и продолжаем спасаться от погони со вчерашнего дня. Если есть надежное убежище…

– Ты хочешь, чтобы я отвез туда его? На своей лодке? – Гнев и страх промелькнули на лице Джейми.

Вчера гвардейцы едва не убили Ника. Он подвергся внушению Корвина Арджента.

– Он не сможет защититься сам, – прошептала Джоанна, мысленно умоляя: «Пожалуйста, пожалуйста, пойми!»

Джейми поднес трясущуюся руку к губам. Какие картины показывала ему идеальная память? Множество кровавых нападений? Их последствия? Людей, которых убил Ник?

– Прости, – еле слышно пробормотала Джоанна. – Мне очень, очень жаль. Ты ничего мне не должен. Это я обязана вашей семье. Но… Он спас меня. И не заслуживает того, чтобы очутиться в одиночку в незнакомой обстановке. Я не могу его бросить на произвол судьбы.

С дальнего конца переулка возникло движение. Ник махал им.

– Гвардейцы идут, – прошептала Джоанна. – Джейми, если ты не хочешь нам помочь, так и скажи. Тогда мы уберемся отсюда и попытаемся найти другое место. Но я не могу бросить Ника одного.

Собеседник смотрел на нынешнее воплощение героя несколько долгих секунд. Так долго, что она уже ожидала услышать отрицательный ответ. Но затем стиснул челюсти и поманил обоих за собой.

– Спасибо, – выдохнула Джоанна, пока Ник бежал к ним.

– Не благодари, – глядя на него, прошептал Джейми. – Я поступаю так вопреки здравому смыслу и собственным желаниям.

Его слова звучали в сознании Джоанны, пока она следовала за спутниками – широкоплечим Ником и стройным Джейми – и чувствовала, как копятся вопросы парня по мере движения кружным маршрутом, чтобы избежать гвардейцев.

Наконец их троица остановилась возле моста Саутарк. Там, под высокой стеной набережной, покачивался на волнах незаконный понтон с привязанной к нему плоскодонной баржей. Джоанна разглядела на борту двуглавого пса – герб семьи Хатауэев – и уточнила:

– Нужно спускаться вниз прямо тут?

К понтону вела старая каменная лестница – крутая и заросшая. Путь к ней перегораживали железные прутья. Интересно, хоть кто-то пользовался ей за последние сто лет?

– Это абсолютно безопасно, – заверил Джейми. Его слова звучали вежливо – он всегда говорил вежливо, – но коротко и с заметным напряжением. Джоанна жалела, что их встреча проходит при подобных обстоятельствах. – Хатауэи постоянно здесь швартуются.

Он перебрался через ограждение и протянул руку, чтобы помочь девушке. Она перелезла через железные прутья и вцепилась в перила, прикрученные к стене. Лестница шла прямиком вниз почти без уклона.

Нику помощь не требовалась: он уже перескочил через барьер с ловкостью кота.

Они начали спускаться к понтону. На полпути ступени стали скользкими из-за ила, наросшего на камень во время приливов. Теперь даже привычный Джейми был вынужден держаться за перила.

Джоанна вспомнила их первую встречу, когда группка заговорщиков явилась к юному художнику за информацией – он очень интересовался легендами о герое и тогда еще считал их просто историями.

Горло перехватило. Джейми хотел знать, почему Джоанна оказалась вместе с Ником. Но должен был понимать: она не искала этих встреч, их подстроила сама хронологическая линия, чтобы воссоединить родственные души из первоначального времени. Это происходило снова и снова, пока не восстанавливался прежний ход событий.

Погруженная в невеселые мысли девушка поскользнулась и заморгала, когда Ник подхватил ее под руку и помог удержаться на ногах. Все случилось так быстро, что Джоанна даже не успела испугаться.

– Спасибо, – произнесла она одними губами, потому что голос не слушался.

Хотя хронологическая линия и пыталась воссоединить их с Ником, они были кусочками поврежденного пазла. Он убил семью Джоанны, а она рассоздала его, выбрав родных. И неважно, что он все забыл, – она-то помнила. Может, когда-то они и подходили друг другу, однако больше уже нет. Пропасть между ними стала слишком огромной – такую нельзя зарастить, даже если сталкивать их раз за разом на протяжении всей жизни.

Джоанна глубоко вздохнула и продолжила спуск. Несмотря на предыдущие мысли, она чувствовала отголосок прикосновения Ника остальной путь до понтона, который вскоре закачался у нее под ногами. В щелях между досками деревянного настила проглядывала мутная вода, покрытая рябью. Шаткая конструкция снова заколыхалась, когда рядом прыжком приземлился Ник.

Привязанная баржа казалась огромной, настоящим плавучим домом. За ней явно с любовью ухаживали: свежая краска сверкала яркими темно-зелеными и бордовыми оттенками, белая надпись на борту гласила: «Безмятежность». Двуглавый пес семьи Хатауэев будто охранял название снизу.

Джейми перегнулся, чтобы похлопать баржу рассеянным и заботливым жестом, каким мог бы приласкать питомца, после чего принялся развязывать узлы на канатах и лишь покачал головой, когда Джоанна потянулась помочь:

– Я быстрее справлюсь сам.

С баржи донесся звук тяжелых шагов. Из трюма появился крепкий мужчина и тут же скрылся в рубке, помелькал размытой фигурой за мокрыми пластиковыми окнами и уже отчетливо показался в дверях, позволяя разглядеть накачанное тело боксера и помятое в драках лицо. Том! Джоанна едва не выпалила его имя вслух.

– Их двое? – проворчал великан.

– Долго рассказывать. – Джейми перебросил канат, который Том с легкостью поймал.

На секунду лицо Хатауэя просветлело, как вода в солнечных лучах, но затем снова приняло расслабленное выражение. В прошлый раз Джоанна уже совершила ошибку, недооценив остроту ума здоровяка. Он сам старался создать впечатление недалекого увальня, вот и теперь легкомысленно бросил:

– Привет, я Том.

– Меня зовут Джоанна, а это Ник.

– Спасибо за спасение, – поблагодарил парень.

Том кивнул: отчасти принимая признательность, отчасти приглашая на борт.

Джоанна последовала за спутником на баржу. Рулевой рубкой служило отгороженное тентом пространство: снизу шли деревянные стены высотой до талии, вдоль изгибов судна тянулось мягкое сиденье, а сверху от ветра защищал зеленый брезент с пластиковыми окнами, покрытыми брызгами.

Том откинул приборную панель и нажал на несколько кнопок. Двигатель заработал с громким гудением. К нему добавился плеск воды, сплетаясь в мерный шум. Следуя жесту великана, Ник спустился по короткой лестнице во внутреннее помещение. Джоанна же замешкалась. Она очень хотела сказать Тому, что знает его. На самом деле даже лучше, чем Джейми. Возможно, в каком-то смысле даже лучше, чем он сам знал себя, потому что видела его в ситуациях, которых никогда не случалось в этом потоке времени – по крайней мере, она надеялась, что не случалось. И потому представляла Тома сломленным отчаянием и горем.

Пока она колебалась, он пророкотал:

– Джоанна, верно? – Голос звучал тише, чем шум двигателя, чтобы больше никто не услышал. Получив в ответ кивок, собеседник продолжил: – Я не знаю тебя, но знаю, кто ты.

– Джейми тебе рассказал? – удивилась она.

Покачиваясь на понтоне, молодой Лю уже почти отвязал второй канат и сейчас возился спиной к ним, опустив темноволосую голову над узлом. В их последнюю встречу Джейми сообщил, что хранит события прежней хронологической линии в тайне от возлюбленного, объяснив так: «В этом потоке времени Том счастлив».

– Ему всегда снились кошмары, но несколько лет назад все стало гораздо хуже. Он не мог скрывать от меня причину.

Джоанна ощутила странную зависть, а следом – приступ вины. Хорошо, что Джейми поделился с Томом информацией о событиях иной хронологической линии. Хорошо, что они есть друг у друга: это давало возможность обсудить наболевшие вопросы с близким человеком, выплеснуть эмоции с тем, кому доверяешь.

– Он рассказал, как ты нам помогла, – добавил Том. – Поэтому знай: тебе всегда найдется место среди Хатауэев. Просто назови свое имя, и получишь убежище, кров и пищу.