akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия
Рики быстро освоился и чувствовал себя вполне комфортно, тем более что внимания ему уделяли примерно столько же, сколько всем. Ребята давно не виделись и охотно обменивались впечатлениями от каникул. Карлотту навестил почти весь ее класс, за исключением нескольких, в том числе Чески и ее давнего воздыхателя Карло Робусто.
С особой радостью Рики поздоровался с Марко Фарелли, которого многие недолюбливали за излишнее с точки зрения некоторых рвение при исполнении обязанностей старосты, а также с Мариной, сестрой чемпионки Тремагического турнира двухлетней давности. Дело, связавшее их накануне его возвращения в «Хогвартс», само по себе не очень приятное, все же было дорого им всем и объединяло, как совместно пережитая трудность. Они держались вместе и, похоже, ныне представляли собой парочку.
— Твоему другу пригодилась книга, которую ты покупал? – поинтересовалась Марина.
— По рунам? – вспомнил Рики. – Да, Дику любая книга пригождается. Он ими почти питается.
— Нам всем это предстоит, начиная с осени, – сказал, отсмеявшись, Марко.
— Ты только не начинай про СОВы! – попросил Рики.
За столом, впрочем, родители Карлотты его все же выделили. Медальон, подаренный Бароном, послужил прекрасным стимулом для привлечения внимания.
— Такая милая русалка, дай Бог ей долгих лет, – хвалила Барона хозяйка. – Ты всегда это носишь?
— Только на торжества, – Рики постарался голосом подчеркнуть особую ценность подарка.
— Наша дочка тоже редко надевает браслеты, – кивнул хозяин, высокий усатый колдун с проседью. – Но зато примеряет их почти каждый день.
— Папа! – предупреждающе произнесла Карлотта.
Но медальон не был единственной причиной интереса к Рики.
— Как твоя школа? – сгорали от любопытства хозяева. – Прорицания, наверное, не так хорошо поставлены?
— Не настолько, как в «МентеСана» – согласился Рики, не желая, однако, компрометировать родную школу рассказом и методах ведения занятий профессора Сивиллы Трелони.
— Конечно. Ведь Италия – родина гадания на кофейной гуще, – объявила с улыбкой Джиовинеза.
Рики этого не знал и в «Хогвартсе» вознамерился при случае блеснуть эрудицией. Но, собственно, прорицания с Трелони ему предстояло терпеть последний год. Почтение к Джиовинезе не заставило бы его изучать этот предмет дольше.
— А в «Хогвартсе» проводят экскурсии в Тайную комнату? – спросила Мариола.
За столом сразу возникло оживление. Ребята начали переговариваться с ближайшими соседями, кое‑кто подавился.
— Когда ты уехал, мы книжки почитали, – пояснил недоумевающему Рики Луцци.
— Ческа так возмущалась, что нас туда не водили, – усмехнулась директриса.
— Куда? – брякнул Рики и почувствовал, что сказал нечто из ряда вон.
— Как?! Гарри Поттер же побывал там! Это один из его знаменитейших подвигов, – Пеппе неуверенно поглядел на дам.
— При мне туда никого не водили, – категорично заявил Рики. – А может, я просто не знаю, где это.
Он действительно не знал многих вещей о «Хогвартсе», и в такие моменты, как сейчас, сожалел, что редко заглядывал в купленную им книгу об истории родной школы.
— Даже без монстра, попасть туда трудно, – пришла на помощь Джиовинеза.
— Нам с Марио ничего такого не показывали, – констатировала Карлотта.
За десертом Рики сгорал от любопытства. Как бы расспросить? На помощь пришел Марко.
— Удивляюсь, как ты не знаешь, – попенял он. – Это история…
— Я в ней не силен, – признался Рики, всегда скучавший на уроках профессора Биннза.
Марко лишь покачал головой, и сразу приступил к рассказу, из которого следовало, что вездесущий дядюшка Гарри отличился везде, где только можно, не только в небесах, но и под землей. Оказывается, он победил ядовитую гигантскую змею со смертоносным взглядом, и забрался для этого в тайное место, которое никто до него со времен основателей «Хогвартса» найти не мог. Рики как будто не слушал, а спал и видел сон. Темные стены, просторные залы глубоко под землей, мрачноватые, плохо освещенные тоннели, потому что светит лишь волшебная палочка. Потом поплыли вовсе смазанные картины из старого фильма. Они никак не могли относиться к «Хогвартсу»: черно–белый телевизор, загороженный чьей‑то спиной, банкноты в руках, звук барахлящего радио… Отдавшись во власть воображения, Рики то терял нить рассуждений рассказчика, то снова включался, и даже вовремя кивал.
– …Несколько романов вышло, – добавил Марко в конце. – Про то, что чувствовали бы их авторы, если бы сами оказались на месте Гарри Поттера.
Рики пробормотал благодарность, чувствуя, как на него наваливается серьезность, которая портит все веселье. На третьем курсе он создал один из последних своих рисунков. Когда изображение сравнили с картинкой в учебнике, оно сильно напоминало василиска.
— Кто играет в квиддич? – деловито осведомился Луцци, первым поднимаясь из‑за стола.
Желающих оказалось предостаточно, и Карлотта быстро разбила их на две команды. Пока ее отец бурно выражал сожаление, что возраст вынуждает его ограничиться ролью зрителя, а Мариола оспаривала у Марко звание капитана, Рики продолжал думать о героической личности дяди Гарри, которая почему‑то вызывала у него большей частью отрицательные эмоции. Однако это отношение не распространялось на метлу. Услышав команду «Строиться!», Рики без колебаний выкинул крестного из головы. Привычная для него позиция отбивающего требовала предельной концентрации.
Игра оказалась довольно выматывающей. Она длилась три с лишним часа, так что отвыкшие от нагрузок игроки успели проголодаться. Команда Рики выиграла с перевесом, равным по очкам поимке снитча.
Пока ребята вместе с родителем Карлотты обсуждали результат, Рики поспешил в дом. Он чувствовал, что ему изрядно напекло голову, и постарался побыстрее оказаться в тени. В прихожей он решил, что нужно попросить воды, и потому отправился дальше в поисках кухни. Поскольку Рики не знал, где она находится, то заглядывал во все открытые двери. Таким образом он наткнулся на директрису. Синьора расположилась в широком кресле возле окна, водрузила на нос очки и увлеченно читала. После недолгой внутренней борьбы Рики посчитал, что вода может подождать.
Он никогда не сомневался, нужно начинать этот разговор или нет. Возможно, Рики даже не располагал временем, достаточным для того, чтобы убедить Джиовинезу, ведь в любой момент мог войти кто‑нибудь из ребят или членов семьи Карлотты.
— Синьора, я знаю, что вы предпочли бы, чтобы я остался учиться в Вашей школе, – сказал он.
Джиовинеза мягко улыбнулась ему поверх газеты.
— Ты сам выбрал, как тебе лучше, – улыбнулась она без всякого недовольства. Может, она и почувствовала намек, но только не желала его замечать. Рики решил выразиться яснее.
