Марина Дяченко - Привратник
– Тьфу на тебя… – сказали из-под соседней телеги. – Что за чума так орет?
Визг сменился возбужденными, перепуганными причитаниями:
– В сарае, в сарае! Сзади хотел на меня кинуться!
Люди вытягивали шеи, кое-кто бросал торговлю и трусил к месту происшествия, бормоча заинтригованно:
– А чтоб тебе… Тьфу на тебя…
Свен откашлялся, наконец. Предположил недовольно:
– Кошелек у нее срезали, конечно.
С противоположной стороны сарайчика собиралась толпа:
– Да чего? Кто?
– Обороте-ень! – с новой силой завопила женщина.
Свен подскочил и издал странный сдавленный звук, нечто вроде «Агм». Фляга дрогнула в его руке, и Руал мимоходом подумал, что коммерсант, похоже, трусоват.
Присоседившихся девчонок будто ветром сдуло. Из-под рядом стоящей телеги выскочил взъерошенный парень, заметался, сбивая любопытных с ног. Вокруг сарая завертелся людской водоворот – кто-то бежал прочь, кто-то лез поближе. Руал и его собеседник неожиданно оказались в центре событий.
– С ума посходили, – убежденно кивнул Свен. – Давайте посмотрим, Руал?
Такое предложение не вязалось с его предполагаемой трусостью.
Сквозь непрекращающиеся причитания женщины теперь пробивались другие голоса:
– Да кто видел, кто?
– В сарае…
– Попался, наконец!
– Отойди! А ну, отойдите все!
Потом в людской галдеж добавились заливистые голоса многочисленных псов – возможно, тех самых, встреченных Ильмарраненом у мясных рядов.
– Ну же, Руал! – Свен был возбужден и, кажется, весел. – Пойдемте посмотрим, как у местных жителей принято поступать с оборотнями!
Ильмарранен, не отвечая, приник к дощатой стенке сарая, заглядывая в круглое и довольно большое отверстие, оставшееся на месте сучка.
Внутри, в полумраке, к которому не сразу привык глаз, среди беспорядочно набросанных бочонков, кулей и деревянных ящиков бесформенной грудой дрожало забившееся в угол огромное, серое существо – Руал видел в пятне пыльного света только переднюю лапу и прижатое рваное ухо.
– Небо… пробормотал Ильмарранен, отшатываясь. – Мой пес.
А события тем временем развивались своим чередом. С той стороны сарая держали совет:
– Подпалить – и все…
– Дурной – подпалить! Там у меня товару на два дня торговли…
– Вспомнишь свой товар, когда эта тварь на тебя кинется!
– Давайте, люди, собирайте солому.
– Вообще-то осиновый кол полагается…
– А кто в сарай пойдет, а? Солому собирай!
– На соседей перекинется! Все сгорит до пня…
– Отведите телеги! Заберите детей!
Вслед за Свеном Руал обогнул дощатое строеньице и протолкнулся к совещающимся. Женщина, поднявшая крик, взахлеб рассказывала любопытным:
– Волчище, ох и волчище! Шерсть дыбом… Как глянет – а взгляд человеческий, чуть не говорит… Я так и обомлела, а он – в сарай…
Кто-то засомневался:
– А ты не путаешь? Может, привиделось чего?
– Как же, привиделось! – взвилась женщина. – Я морду его запомнила, он в человеческом обличье тут шнырял… А волком стал – клычищи до земли, и ухмыляется!
Кто-то подтвердил:
– Если ухмыляется, то точно он…
Недоверчивый не сдавался:
– Заглянуть бы, посмотреть…
– Только попробуй! Дверь, вишь, завалили и правильно сделали. А то обернется снова человеком и сбежит.
Любопытные опасливо ахали, в то время как у приваленной мешками двери распоряжался крепкий, серьезный мужчина в холщовом переднике:
– Соломой обложим вокруг… Стражу поставим, чтоб не вырвался. Дело серьезное, что нам твой товар! – прикрикнул он на хозяина сарайчика, пожилого робкого торговца, который ломал руки и чуть не плакал:
– Так на других же огонь перекинется, подумайте, люди! Это нельзя, это разорение!
Свен дернул Руала за рукав:
– Ох и решительный народ… Как думаете, подожгут-таки?
– Кого? – спросил Руал глухо.
Свен заморгал узкими зелеными глазами:
– Оборотня… Кого же еще?
Кто-то уже мостил солому вокруг сарая. «Волчище, волчище!» – стрекотала женщина, с которой все началось. Причитал хозяин обреченного товара. Шептались любопытные.
Руал повернулся и стал выбираться из толпы. Ему хотелось уйти – прочь, вон, куда глаза глядят, только бы не видеть и не слышать еще одной публичной расправы.
Люди галдели, шушукались, кто-то отважился глянуть в щелку и отскочил с криком: «Волк!». Руал ускорил шаг.
Из сарая вдруг донесся отчаянный вой – такой, от которого кровь стынет в жилах. Толпа отпрянула, кто-то сказал злорадно:
– Подпалят тебя, так повоешь!
Руал остановился. Нет, подумал он. Только не вмешиваться. С меня хватит.
Вой возобновился с новой силой, тоскливый, безнадежный, предсмертный. Толпа улюлюкала. Ильмарранен, не осознавая, что делает, двинулся назад, расталкивая и распихивая, спотыкаясь и наступая на ноги. Нет, не вмешиваться ни за что. Пусть делают, что хотят.
Охапки золотой соломы придавали сарайчику опрятный, праздничный вид. Люди бросали еще и еще. Вой стих.
Руал сделал последнее усилие и протиснулся вперед, оказавшись прямо перед человеком в холщовом переднике. Тот удивленно на него воззрился. Ильмарранен обернулся к толпе.
Мужчины, женщины, подростки, настороженные, перепуганные, раздраженные… Ничем не пронять. Ничему не поверят. Побьют, а сарай подожгут-таки. Светлое небо, зачем мне это все? Давно меня били?
– Поджигайте, дураки, – сказал Ильмарранен громко и снисходительно. – Давайте, сожгите свой товар, свои телеги, свои палатки. Думаете, оборотень вам простит? Да он явится к вам ночью, и утром вас найдут в постели остывшими, но с поджаренными пятками!
– Что ты несешь! – раздраженно спросил обладатель передника.
– Я несу?! – обернулся к нему Руал. – Да ты про оборотней что-нибудь знаешь? Ты знаешь, что такое разъяренный, убитый не по правилам оборотень? Ты хоть одно заклинание в жизни слышал?
Ильмарранен говорил убежденно, страстно, значительно. Толпа вокруг сомкнулась плотнее, загалдела громче, возбужденнее:
– Заклинание, говорит.
– На оборотня заклинание.
– А ведь верно…
– Да поджигай, не слушай…
Хозяин сарая подскочил к Руалу, схватил его за рукав:
– И я говорю, не надо жечь… И я то же говорю!
– Цел останется товар твой, – сказал Руал небрежно. – И вас, дураки, я спасу от кошмарной мести этой твари…
– Пошел вон, самозванец, – сказал человек в холщовом переднике, но как-то неубедительно, вяло сказал. Руал вскинул руки, призывая к вниманию:
– Сейчас. Я. На ваших глазах. Изгоню оборотня туда, откуда он пришел, в бездну! Оболочка его есть собака. Вы увидите своими глазами!
– Браво! – раздалось из толпы. К Руалу выскочил взъерошенный Свен:
