Катерина Диченко - Механик и все-все-все
Теперь становится ясно, почему Харди так беспечно гостил у меня дома после похорон деда. Когда в доме кто-то умирает, принято закрывать зеркала. Таков обычай.
Представляю, как он злорадствовал. И в его доме я не видела зеркал. Тогда я просто не придавала этому значения. Впрочем, поздно себя винить и ругать. Единственное чего не могу понять, кто же такой Данияр? Его помощник? Возможно. Тогда именно Данияр Лайош помог Мадлен, представившись этим прозвищем, и все это время служил Айджану. Значит ли это, что он тоже знает о магическом зеркале и пользуется его силой? Утверждать не берусь, но и отрицать не стану. Один бы Харди не справился при всей своей силе, изобретательности, возможностях и уме.
Вдвойне больно. Я любила их обоих.
— Как ты? — Наконец-то решился спросить Шэйн, устав наблюдать за замершей и недвигающейся девушкой.
— Плохо, — честно ответила я, переводя на него пустой, погасший взгляд. — Никогда не думала, что мне может быть настолько больно. Так сильно, что ни один волшебный медальон не помогает.
— Это пройдет, просто нужно время, — мягко успокоил Шэйн и сев рядом на кровать, обнял меня сзади.
Я только горько хмыкнула в ответ. Конечно, пройдет… Только время мое тоже почти прошло.
— Ты давно понял, что «В» это Астамир?
Он потерся подбородком о мое плечо и тихо ответил:
— После того как мы уехали из их дома. Есть вещи, которое не могут скрыть даже такие, как они при всем многовековом опыте, — нехорошо ухмыльнулся парень. — У меня появились подозрения, о которых я не хотел говорить тебе, учитывая вашу тесную дружбу. Начал потихоньку проверять и обнаружил много странных совпадений и интересных фактов из их жизни. Я до последнего не хотел верить, хотя факты говорили об обратном. Сегодня все окончательно разъяснилось. Мне очень жаль.
— Мне тоже…
— Что думаешь делать дальше?
— То, что решила сделать еще не зная, кто такой «В» на самом деле. Остановить его.
— Я могу составить тебе компанию? — иронично произнес Шэйн, и я не удержалась от невольной улыбки. Без него мне было бы гораздо хуже.
— Разве тебе не надоело возиться со мной? Жил бы себе сейчас спокойно и горя не знал.
— А может, наоборот? — неожиданно серьезно произнес он. — Горе — это то, что я раньше не знал, насколько сильно нуждаюсь в тебе.
От этих простых и одновременно слишком интимных слов бросило в жар и сбило дыхание. Это лучше и ценнее всех красноречивых признаний в мире.
— Можно я задам тебе один очень личный вопрос?
— Один? — шутливо насторожился он. — Я тебя слушаю.
— Как ты узнал, что я приду на кладбище искать могилу Харди? И почему ты всегда знаешь, где я и что делаю?
— Это уже три вопроса, — ехидно заметил Шэйн, щекоча мне кожу горячим дыханием. — Я умею не только проникать и влиять на сны, но и читать чувства, эмоции… Не всегда, не всех и не так отчетливо, как они звучат! — быстро поправился он, пытаясь сделать виноватый вид.
На мой предвзятый критичный взгляд у него не получилось. Глаза предательски горели ехидством.
— Ах ты ж гриб — поганка! — вспыхнула я, краснея и поворачиваясь к нему лицом. — Я думала, ты мой друг и уважаешь меня, а ты бессовестно лазил у меня в голове!
— После того, что я там узнал, я тебе практически муж, — прямолинейно заявил Тергиш, ловко увернувшись от тычка локтем.
Как же он все-таки обожает меня стыдить и ставить в неловкие положения.
— А не пошел бы ты муж… отдыхать, — от самого сердца пожелала я. — Завтра тяжелый день.
— Все, что пожелает моя леди, — бархатно протянул он и, встав с кровати, отвесил галантный поклон.
— Шэйн… — уже в дверях остановила я его. — Сделай так, чтобы сегодня мне приснился хороший сон. Ты сможешь?
К глазам снова подкатили предательские слезы и я отвернулась, чтобы он их не увидел.
— Спи спокойно, родная. Сегодня тебе будут сниться только хорошие сны.
Дверь тихо скрипнула, послушались легкие отдаляющиеся шаги, и я устало опустила голову на подушку. Веки налились свинцовой тяжестью, тело, требующее долгожданного отдыха, расслабилось, дыхание выровнялось, и я незаметно провалилась в сладкую пучину сна.
Шэйн сдержал слово. На смену боли, разочарованию, злости, апатии и усталости пришел покой, умиротворение, сладкое ожидание чего-то радостного и уверенность, что все будет хорошо, которые на невидимых хрупких крыльях принесли светлые радужные сны. Впервые за долгое время я по-настоящему отдохнула.
Утром, когда проснулась, встала не сразу и долго провалялась в кровати, рассматривая лепнину на потолке. Так часто бывает, когда просыпаясь поутру, вспоминаешь, что впереди сложный день и нужно очень много сделать и всячески оттягиваешь момент, когда надо найти силы заставить себя встать.
Радость от приятного ночного отдыха и безмятежных снов сменилась горьким осадком от вчерашних событий. За ночь проблемы не исчезли, их никто не решил и с ними нужно было что-то делать. Желательно побыстрее.
Собравшись и спустившись вниз, я не удержалась от ироничной улыбки. Больше года назад я считала, что из друзей у меня есть только Шеверов, а теперь… Теперь на уютной кухне собрались все мои мужчины: Шэйн, Джейран, Алдар и даже Азарий с Маркусом. Правда, мага и инженера я уж никак не ожидала увидеть. Вывод напрашивался сам собой — им рассказали, их посвятили в суть дела, их втянули.
— Ну и кто вам рассказал? — замерев в дверях, спросила я у вмиг затихшей парочки.
Они, не сговариваясь, сохраняя торжественно — заговорщицкий вид, ткнули пальцами в спину Джейрана. Тэрг в это время по-хозяйски шерудил в кухонном ящике едва ли не зарывшись в него с головой. Не иначе самого Харди решил там найти.
— Между прочим, могла бы и спасибо сказать, — не оборачиваясь, пробурчал он из ящика. — Нам могут понадобиться инженер и маг. Так что не надо сверлить меня столь осуждающим взглядом.
«Сверлить» я перестала и даже была готова признать его правоту, но все равно опасение за жизни друзей перебороло радость от их присутствия.
Алдар и Шэйн сидели по разные стороны длинного стола и старательно делали вид, что не замечают друг друга. Я ожидала худшего.
— Завтракать будешь? — спросил Маркус, пододвигая ко мне чашку с ароматным чаем.
Пар от чашки плавно поднимался вверх, создавая причудливые фигуры и распространяя запах цитрусов. Подозрительно загоревший для первого месяца весны маг уплетал свежевыпеченные оладьи, обильно заливая их сгущенным молоком и, казалось, выглядел совершенно спокойным. И я была ему за это крайне благодарна. Меньше всего я сейчас нуждалась в соболезнованиях и сочувствии. А ведь Маркус тоже знаком с Астамиром и Данияром. Они не были закадычными друзьями, скорее хорошими знакомыми. Но и это не особо успакаивает, когда узнаешь, что человек, к которому чувствовал симпатию, на поверку оказался последней сволочью.
