Память льда - Эриксон Стивен

— Мы согласны. Только начни с нее! — Хватка указала на Мутную. — Ей досталось больше всех.

Незнакомка кивнула и направилась к Мутной. Однако не успела она сделать и двух шагов, как Брыкун издал предостерегающий вопль и поспешно отпрыгнул к дальней стене.

В проеме, сверкая глазами, стоял здоровенный волк.

— Не пугайтесь, — упокоила малазанцев женщина в телабе. — Баалджаг опасна только для врагов. А Гарат, надо думать, помчался во двор. Моему милому песику так понравилось перегрызать глотку стражам Домина… Ах ты, бедняжка, — заворковала она, глядя на Мутную, которая уже едва дышала. — Ничего, дорогая, мы мигом поставим тебя на ноги…

— Что там происходит? — спросил Паран.

Быстрый Бен, к которому был обращен этот вопрос, сидел, вжавшись в невысокую стену, что тянулась по периметру крепостной башни. Несколько ступеней вели на парапет, откуда были видны Коралловая бухта и мертвая городская гавань. Правда, они так часто перебегали с места на место, что бедный капитан запутался. Он не понимал, откуда несутся крики. То ли кто-то уже прорвался на крышу, то ли еще находился на подступах.

— Я знаю не больше твоего, — сказал чародей. — Но высовывать голову не собираюсь. Если кто-то отвлек орлов на себя, тем лучше. Не могу же я постоянно держать над нами защитный купол.

— А что еще тебе остается? — усмехнулся Штырь. — Стоит какой-нибудь птичке присмотреться повнимательнее — и мы станем кормом для ее птенчиков.

— Ты прав.

— Тогда почему мы до сих пор тут торчим?

«Здравый вопрос, Штырь, — подумал Паран. — И весьма своевременный».

Он оглянулся туда, где виднелась квадратная дверца люка с тяжелым железным кольцом.

— Мы до сих пор тут торчим, — хмуро пояснил Быстрый Бен, — потому что именно здесь нам и нужно находиться.

— Вообще-то, не всем, — возразил ему Паран.

Капитан провел рукой по лбу, чтобы вытереть пот. На пальцах остались кровавые следы, — видимо, швы на виске разошлись.

— Нам с тобой, может, и надо тут быть, — продолжал он. — А вот Молоток гораздо нужнее внизу. Если, конечно, от сжигателей мостов что-то осталось. Как же там наши ребята без помощи целителя?

— Мне и самому, капитан, это не дает покоя, — признался Быстрый Бен.

— Тогда слушайте меня. Внизу идет бой. Мы не знаем, кто именно хорошенько тряханул башню, но это явно сделали не друзья паннионцев. А потому, Молоток, бери Штыря и остальных и лезьте вниз. Вряд ли дверца люка заперта изнутри. Но если даже и заперта, после таких встрясок ее стоит лишь хорошенько дернуть.

— Понятно, капитан. Но как нам туда добраться, не попавшись птичкам на глаза?

— Что-то же отвлекает их от крыши. Заметили, какими беспокойными они стали? Может, даже струсили. До люка бежать всего ничего. Но если, конечно, ты не хочешь рисковать…

Молоток поочередно взглянул на Штыря, Деторан, Ходока и, наконец, на Мураша. Сержант молча кивнул.

— Мы пойдем, — объявил целитель.

— Ты не возражаешь? — спросил у Быстрого Бена Паран.

— Нет, капитан, все правильно. Во всяком случае… — Он не договорил.

«Во всяком случае, там у них будет больше шансов уцелеть. Я понимаю тебя, маг».

— Давай, Молоток. Коли решили — не задерживайтесь.

— Удачи, капитан.

— И вам всем тоже.

Дуджек втащил раненого бойца через дверь и лишь потом заметил, что ноги его… остались во дворе. За культями тянулись две красные цепочки, которые становились все тоньше и тоньше. Похолодевший лоб солдата подсказывал Однорукому, что помощь этому бедолаге уже не нужна. Верховный кулак опустил тело на пол, а сам обессиленно привалился к косяку.

К’чейн че’малль врезался в телохранителей Дуджека, искрошил отряд всего за дюжину ударов сердца и двинулся дальше. У охотника К’елль недоставало одного меча, но от этого его удары не стали менее смертоносными. Покончив со спесивыми уроженцами Унты, к’чейн че’малль исчез за поворотом.

Охранники Дуджека все же остались верными присяге: ценой собственных жизней защитили верховного кулака. Изрубив их, монстр не сунулся в дом, где находился полководец. Глядя на страшную сцену, Однорукий на какое-то мгновение даже пожалел, что гвардейцы не сбежали: уж лучше бы они оказались трусами.

Армия Дуджека имела опыт ведения боевых действий в городах, и начало сражения с беклитами, урдами и стражами Домина было достаточно успешным. Когда паннионцы выпустили против солдат первой волны дюжину к’чейн че’маллей, тех встретили «морантскими гостинцами». Схожим образом действовали и солдаты второй волны. Но ко времени высадки в Коралле четвертой (третью паннионские орлы погубили еще в воздухе) «ругань» и «огневики» закончились, и теперь малазанцы гибли десятками. Солдаты из пятой и шестой партий могли рассчитывать только на мечи и арбалеты. Битва превратилось в бойню.

Дуджек не представлял, во сколько раз уменьшилась его пятитысячная армия. В таких условиях вряд ли можно было выстроить хоть мало-мальски согласованную оборону. Сражение сменилось охотой, простой и жестокой. К’чейн че’малли планомерно зачищали по всему городу очаги малазанского сопротивления.

Но вплоть до недавнего времени звуки сражения еще доносились из разных концов Коралла. Рушились стены. Что-то непонятное творилось возле крепости.

«Похоже, там не обошлось без чародейства…» — подумал Дуджек, но затем усомнился в своих предположениях. С юга на Коралл надвигалась громадная грозовая туча. Должно быть, это раскаты грома он принял за магические атаки. Они заглушали все прочие звуки. Похоже, город ожидала нешуточная буря.

Сзади послышались шаги. Дуджек торопливо обернулся, сжимая в руке короткий меч.

— Позвольте доложить, господин командующий! — отсалютовала ему женщина.

— Ты откуда будешь, солдат?

— Одиннадцатый полк, — запыхаясь, ответила она. — Капитан Хареб отправил нас вам на подмогу. Но из всего взвода в живых осталась лишь я одна.

— А Хареб еще держится?

— Так точно, господин командующий. Вокруг нас все засыпано кусками убитых к’чейн че’маллей — хоть на сувениры собирай.

— Как же вам удалось с ними справиться?

— Это все Меченый. Прислал нам остатки «гостинцев». В основном «шрапнель» и «хлопушки». Отступая, саперы подрывали дома. Так и поубивали этих поганых ящериц. Вроде бы их называют охотниками К’елль?

— А где теперь Хареб?

— Недалеко. Идемте, верховный кулак. Я вас провожу.

«Кто бы мог подумать? Хареб, отпрыск знатного семиградского рода. Как же меня раздражала вечная презрительная ухмылка этого аристократа. Боги, да я готов его расцеловать».

Ворчун шел впереди своего легиона. Его нагнала всадница, в которой он узнал Норулу — нынешнего несокрушимого щита «Серых мечей». Женщина натянула поводья, остановив лошадь. Забрало Норулы было опущено, и Ворчун видел лишь нижнюю часть ее лица.

— Приветствую вас, командир. Мы идем в наступление. Вы поддержите нас на фланге?

— Нет, — отрезал Ворчун.

Норула невозмутимо выслушала его ответ, слегка кивнула и вновь взялась за поводья.

— Как вам будет угодно. Понимаю: невелика доблесть ввязываться в самоубийственное сражение.

— До чего же ты любишь все усложнять, Норула! — не выдержал смертный меч Трейка. — Дело совсем не в этом. Мой легион отправится вперед, а вы следуйте за нами — так близко, как только сможете. Мы перейдем каменный мост и двинемся прямо на ворота. Не спорю, они выглядят крепкими, но, думаю, у нас есть шанс их развалить.

— Мы намерены вызволить Дуджека Однорукого.

— Мы тоже.

«И мы оба знаем, что эта затея кончится провалом».

Их беседу прервали пение рожков и дробь малазанских барабанов. Доспехи Артантоса окружало магическое сияние, издали похожее на золотистый песок. Знаменосец, принявший на себя командование, созывал командиров полков. Солдаты смыкали щиты. Над головами, точно камыши, колыхались длинные пики. Ворчун вдруг понял, что малазанцы утратили былую уверенность, и их тревога передалась и ему тоже.

Заметив Ворчуна и Норулу, Артантос послал к ним вестового.