Татьяна Гуськова - Дети ночного неба
За время нашего отсутствия аднец уже успел собрать на стол кое-какой снеди и разжечь огонь в очаге. Остывший было дом начал наполняться теплом.
Мэйо подвинулся на лавке, давая мне место, вытащил спрятанную под полой тиски лепешку.
Хозяин дома, суетясь у очага, поглядывал на нас украдкой. А я обратилась к пятому члену нашей компании.
— Ну здравствуй, Огонек.
Юноша улыбнулся.
— Я так рад, что с тобой все в порядке!
— А позволь тебя спросить, что ты здесь делаешь? И ответь мне, где ты сейчас должен быть.
Огонек, не ожидавший такого, замер с открытым ртом. А как ты думал с главой клана-то разговаривать?
— Но я…
— Ты ослушался моего приказа.
— Но я хотел помочь тебе! И… — Огонек перевел растерянный взгляд на Мэйо.
— Сурова. Сурова, — Тайри подошла незаметно. Потрепала парня по волосам, как маленького ребенка. Он тут же, засопев, убрал голову из-под ее руки. — Чего ты так на него накинулась?
— Имшэр Тайри, — я вежливо улыбнулась. — Если вы еще раз позволите себе вмешаться в мою беседу с младшим по клану…
— Все-все, молчу-молчу! — Тайри присела в сторонке, с улыбкой наблюдая оттуда.
А Огонек, начавший понимать, что здесь что-то не так, затравленно оглянулся.
— Принося клятву верности клану Каеш, ты клялся подчиняться и его главе, то есть мне. Ты же своевольно нарушил приказание. Как глава клана и как твоя кровная мать, я должна наказать тебя.
— Чиа! — глаза паренька походили на большие монеты. — Но ведь я хотел просто тебе помочь! Боялся, что с тобой что-нибудь случится!
— Я не позволяла тебе говорить, — голос звучит тихо, а я изо всех сил стараюсь не рассмеяться. Вот ведь глава клана! Видел бы меня сейчас отец, вот бы потешился. Но бывшего дикого стоило немного проучить: — Однако, поскольку ты спас моего ученика, я прощаю тебя. Но завтра же ты отправишься вслед за остальными.
— Да, хорошо, — Огонек опустил голову.
— Всех обругали?
— Что? — я недоуменно посмотрела на аднца.
— Я говорю, если всех обругали, может мальчика спать уложить? — он указал на прислонившегося ко мне и уснувшего Мэйо.
— А куда? — я подняла мальчика на руки.
— Пойдем покажу.
Мужчина затеплил свечку от стоящей на столе и приоткрыл одну из дверей. Там было темно, немного прохладно, но зато тихо. А на кровати нашлась целая груда теплых одеял и пушистых шкур. Мэйо не замерзнет. К тому же, скоро от разогревшегося очага по полостям в стенах пойдет горячий воздух, и дом полностью прогреется.
— Клади сюда, — он указал на кровать, поставил свечку на стол. — Пусть свеча здесь останется, а то проснется, а вокруг темно. Испугается.
Я осторожно сняла со спящего сапоги, плащ, тиску…
— Это ведь твоя кровать? Ты очень добр.
Он покачал головой.
— Я очень любопытен, а чтобы удовлетворить свое любопытство, готов пожертвовать многим. Ведь, как я понял, твои друзья, кроме этого мальчика, оборотни.
Кивнув, я укрыла Мэйо одеялом, поправила подушку.
Аднец внимательно смотрел на меня.
— Что?
— Почему ты бродяжничаешь? Ведь я сразу заметил, что ты благородного происхождения. Не похоже, что ради приключений. То, как ты обращаешься с мальчиком… Тебе нужен свой дом, дети.
— Это длинная история.
— Ничего, у нас целая ночь впереди.
* * *
Облезлая ворона по свежему снежку подскакала к краю канавы и с любопытством, присущим этому племени, начала теребить клювом ветошь. Дернула раз другой. Склонив голову на бок, оглядела бледное с остекленевшими глазами человеческое лицо. Клюнула застывшую на морозе плоть.
— А здесь что?
Не думая улетать, птица неторопливо отошла в сторону.
Наконечник копья откинул ветошь в сторону, открывая взгляду мертвеца. Шея покойника была сломана, а на спине, затылке и плечах чернели большие раны. Такие оружием не нанесешь, здесь постарались чьи-то зубы и когти.
* * *
Риддин притворил дверь и приглашающее махнул своей гостье, пропуская ее на кухню. Кау Ши вежливо кивнула.
За время их отсутствия на кухне ничего не поменялось, парочка оборотней все так же сидела на своих местах, в жестяном сосуде, повешенном над огнем, закипала вода.
Не говоря ни слова, бывшая кошка отобрала у него посуду, жестянку с чаем и принялась хозяйничать сама. Вторая девушка к ней не присоединилась. Кау Ши не спрашивала, где что стоит, можно ли брать те или иные вещи. Она будто и так все знала.
На столе возникло широкое деревянное блюдо с наломанными крупными кусками лепешками. Долго живя в Империи, Риддин привык, что по обычаю хлеб можно только ломать или кусать, но ни в коем случае не резать. Движения девушки были легкими, по-кошачьи плавными. Вот к блюду присоединилось еще несколько с кусками сыра и сушеного мяса. Ничего существеннее в доме не было, Риддин не любил что-то готовить, как не любил и присутствия в доме прислуги. Он любил чем-нибудь быстро перекусить и вновь вернуться к работе. Кау Ши заварила неизменный чай, сделав это просто, без каких либо церемоний, но красиво и торжественно, сразу стало ясно — она делает это далеко не в первый раз. Оборотница так смешала травы, что недорогой чай заблагоухал, как самый лучший сорт. Первая чашка досталась Риддину, как хозяину дома. А дальше полагалось оделять гостей по старшинству. Но только что назвавшаяся главой клана девушка второго оделила чаем зеленоглазого оборотня, потом рыжеволосую, похожую на знатную тил-мерку, подругу и только после этого взяла чашку себе, как младшая. Кау Ши заметила его недоуменный взгляд и улыбнулась.
— Извини, что взяла на себя права хозяйки. Но раз уж ты мой хозяин… — улыбка была совсем не злой, не язвительной, только лукавой и немного хитроватой. Риддин лишь молча кивнул, подтверждая ее право хозяйки. Ведь действительно, хозяйка дома пьет и ест последней, все по обычаю, не придерешься.
От чая, щекоча ноздри, поднимался ароматный парок. Сладковатый аромат молодого винограда, легкая горечь нагретой на солнце полыни, хотя в его травяных запасах полыни нет, и свежая, чуть кисловатая, ягодная нотка. Интересно, что она туда намешала? Риддин хотел попробовать, но вовремя сдержался, вспомнив, что сначала разговоры, а чай уже после, когда беседа будет начата.
Только вот говорить все никто не начинал. И начать решил сам хозяин дома.
— Меня зовут Риддин. Могу я узнать имена почтенных гостей моего дома?
Бывшая кошка криво усмехнулась, не поднимая взгляда.
— Мое имя — Чиа Каеш. Это мой сокланник Шиад Каеш, он же Огонек. А это мелхайя клана Тайри, Имшэр Тайри.
