Память льда - Эриксон Стивен

— Как-то странно все это, — ответила тисте анди. — Сперва принес извинения — от себя и от имени Каладана Бруда. А потом любезно предложил нам свой меч и, как он выразился, «богатейший тактический опыт». Честно говоря, меня это настораживает.

— А я не прочь выслушать любые дельные советы, кто бы их ни давал. Пусть даже и Каллор, — произнес командор.

Корлат не слишком поверила его словам. Скворец это сразу понял, но виду не показал.

Тронув поводья, они выехали на широкую дорогу, что вилась между рощиц и полян. Лошади двигались шагом и часто спотыкались. Через какое-то время всадники достигли вершины другого холма. Деревьев здесь не было. Вдали тускло мерцали уличные факелы Коралла. Город располагался ярусами. Скворец и Корлат знали, что где-то над самым верхним ярусом должна стоять крепость, которая и была настоящим логовом Провидца. Ее силуэт едва выделялся в предрассветных сумерках.

Темнота не мешала Корлат внимательно разглядывать окрестности. Совсем недалеко внизу виднелся обширный плац. Тисте анди не знала его назначения, но решила, что там, должно быть, упражнялись солдаты Провидца. Почти сразу за плацем изгибался довольно узкий каменный мост, переброшенный через ров. Другим концом мост выходил к городским воротам. На западе, в полулиге от вершины, где остановились Скворец и Корлат, возвышалась лесистая гора. Склон, обращенный в их сторону, был окутан не то дымом, не то туманом.

— Теперь я понимаю, откуда тянуло магией, — сказал Скворец, проследив за взглядом своей спутницы. — Отличное место, чтобы поставить заграждение на пути врага и предотвратить осаду города. Странно, что Паннионский Провидец им не воспользовался.

— Дуджек спутал им все карты.

— Похоже на то. Старик явно где-то здесь. Скорее всего, решил подразнить врагов и ввязался в сражение. Все эти серые вспышки явно отдают паннионской магией. Представляю, каково пришлось Быстрому Бену. Сдается мне, что минувшим днем Однорукому и его бойцам было очень жарко. Паннионцы ждут рассвета, чтобы возобновить атаки. Необходимо перетянуть внимание Провидца на нас. Дуджеку нужно время, чтобы отойти и перегруппировать свои силы.

Корлат посмотрела на него и вздохнула:

— Скворец, твои солдаты уже буквально валятся с ног от усталости.

«И ты тоже, любовь моя», — мысленно добавила она.

— К утру мы займем позиции на этой вершине. Клан Ильгресов поставим на левый фланг, а Таур со своими Белолицыми займет правый. Скажу тебе честно, Корлат: у меня до сих пор просто в голове не укладывается, что ты можешь… принимать иное обличье. Но если бы вы с Орфанталом поднялись в небо…

— Мы с братом уже говорили об этом. Орфантал готов лететь к Дуджеку. Возможно, его присутствие в небе отпугнет орлов Паннионского Провидца.

— Скорее всего, наоборот, притянет, как магнит. Но вас будет двое, и вы сумеете защитить друг друга.

— С нами и поодиночке не так-то просто справиться. Дуджеку сейчас тяжелее, чем нам. Я, изменив облик, буду охранять твоих солдат. Орфантал отправится на гору. Так мы хотя бы узнаем, где именно сейчас армия Однорукого.

— Я боюсь за тебя, Корлат, — признался Скворец. — Ты будешь в небе над нами совсем одна.

— Но среди твоих солдат останутся мои соплеменники. Все они — умелые маги. Не забывай этого. И потом, я буду постоянно держать с ними связь.

Малазанец подобрал поводья.

— Хоть что-нибудь известно об Аномандере Рейке?

Корлат покачала головой.

— Это тревожит тебя? — спросил Скворец. — Хотя можешь не отвечать, я и так вижу.

«Да, любимый, мне почти ничего не утаить от тебя».

— Пора возвращаться, Корлат.

Проведи они на вершине еще минуту, тисте анди наверняка заметила бы четыре десятка кворлов, поднявшихся над склоном горы и устремившихся к городу.

Всего одна минута… Один ленивый поворот «монетки удачи» с ликами Опоннов. От капризной сестры к благосклонному брату.

Кворлы пронеслись почти над самой городской стеной. Миновав ее, моранты заставили своих крылатых коней опуститься еще ниже и лететь над улицей ниже уровня крыш. На перекрестке они резко повернули и направились в сторону крепости.

Одна половина лица у Парана болела и чесалась. Раны, наспех зашитые целителями, горели так, будто там бушевал огонь. Преодолевая боль, капитан наклонился и посмотрел вниз. Посреди улиц белели пятна «пиршественных костров». Кое-где и сейчас еще тлели угли, распространяя едкий дым. Редкие факелы освещали загаженные камни мостовых. Казалось, Коралл спит. Караульных на улицах не было.

Затем Паран перевел взгляд на приближающуюся крепость. Ее наружные стены — высокие и хорошо укрепленные — были, похоже, значительно прочнее городских. Здания за стенами были сложены из камня или же высечены в скале. Цитадель буквально вгрызлась в саму плоть горы.

По краю крыши виднелись странные черные фигуры, которые Паран поначалу принял за часовых. Нет, это статуи. Кто же в Коралле настолько любил демонов, что решил водрузить их каменных собратьев сюда, на плоскую крышу крепостной башни?

И снова капитан ошибся. Каменные статуи были живыми. Хуже того, они оказались… паннионскими орлами.

«Мы летим прямиком в Бездну. Или к Худу».

Паран дотронулся до плеча моранта и подал ему знак снижаться. Кворлы бесшумно опустились на широкой улице. Сжигатели мостов, спрыгнув с седел, торопились слиться с тенями домов. Моранты на кворлах взмыли в небо, развернулись, чтобы лететь обратно.

Притаившись в боковой улочке, капитан ждал, когда сюда подтянутся все взводы сжигателей мостов. Первым к нему подошел Быстрый Бен.

— Крышу цитадели видел? — негромко осведомился маг.

— Видел. Что будем делать?

Вместо Быстрого Бена ему ответил сержант Мураш:

— Тут только одно спасение: найти погреб поглубже и схорониться.

Быстрый Бен сердито полоснул по нему глазами:

— Где Колотун?

— Я здесь!

Из сумрака неторопливо вышел сапер, обвешанный кожаными мешками.

— «Воробышков» на крыше заметил? — спросил его маг и как-то странно дернул левым плечом.

— Так точно, заметил, — невозмутимо кивнул Колотун. — Нужно поставить на стену арбалетчиков. У меня есть дюжина стрел со «шрапнелью» вместо наконечников. Один прицельный залп, и…

— Жареной курятины не будет, — встрял Штырь. — Но паленых перьев и орлиного мясца — в изобилии.

— А что сильнее воняет: паленые перья или паленая власяница? — поинтересовался Колотун.

— Тише, вы! — прикрикнул на них Паран. — Действуем следующим образом: самых метких стрелков — на парапет стены. Колотун и прочие саперы, выбирайте места для «ругани» и «хлопушек». Времени у вас в обрез. Орлов нужно уничтожить на насестах. Если они поднимутся в воздух — пиши пропало. Первые отряды Дуджека уже на подходе, так что — всем пошевеливаться!

Капитан махнул Хватке, и они двинулись к крепостной стене.

Когда до стены оставалось уже совсем немного, лейтенант вдруг подняла руку и припала к земле. Все замерли.

— Там стражники из урдов, — шепнула Хватка Парану. — Ворота шагах в двадцати слева от нас, хорошо освещены…

— То есть стражников прекрасно видно?

— Так точно.

— Вот же идиоты! — усмехнулся капитан.

— Согласна, но есть у меня одна идея…

— Ну?

Хватка сосредоточенно почесала затылок и произнесла:

— Вот что, капитан. Пусть эти красавцы и дальше здесь торчат. Мы подберемся к стене в другом месте — с угла. Колотун очень любит углы.

— Ты предлагаешь не трогать караульных?

— Так точно, капитан. Они привыкли к свету факелов и в темноте ничего не видят. Мы будем далеко от них. Если крюки и загремят, урды шума не услышат.

— С чего ты вдруг так в этом уверена?

— Когда у тебя на голове такой горшок, как у них, то вообще ничего, кроме собственного сопения, не услышишь.

— Хорошо. Тогда веди бойцов, лейтенант.

— Сейчас пойдем… Эй, Мутная! Ты где?

— Да тут я, не бойся.

— Тут и останешься. Будешь следить за караульными.