Катерина Диченко - Механик и все-все-все
Царь — ворон протяжно каркнул, хлопнул крыльями и выпорхнул на улицу…
Я вскинулась, подскочила на кровати и провела рукой по вспотевшему лбу. Окно в комнату было открыто настежь и в него задувал морозный ветер. За окном занималась заря, окрасившая, очистившееся от тяжелых туч, небо в золотисто-алые цвета. На полу перед моей кроватью лежала какая-то безделушка. Я подняла ее дрожащими пальцами и с ужасом опознала в ней позолоченную букву. Букву с мемориальной дощечки больницы им. Чивинского. Метнулась к окну и глянула вниз. На пушистом сияющем белизной снеге отчетливо виднелись отпечатки колес кареты и лошадиных копыт. Они были только в одном месте — прямо под моим окном. Нигде больше. Будто появились на мгновение из воздуха и исчезли снова. Извозчик все-таки увез сегодня двух пассажиров.
Подул ветер, поднимая в воздух переливающиеся серебром снежинки, и от отпечатков на снегу не осталось и следа.
Я подставила лицо холодному воздуху, дыша глубоко и медленно.
— Тэрги, вампиры, демоны из шкатулки и болотные ведьмы, странные вороны… Теперь еще и Извозчик… Может, меня сглазили?
Вопрос был чисто риторическим и прозвучал в никуда. Просто хотелось услышать свой голос, чтобы хоть как-то успокоиться. Роптать и вопрошать, почему на плечи одного человека упала такая ноша — бесполезно и безрезультатно. Так же, как и гадать об этом. Многие вещи я научилась воспринимать, как данность, а многие проблемы решать, когда они непосредственно возникают и можно что-то предпринять. Так легче. Так проще. Большинство людей имеют стереотипное представление о смерти — старуха в черном балахоне с косой. Некоторые представляют иначе. Так почему же ей, как в моем случае, не быть Извозчиком на призрачном дилижансе? Только вот почему он меня отпустил? Быть может, из-за того, что я не села в саму карету? В любом случае он найдет ко мне дорогу. Не в этот раз, так в конце марта. Если я опять куда-нибудь не вляпаюсь.
К завтраку спустилась рано, застав виновато улыбающуюся Софию и ее откровенно насмехающегося мужа. Первым делом он предложил мне рассола, за что тут же получил от жены полотенцем по шее и гневный взгляд. Хозяйка думала, что у меня похмелье и считала себя виноватой в его появлении.
— Все в порядке, София, — поспешила я успокоить женщину. — Я просто вчера очень устала, к тому же выпила на пустой желудок.
— Так что, рассолу не надо? — заманчиво потрясая стаканом с мутной жидкостью, шутливо переспросил Михаил, смешно поводя бровями.
— Лучше полноценный завтрак.
Он понятливо кивнул и сам с наслаждением выпил предлагаемый живительный напиток.
Пока София сноровисто накрывала на стол, я решила поговорить с Михаилом.
— А те двое охотников, которые вчера сняли у вас комнаты… они еще здесь?
Сердце взволнованно забилось, отдавая в висках громкой дробью. Я старалась не показывать своего волнения. Может, это все-таки был сон?
— Ушли. Наверное, ночью, — вмиг посерьезнел мужчина, оставляя шутливый тон. — Ума не приложу, почему они так поступили, ведь заплатили за неделю вперед.
— А вещи? — осторожно уточнила я.
— Да какое там… — отмахнулся Михаил. — При них-то и вещей почти не было и те в комнатах оставили. Странные они какие-то. София права была.
— Они впервые у вас остановились?
— Нет. Летом пару раз наведывались, но надолго не задерживались. День-два были и уходили. Я сам охотник и хорошо знаю, когда на дичь лучше всего ходить, а эти… Приезжали не в сезон и уезжали с пустыми руками.
— Только морды их уголовные от удовольствия почему-то лоснились, — добавила свое веское слово госпожа Валевская и, поставив на стол тарелки с мясным пирогом, села рядом с мужем. — А что вы так интересуетесь? Они вас ночью, случайно, не беспокоили?
Врать этим замечательным людям, так трогательно проявляющим ко мне заботу я не хотела. Сказать правду? Не поверят и правильно сделают.
— Под утро я услышала какой-то непонятный шум и проснулась. Из постояльцев только я и они были, вот и подумала, что что-то случилось.
Они понятливо кивнули и больше об этих людях мы не говорили. Меня же интересовал иной вопрос.
— А что вы можете сказать о самих пациентах больницы? Может, среди них были буйные или необычные?
— Да что в них может быть необычного… — отмахнулась женщина. — И буйных тоже не было. Безобидные, обиженные жизнью люди. Хотя… был там один чудак. Смешной такой, о нем иногда персонал больницы, отдыхающий у нас, упоминал. Он все про какое-то чудовище рассказывал. Древнее и боящееся зеркал, потому что в них его зло отражается…
Ясности мне этот ответ не принес, и дальнейший завтрак прошел в атмосфере дружелюбной ни к чему не обязывающей беседы. Только к обеду со стороны селений пришел дилижанс того самого Стаса Макеева, бывалого мужчины средних лет, следующий на станцию.
Прощаясь с приветливыми хозяевами, я как бы невзначай уточнила, кто именно исчез в этих краях. Оказалось, что в пропавших числится несколько молодых и вполне здоровых людей. И что-то мне подсказывает, надеюсь в коем веке здравый смысл, исчезновения никак не были связаны с развалинами больницы, получившими в народе дурную славу. Предполагаю, те двое мужчин, действительно были охотниками — на людей. Нелегальный рабовладельческий рынок Иштара требует постоянных пополнений и если заняться статистикой пропавших без вести по стране, среди них будет немало молодых, полных жизни и здоровых… будущих рабов.
Пребывание в «Совином гнезде» и посещение развалин психиатрической больницы, в том числе и встреча с Извозчиком оставили гамму противоречивых чувств. С одной стороны — я так ничего и не узнала, непоправимо опоздав и застав лишь развалины больницы, которая могла дать мне хоть какую-то подсказку. С другой стороны — я в очередной раз избежала смерти, получив короткую, но такую бесценную отсрочку. Также был еще один момент, о котором необходимо упомянуть — позолоченную букву с мемориальной доски, которую я обнаружила на полу у своей кровати. Ее постигла та же участь, что и тех, памяти которым ее создали — она сгорела в очаге гостиницы. Отдавать ее было некому — София и Михаил не поняли бы моих объяснений. Нести обратно — долго и не хочется. Вернуться туда меня может заставить только крайняя необходимость. А хранить у себя позолоченную букву я не хотела. На тот момент лучшего решения я не смогла придумать. И вроде мелочь… было бы из-за чего голову морочить, но мне почему-то это показалось важным.
Домой я попала только к вечеру, сильно задержавшись в дороге.
Количество выпавших осадков в виде снега, превысившие все допустимые нормы и прогнозы, вводили в шок даже бывалых, и казалось ко всему привыкших синоптиков. Начинали понемногу ходить шутки, что по весне нас унесет в море и город будет дрейфовать между Иштаром и материком, по пути успешно торгуя и развивая торговые отношения.
