Сара Бет Дерст - Лед
Она вспомнила, как они с Медведем танцевали в бальном зале, а потом решительно отогнала от себя это воспоминание.
— Где бабуля? — спросила Касси. — Она вернулась в Фэрбенкс?
— Я отвез ее примерно через месяц после того, как ты ушла, — сказал Макс. — Она прождала целый месяц, надеясь, что ты вернешься.
Касси не хотела причинять беспокойство еще и бабушке. Ей много перед кем надо было извиниться.
— Касси, — сказал папа. — Остальные не знают… обо всем.
Она поморгала:
— Как они могут не знать?
Макс и Оуэн знали. Конечно, они были знакомы с мамой Касси, а другие — нет, но все же. Ее мама восстала из мертвых. Конечно, они должны были это заметить!
— Согласно легенде, мы только думали, что она скончалась, — восторженно заявил Макс. — Но на самом деле она была в коме, и никто не знал, кто она такая, пока в один прекрасный день она не очнулась. И как только ее отпустили из больницы, я отвез ее сюда, чтобы сделать твоему папе сюрприз.
Касси в изумлении распахнула глаза. Это была самая нелепая история из всех, что она слышала.
— И они поверили? Из какого романтического сериала вы украли сюжет, признавайтесь.
Макс со смущенным видом пожал плечами.
— Мы решили, что так будет лучше всего, — ответил папа. — Надо было создать ощущение нормальности. Ради твоей мамы.
У Касси не было времени ответить: в кухню ввалились двое исследователей, Скотт и Лиам. Касси охватил внезапный шок: она поняла, что так давно их не видела, что почти забыла, как они выглядят.
Скотт заметил ее первым. Он широко заулыбался.
— Касси, — похлопал он ее по спине. — Рад тебя видеть. Как дела? Что на ужин? — Набрав бобов в тарелку, он сел на стул верхом.
Лиам потряс ей руку:
— Ты пропустила такой отличный сезон! Как там Фэрбенкс?
Она метнула на отца быстрый взгляд. Если он утверждал, что Гейл была в коме, то что за историю он придумал про Касси?
— Все хорошо, — ответила она.
Папа одобрительно кивнул.
Джереми шумно протопал на кухню:
— При такой погоде застынет и жидкий азот. — Сбросив варежки, он направился к бобам; набил рот и небрежно кивнул в сторону Кейси, словно она не исчезала на целый сезон миграции: — Знаю, знаю. Да, я все еще тут.
— Он должен мне еще три месяца, — сказал отец, протягивая Касси миску с бобами.
Пережевывая еду, Джереми сообщил:
— А потом я смоюсь из этого морозильника. Ох, прекрасный Лос-Анджелес с его целебным теплом. Поменяю специализацию на джунгли Амазонки.
Гейл подколола его:
— В Лос-Анджелесе ты будешь жаловаться на солнечные ожоги, а в джунглях просто растаешь. — Она улыбнулась Джереми, показывая свои белоснежные зубы. У Касси внезапно сжалось сердце. Ее мать была чужаком для собственной дочери и другом для этого новичка, этого чичако, который даже не был членом семьи и не смог бы выследить полярного медведя даже в зоопарке. Касси помешала бобы в тарелке; голода она не чувствовала.
Джереми взмахнул ложкой:
— Попомните мои слова: в аду одни льды. Не надо было выбирать исследования Арктики. Но во мне достаточно мужества, чтобы решиться на перемены.
Касси мучительно думала, о чем бы таком безобидном им поговорить:
— Так это… как поживают медведи?
У Скотта загорелись глаза:
— Недавно зафиксировали сто двадцать шестого. Это на тридцать два больше, чем у НПИ!
Национальный Полярный Институт находился в двухстах сорока километрах на запад, рядом с Прадхо-Бей. Учреждение соперничало со станцией Восточного Бофорта, как борются за звание чемпиона две футбольные команды.
— Не то чтобы мы считали, — добавил Макс, садясь на табурет и накладывая себе риса и бобов.
— Естественно, нет, — поддержала его Касси. — А ты как, в гости заехал или снова в штате?
Улыбка Макса стала еще шире:
— Мы получили грант. На два года.
— Совместно с НПИ и ребятами с Чукотского моря, — объяснил Лиам. — Но Макс вернулся в штат, а Оуэн получил оборудование. Новенькие компьютеры. Очень мощные.
Макс вернулся! И они получили грант! А она все пропустила.
— Как прекрасно! — отозвалась она с деланым энтузиазмом. Нет, это и правда были прекрасные новости. Она уже много лет мечтала о том, чтобы Макс вернулся на станцию. Касси улыбнулась своей няньке. — А на что грант?
— Поведение во время спячки, — ответил папа. — Участвуют все пять стран с полярными медведями, но именно мы будем сопоставлять и анализировать данные.
— Ласло заставил нас тыкать палками в медвежьи берлоги, пока нам не разрешили вернуть Макса. Бродили по льду с фонариками на лбу. Тебе бы понравилось, малая, — сказал Скотт. — Жаль, что ты пропустила.
Ей тоже было жаль.
Джереми содрогнулся:
— Безумная затея, и смертельно опасная.
— Но тебя же не съели, — возразил папа.
— Чистая удача. И я рад, что все это позади.
Она все пропустила. Ну ладно, зато сейчас вернулась и больше ничего не пропустит. Краем глаза Касси наблюдала за Гейл: та примостилась на краешке стула и расправила на коленях салфетку. Теперь я дома, подумала Касси, и я остаюсь.
* * *Касси резко села на кровати. Что это еще за чертовщина?
— Медведь? — позвала она.
Где-то кричала женщина. Касси лишь через несколько секунд вспомнила, где находится, и еще через несколько — что на станции была еще одна женщина.
Это кричала ее мама.
Касси скинула теплое одеяло и выбежала в дверь. Когда она добежала до отцовской двери, крики перешли в тихие всхлипы.
— Все в порядке, — говорил папа. — Ты тут. Ты свободна. Все закончилось. Все хорошо. Тебя больше не унесут.
— Ты этого не знаешь, — раздался мамин надтреснутый голос.
Касси толкнула дверь:
— Мама? Гейл? — Она остановилась в дверях. Мама лежала, свернувшись калачиком, рядом с отцом и рыдала на его плече.
Папа поднял голову; на лице у него было написано такое страдание, что Касси пришлось отвернуться.
— Кошмары, — объяснил он дочке. — Все будет хорошо. Возвращайся в кровать.
Касси шагнула обратно к двери. Ей хотелось уйти. Она не знала, что ей делать, когда мама так рыдает, а папа выглядит таким… таким ошеломленным, таким беспомощным. Морщины сильнее проступили на его лице и обросли тенями. Глаза были похожи на пятна сажи.
— Точно? — переспросила она.
— Ступай, ступай, — отозвался он и вжался лицом в мамины волосы. Касси поняла, что на нее он больше не обращает внимания.
Она шагнула наружу и закрыла за собой дверь. В коридоре она помедлила. Папин голос доносился изнутри четко и громко:
