Джон Гримвуд - Падший клинок
— Наконец-то вы здесь, — произнес доктор Кроу.
— Где мой дядя?
— Занят, — голос Алонцо донесся из ниши, скрытой занавесом.
— Я вернусь попозже.
— Нет, — сердито возразил он. — Ты подождешь. Я посылал за тобой час назад. Твое опоздание могло все…
— Что?
— Слишком усложнить.
Джульетта услышала, как позади открылась дверь, и обернулась, ожидая увидеть секретаря или одного из стражников. Но вместо них в дверях стояла кислолицая аббатиса, в белом плате своего ордена, а рядом с ней — пьянчужка, такая растрепанная, будто ее подобрали в ближайшем борделе. На грязной коже — следы пота и засохшего вина.
— Ты, — прошипела женщина, увидев алхимика.
— Синьора Скарлет, — улыбнулся доктор Кроу. Воздух потрескивал, предвещая бурю. Монахиня свирепо уставилась на них, и буря улеглась.
— Теперь все в сборе.
Принц Алонцо, откинув штору, вышел из алькова с гусиным пером в руке. Перо выглядело как писчее, за исключением неочиненного конца и полностью срезанной бородки.
— Ты уверен, что время благоприятно?
— Первый день после новолуния, — ответил доктор Кроу. — Лучшего времени нет.
— А она?
— Если ее горничная сказала правду. Скарлет может проверить.
Неряшливая пьянчужка подошла к Джульетте и нахмурилась, когда девушка отшатнулась от нее.
— Все пройдет легче, если ты не будешь сопротивляться.
— Что пройдет?
— Все, — сурово промолвил принц Алонцо. — Поверь мне. Для всех будет проще, если ты пойдешь нам навстречу. Аббатиса…
Аббатиса схватила Джульетту и вонзила палец в мягкую плоть руки. Пораженная девушка замерла.
— Только дернись, и я нажму сильнее.
У ног Джульетты растеклась лужица мочи.
— С позволения регента, — произнесла аббатиса. — Мы начинаем. Синьора Скарлет, вы же не собираетесь терять время зря?
Знахарка задрала платье и рубашку Джульетты и засунула руку между бедер девушки. Потом понюхала пальцы.
— Достаточно скоро. Перо свежее?
— А как ты думаешь? — ответил Алонцо, завязывая гульфик.
— Надежнее было бы…
Лицо регента потемнело.
— Ты хочешь, чтобы я стал проклятым? — зарычал он. — Это против правил родства. Тогда я могу заодно жечь церкви или есть мясо по пятницам.
— Вы не можете…
Джульетта резко замолкла. Монахиня с суровым лицом вдавила палец с такой силой, что девушка снова обмочилась. Позорная лужа на полу выросла.
— Прекрати хныкать, — бросила ей аббатиса.
— Разве это необходимо? — поинтересовался доктор Кроу. — И мне кажется, — добавил он с укором, — вы забыли упомянуть о несогласии вашей племянницы.
— Если бы она потрудилась ответить на мои вызовы, мы бы успели все обсудить. Но поскольку она не ответила… — конец фразы Алонцо повис в воздухе. Очевидно, он считал Джульетту виновной в ее собственной неосведомленности. — И я не собираюсь объяснять свои действия своему магу.
— Магу герцога Марко, — спокойно ответил доктор Кроу.
Госпоже Джульетте показалось, что сейчас дядя ударит доктора. Но регент промолчал. Либо алхимик намного сильнее, чем она подозревала. Либо ее дяде необходимо, чтобы затеянное им успешно завершилось. Ни то, ни другое не радовало Джульетту.
— Положите ее на диван, — сказала синьора Скарлет.
Джульетта сопротивлялась, но безуспешно. Ее уложили на спину, задрав до пояса платье и рубашку. Когда она начала кричать, регент вышел из себя.
— Заткните сучке рот.
— У нас нет времени.
— Займись этим, — приказал принц Алонцо доктору Кроу.
— Как пожелаете, — доктор прикоснулся к губам Джульетты и прошептал: «Молчание». И оно наступило. Рот девушки закрылся, язык замерз.
Когда синьора Скарлет начала силой раздвигать колени Джульетты, алхимик отвернулся, а потом направился к нише, в которой раньше скрывался Алонцо.
— Куда ты собрался?
— За вином. У вас же есть вино? — доктор Кроу пробормотал, что чертовски необходимо выпить, и исчез за шторами.
Синьора Скарлет подняла лодыжки девушки, пока аббатиса держала ее за запястья.
— Тебе некуда деваться, — примирительно сказала знахарка. — От сопротивления будет только хуже. Пожалей себя и не дергайся.
Джульетта, презирая себя за трусость, сделала, как ей сказали. Синьора Скарлет говорила правду. Доктор Кроу всего лишь положил руки ей на бедра, и девушка сразу же перестала их чувствовать.
— Давай, — приказал регент.
Синьора Скарлет взяла перо, достала из рукава рыбий пузырь и подула в него. Потом надела пузырь на перо. Второй конец пера она засунула между бедер Джульетты. Девушка начала вырываться с такой силой, что высвободила одну руку, и женщина чертыхнулась.
— Держите ее.
Хватка на ее плененной руке стала жестче.
— Столько суеты, — заметила монахиня. — Можно подумать, ты единственная девушка, которая служит своему городу.
Синьора Скарлет сдвинула перо и сжала пузырь, выдавливая его содержимое.
— Смотрите, — сказала она. — Не так уж плохо. И ты нетронута, как и в день своего рождения.
Она улыбнулась, будто это что-то меняло.
— Алхимик.
— Для тебя, женщина, доктор Кроу.
— Моя часть закончена, — заявила синьора Скарлет. — Я забираю свои деньги и ухожу.
Регент открыл рот.
— Я забираю деньги и ухожу, — повторила она.
Принц Алонцо швырнул ей кошелек.
— Ведьма, — прошептал он, когда за женщиной закрылась дверь.
— Если вы позволите, — произнес доктор Кроу, подталкивая аббатису обратно к дивану и показывая, что Джульетта не должна двигаться. Монахиня перекрыла дорогу, и Джульетта осталась лежать.
— Сын, — с нажимом сказал регент. — Ты понял? Она принесет Кипру сына. А если нет, я разгневаюсь. И тогда я могу неожиданно прийти к согласию с Папой Римским, который считает тебя еретиком.
Доктор Кроу проигнорировал его слова.
— Госпожа моя, — сказал он. — Первый ребенок часто рождается позже срока. Кипр ничего не заподозрит. И вы никогда не расскажете ему. Более того… — алхимик обернулся на регента, тот кивнул. — Вы никогда не заговорите о том, что здесь случилось.
Маг придерживал Джульетту, пока она не перестала трястись, потом коснулся ее лица и пробежал кончиками пальцев по губам.
— Как вы могли? — спросила она.
— Госпожа, мне нужно препарировать трупы. Регент предоставляет их и защищает меня от тех, кто считает мою работу мерзостью.
Следующей ушла аббатиса. А Джульетта должна была пролежать еще полчаса с задранными ногами и подушкой между бедер. Перед уходом монахиня опустила подол платья девушки, видимо испытывая потребность в соблюдении приличий. Но когда Джульетта наконец поднялась и повернулась к двери, чувствуя тошноту и отвращение, дядя приказал ей остаться. Ее задача — не просто дать Кипру сына, с чем не справилась его первая жена. Есть и другие соображения, вопросы политики. Дядя желал подробно объяснить, что именно потребуется от нее, когда она прибудет в свое новое королевство.
