Нобору Ямагути - Нулизин Фамильяр
- ...Ты что-то замышляешь?
- Я? Я, который является не более чем жалким фамильяром, принадлежащим вам, леди, - и что-то замышляю?!
Хозяйка подумала, что такое приторно вежливое поведение Сайто вызывает сильное подозрение, однако, кажется, она опаздывала на урок, поэтому больше не стала осаждать его вопросами.
Луиза, которая являлась обладательницей ярко-розовых щечек, пленительных глаз каштанового цвета и обворожительных, словно вырезанных из коралла, губ, понимала, что в настоящее время ей нет необходимости дополнительно все это подкрашивать, и потому не пользовалась косметикой. Другими словами, девочка нечасто заглядывала в зеркало. И этот день не был исключением. В результате она не обнаружила, что Сайто сделал ей особый макияж.
С таким лицом Луиза отправилась в класс. Поскольку она крайне опаздывала, то ни в коридорах, ни на лестницах не встретила ни единой души.
Запыхавшись, она открыла дверь в аудиторию. Одноклассники одновременно повернулись в ее сторону и разразились хохотом.
- Луиза! Отличная внешность, Луиза!
- О, боги! Тебе так идет!
Сразу вслед за этим любезный мистер Кольбер указал Луизе на стильный грим в виде очков и усиков, и девочка взбеленилась, целую дюжину раз врезала Сайто, который в коридоре хохотал, держась за живот, и лишила фамильяра еды на целый день.
По ее словам, фамильяр, который рассматривает лицо своей хозяйки в качестве холста, аналогичен злым духам, в давние времена противостоявшим Основателю Бримиру и его сторонникам-богам; и значит, нет причин давать демонам суп и хлеб, милостиво предоставленные Ее Величеством Королевой.
* * *
После завтрака Сайто в одиночку выполнял уборку в комнате Луизы. Он подметал полы веником и протирал окно и стол тряпкой для пыли.
Затем мальчика ждала одуреть-какая-приятная стирка. Он относил требующую стирки одежду Луизы к водяному источнику и использовал стиральную доску, чтобы сильно тереть вещи. Никакой горячей воды и в помине не было. Ключевая вода была холодная, и пальцы становились словно бы израненными. Нижнее белье Луизы было сшито с множеством разных кружев и рюшей, выглядевших достаточно дорогими. Мальчик должен был добросовестно стирать это белье, ведь если бы он что-нибудь порвал, то у него отобрали бы еду. Это была тяжелая работа.
Разозлившийся Сайто однажды тайком надорвал резинку одной пары трусиков. На следующий день хозяйка, не обратив внимания, надела эту пару, и, когда девочка шла по школе, резинка лопнула. Трусики соскользнули до щиколоток и обвились вокруг обеих ног Луизы, словно силки охотника.
Девочка в этот момент была на верхней ступеньке лестницы, поэтому эффектно скатилась вниз.
К счастью, на лестнице не оказалось ни единого человека, поэтому доброе имя Луизы, которая катилась вниз, выставив напоказ обнаженную нижнюю часть тела, было сохранено. На лестничной площадке Сайто, который осознал, что и в самом деле перестарался, просил у лежавшей без сознания хозяйки прощения, пытаясь не смотреть ей под юбку. У него не было намерения заходить в своей шалости так далеко. Самое большее, о чем он помышлял - это всего-навсего заставить ее засмущаться, когда у нее в коридоре трусики свалятся до щиколоток.
Очнувшись, Луиза обнаружила разрыв резинки в трусиках и сунула их под нос Сайто, который сидел в почтительной позе рядом с ее кроватью:
- Здесь имеется разрыв.
- Имеется. Леди.
Преодолевая ярость, Луиза пробурчала:
- Объяснись. И как можно понятнее.
- Да ведь в источнике была некачественная вода, леди. Как бы там ни было, она такая холодная, что кажется, словно она ранит пальцы, поэтому считаю, что и резинка тоже не выдержала, - ответил Сайто, стоя навытяжку.
- Ты настаиваешь, что это - вина резинки?
- Точнее сказать, это - вина воды. Главный виновник - вода. И не только из-за того, что холодная, но и, без сомнений, над ней тяготеет проклятие, которое что-то делает с резинками.
Сайто почтительно склонил голову.
- Значит, у меня нет причин кормить верного фамильяра супом, приготовленным из такой плохой воды.
- Вы так добры.
- Когда пройдет полных три дня, вероятно, вода вернется к первозданному состоянию.
Мальчик был лишен еды на три дня.
* * *
Однако, хотя Сайто на трое суток был лишен пищи, он был невозмутим. Он притворялся, что подавлен, а сам направлялся на кухню, расположенную позади Обеденного зала Альвис. Если он попросил работающую там миловидную Сиесту, та давала ему тушеное мясо или какие-нибудь иные мясные образки. Даже если фамильяра не лишали пищи, он все равно шел на кухню. Поскольку тот суп, про который Луиза важно заявляла: "Проникающая в любой уголок милость Ее Величества Королевы", ни с какой стороны выглядеть милостью не заслуживал.
Разумеется, фамильяр держал в тайне от хозяйки благотворительность, предоставляемую на кухне. Если бы Луиза, настаивающая на неизменности размера порции супа, от которого уже сводило челюсти, разузнала про мясо, подаваемое доброй Сиестой, были бы большие проблемы. Хозяйка, которую волновала только методика воспитания фамильяра, решилась бы на запрет посещений кухни.
Однако на сегодняшний день запрета не было. Поэтому Сайто стократ больше любил и уважал Сиесту и кухню, чем Ее Величество Королеву и Основателя Бримира, с которыми ему до сих пор не приходилось встречаться.
* * *
В этот день утром, выхлебав перед Луизой приводящий в уныние суп, фамильяр пришел на кухню. Сайто, проучивший дворянина Гиша во дворе Вестри, имел здесь огромную популярность.
- Наш Меч пришел!
Таким возгласом мальчика тепло приветствовал дядюшка Марто, шеф-повар. Это был полный мужчина в возрасте за сорок. Разумеется, он был не дворянином, а простолюдином, однако, поскольку он стал шеф-поваром Академии Волшебства, то зарабатывал не менее чем мелкотравчатые дворяне, и, к тому же, был очень влиятелен.
Надев на весьма пухлое тело сшитый на заказ великолепный форменный костюм, он в одиночку умело управлял всей кухней.
Дядюшка Марто, являясь влиятельным простолюдином, не составлял исключения, и, даже будучи шеф-поваром Академии Волшебства, неприязненно относился к дворянам и магии.
Он прозвал Сайто, одолевшего мага Гиша с помощью клинка, "Наш Меч" и принимал его совершенно так, словно обслуживал самого Короля. В эти дни кухня являлась оазисом для мальчика.
Фамильяр сел на выделенный лично для него стул, и Сиеста сразу же подошла, тепло улыбаясь, и подала тарелку с теплым тушеным мясом и кусок пышного белого хлеба.
- Спасибо.
