Царь девяти драконов (СИ) - Марков Павел Сергеевич

Охотник тяжко вздохнул. Похоже купание в реке и бритье придется отложить.

— Ладно, — он развел руками, — только у меня ни лука, ни копья...

— Лук мой есть, — заверил Ли, — ммм... палка-тык дать.

— Хорошо, — сдержав смех, кивнул Шанкар, — только Абхе скажу, что мы уходим.

Кажется Ли не совсем разобрал последних слов, однако добавил:

— Моя жена дать твоей одежда.

— Спасибо тебе, Ли, — чистосердечно поблагодарил охотник, про себя надеясь, что Абхе ничего не вытворит за время его отсутствия.

— Куайцзы! — вновь воскликнул паренек и протянул миску с рисом Карану.

Тот осторожно взял угощение и, придерживая сосуд за донце, ухватился за палочки.

— Как ими жрать-то? — невольно вырвалось у него.

— Не знаю, — покачал головой Шанкар.

Плотно сжав губы, словно перед тяжелой работой, Каран попробовал подцепить разваристого риса, однако зерна полетели на землю, так и не достигнув рта. Местный мальчонка сопровождал его потуги звонким смехом, заставляя краснеть. Однако в этом смехе не звучало и доли злорадства. Он был чист, как горный ручей.

Наблюдая за бесплодными попытками подцепить рис, Ли задорно хихикнул и произнес:

— Иао та, Ксу[1].

***

Ли продирался сквозь джунгли напролом. Постоянно спотыкаясь о корни деревьев и получая ветками по физиономии, он насвистывал под нос какой-то веселый мотив. Шанкар, одетый в грубую рубаху без рукавов, шел следом. Брови охотника взмыли вверх, а глаза изумленно таращились на спутника.

«Теперь понятно, почему он вечно возвращается из леса с пустыми руками. Ведет же себя, как слон в посудной лавке!».

Когда же Ли, сжимавший в правой руке лук, вальяжно отбросил им очередную ветку в сторону, совершенно не заботясь о сохранности оружия, Шанкар и вовсе поперхнулся.

«Может и к лучшему, что охота здесь уже не играет первой роли. Померли б все от голода с такими ловчими...».

В конце концов, он не выдержал и, пока они не зашли слишком далеко, крикнул:

— Ли, стой!

Тот послушался, развернулся и, широко улыбаясь, невинно уставился на него:

— Э?

Шанкар вздохнул и оперся на копье. Не боги весть какое. Без медного наконечника, оно скорее напоминало заостренную палку. Но лучше, чем ничего.

День выдался жарким. Джунгли стояли неподвижно, а в их кронах заливались пением птицы. Тень, отбрасываемая ветвями, слегка притупляла зной, но дышать было тяжело из-за влаги. К тому же орды гнуса так и норовили залезть в ноздри.

— Ты слишком шумишь, — тихо сказал Шанкар и тут же едва не проглотил пару комаров. — Ступай осторожнее и смотри под ноги.

— Э? — на лице Ли отразилось непонимание, но он продолжал улыбаться.

Охотник пыхнул, отгоняя назойливых насекомых, и сделал приземляющий жест рукой:

— Тише иди.

Кажется, до того стало доходить.

— А-а-а, — протянул он и, тут же получив целый рот мошкары, так закашлялся, что спугнул с дерева желтых попугаев. Шурша крыльями, те перекочевали на соседнюю пальму и одарили криками нарушителя спокойствия.

Шанкар застонал.

«Да, охота предстоит веселой».

Подождав, пока Ли откашляется, он положил руку ему на плечо и, заглянув в глаза, четко проговорил.

— Иди за мной.

Тот, кисло улыбаясь, с готовностью кивнул.

Ухватив копье обеими руками, Шанкар двинулся вперед, аккуратно раздвигая свисающие лианы. Иногда его острый взор пробегал по ветвям, дабы вовремя заметить питона. Временами опускался ниже, под ноги. Но вовсе не для того, чтобы перешагнуть кочку или корень. Охотник был достаточно опытен, дабы ступать бесшумно. Просто не хотелось ненароком наступить на кобру и закончить бесславно свои деньки.

«И как Ли сам об этом не догадывается? Неужели он настолько тупой болван? О семье бы своей подумал, раз за свой зад ему не страшно!».

Шанкар приказал себе не распаляться и сосредоточиться на деле. Мысли об охоте вытеснили все остальные. Даже воспоминания о минувшей ночи притупились. Ведь сегодняшний успех во многом должен определить их судьбу, если они хотят остаться здесь. Хэну не нужен еще один дармоед. Тем более чужак.

Чувства обострились. Слух и мышцы напряглись. Наметанный глаз внимательно осматривал джунгли. Хвала Богине-матери, Ли внял его словам и теперь ступал осторожнее и тише. Но все еще недостаточно хорошо.

«Хоть свистеть перестал.Надеюсь, не распугал все зверье в округе?».

Бесшумно выдохнув, Шанкар продолжил движение. Судя по просвету, впереди джунгли немного редели. Быть может, удастся найти там подходящую добычу.

Глаза охотника сощурились. Он внимательнее стал смотреть по сторонам. Птицы продолжали щебетать где-то над головой. И это немного успокаивало. Шанкар и подумать раньше не мог, что будет придавать значение такой мелочи.

Просвет увеличился. Впереди показался небольшой «пятачок», окруженный джунглями. Земля поросла густой, но низкой травой. Солнечные лучи золотистыми пучками спускались с неба, красиво контрастируя с полумраком леса. На первый взгляд полянка была пуста. Однако опытный взгляд Шанкара сумел заметить в траве странный предмет. Подойдя ближе к опушке, он увидел, что на земле распростерлось каменное изваяние. Часть лика откололась и кусками валялась неподалеку. Основа идола поросла мхом. Однако охотнику удалось рассмотреть, что сделан он в виде змея. С холодными и пустыми глазницами. Взглянув в них, он вздрогнул. На память тут же вернулась картина, которую Шанкар наблюдал прошлой ночью. Нилам надвигается на него... а в ее пустых и темных глазах разрастается лед...

Охотник мотнул головой, приказывая отогнать глупое наваждение. Быстро окинув полянку пытливым взором и не заметив ничего подозрительного, он вплотную приблизился к поверженному истукану. Маленькая ящерка пригрелась на лбу идола, однако заметив чужака тут же юркнула в траву.

Слегка нахмурившись, Шанкар опустился на одно колено и провел рукой по изваянию, сбрасывая налипший сорняк. Да, это точно был идол загадочного змея. Холодного и беспристрастного.

На ум пришли слова Нюнг, брошенные ею на берегу.

«Быть может, это и есть тот самый Башэ? Девочка увидела идол в джунглях, а потом детское воображение довершило образ? Да и Кали прав — хобот слона легко спутать со змеей. Но что он тут делает? И кто его поставил?».

— Хм, — задумчиво хмыкнул охотник и вновь провел рукой по шершавому камню, — интересно.

Внезапно его будто льдом обожгло. В голове мелькнула вспышка. Шанкар вздрогнул.

— Что такое? — прошептал он, и вдруг его взор помутился...

Он продолжал стоять на колене перед идолом... но рядом с ним был еще кто-то... люди... Очертания оказались слишком размыты, чтобы охотник смог разглядеть их лица... но они так же преклоняли колени перед истуканом... так же, как и он. И идол не валялся в траве, поросший мхом. Он величаво возвышался над поляной, окидывая местность взором пустых глазниц...

— Э! — взвигнул за его спиной Ли, да так, что Шанкар чуть копье не выронил.

Видение мгновенно исчезло.

Он вздрогнул и резко обернулся:

— Тихо! Ты чего орешь?

— Нельзя! — не унимался тот и тыкал пухлым пальцем в идола. — Нельзя!

— Что нельзя? — непонимающе переспросил охотник.

— Языцы! Языцы!

Ли был явно взволнован и тяжело дышал. Шанкару не понравилась перемена в добродушном увальне.

Бросив еще один взгляд на поверженного истукана, он поднялся и посмотрел на спутника:

— Ты можешь объяснить, что все это значит?

Ли уже открыл было рот, как внезапно их разговор прервал оглушительный рык.

[1] Научи его, Ксу.

Глава 9

Фу гордо вышагивал по грунтовой дороге. Суровый взгляд карих глаз устремлялся вперед. Лучи солнца ярко блестели на бронзовых пластинах нагрудника. Неизменная тигриная шкура покрывала плечи. И хотя виски воина уже давно поседели, подобно снежным шапкам гор, в ногах он не чувствовал усталости. Тело было по-прежнему полно сил. И даже несколько часов ходьбы жарким днем в тяжелом доспехе не подточили их. Тем более Фу испытывал душевный подъем. Поход закончился удачно. Войско клана Шэ, этих мерзких змеев, разгромлено наголову и теперь служит пищей воронам. Он до сих пор слышит в голове крики поверженных врагов. Теперь-то никто не посмеет бросить вызов его Повелителю. А что может быть для верного воина лучше, чем наблюдать радость на лике Лаоху?