Пирс Энтони - Медь Химеры
— Мистер Хэклберри, я думаю, что вы очень любезны; вы пришли к нам, чтобы помочь. Никто никогда раньше не думал, что я красивая. Так что, если хотите пойти на сеновал…
— Нет, — запротестовал он.
— Я никогда не делала этого, — сказала Истер. — Но я бы с удовольствием проделала это с вами, мистер Хэклберри.
Он уставился на нее, понимая, что она говорит серьезно. Он помогал ей, он нашел, что она красива, и она была так польщена, что была готова прыгнуть вместе с ним в сено. Хуже всего было то, что искушение было слишком велико.
* * *Хелн была встревожена и дала знать об этом доктору Стерку. Не то, чтобы она сильно доверяла врачу в чем-нибудь другом, кроме медицины, но ей нужно было поговорить с кем-нибудь.
— Гм-м, молодая леди, — сказал королевский врач; его брови поднялись вверх, словно хохолок, и от этого резкие черты стали еще больше походить на птичьи. — Ты говоришь, что король — это не король и…
— Да! Да! Он должен быть тем похожим на него двойником, о котором нам говорил Келвин. Если это действительно он, то у него должны быть круглые уши, такие же, как у меня и у Келвина. У него не может быть таких острых ушей, как у вас и у короля Рафарта.
Доктор Ланокс Стерк слегка перепрыгнул с одной ноги на другую, и это движение еще больше усилило его сходство с птицей.
— Думаю, молодая леди, что ты только воображаешь себе все это. У многих женщин, когда они носят ребенка, появляются странные мысли.
— Проклятье, доктор, — сказала Хелн, чувствуя, что начинает сердиться. Ужасно, когда с тобой обращаются, как с неразумным ребенком, будто ты не в своем уме — невольно чувствуешь себя именно так. — Вы ведь можете хотя бы посмотреть, не правда ли? Король Рафарт никогда в жизни не носил такую шапочку. А король сейчас всегда носит ее натянутой на уши. Разве это не странно?
— Дорогая моя, король есть король. Что он желает, то он и делает. И ни мне, и ни вам и никакому другому подданному не годится спрашивать его об этом.
— Лошадиный помет! — сказала Хелн, применяя одно из грубых выражений отца, слегка видоизменив его, чтобы оно прозвучало поприличнее. — Нам требуется узнать, не круглоухий ли это король. Вам придется выяснить это!
— Молодая леди, вы совершенно невыносимы.
— Ей-богу верно, — сказала Хелн, теперь пытаясь воспользоваться выражением сестры Келвина, снова чуть видоизменив его подходящим образом. — И намереваюсь стать еще более невыносимой. Либо ты посмотришь на его уши и скажешь мне, заостренные они или нет, либо я — я покину дворец!
— Покинешь дворец! — доктор Стерк встревожился. — Рейли, этого ни в коем случае нельзя разрешить. У меня есть приказ. Ваш муж не захотел бы…
— Не захотел бы, чтобы я находилась здесь, если бы король оказался злым самозванцем, — ответила она.
Доктор воздел вверх костлявые руки.
— Успокойтесь! Вам нельзя волноваться! Успокойтесь ради ребенка.
— Успокоюсь, если вы проверите его уши. Вы сделаете это?
Он вздохнул. Она приперла его к стенке. Если у нее случится выкидыш или она уедет из дворца, он будет считаться виновным во многом.
— Да. Да, я постараюсь. Но король не ведет себя нерационально, если он король. Короли разные. У него, может быть, выпадают волосы, или они седеют, и поэтому он закрывает их шапкой. Короли могут быть даже тщеславнее, чем женщины.
Хелн поняла, что добрый доктор думал, что она преувеличивает специально для того, чтобы усилить эффект своих слов. Ей удалось не обратить внимание на оскорбление, нанесенное женщинам, и она внимательно посмотрела на Стерка.
— Забудьте о волосах. Проверьте его уши.
— Я постараюсь. Если его беспокоит шевелюра, я могу прописать ему магический бальзам.
Победа, может быть, победа!
— Ну, а теперь, доктор… — сказала Хелн ледяным тоном. Ей это не очень удавалось, поскольку в нормальных условиях она предпочитала быть мягкой и женственной, но она была в отчаянии.
Доктор направился к двери, словно был отпущен персоной королевской крови. Не сказав больше ни слова, он вышел.
Хелн снова легла на подушки на большую двуспальную кровать с пологом и вздохнула. Почему бы не поучиться у Джон, если уж имеешь такую золовку?
Да, сквозь сон подумала она. Да, теперь мы все узнаем правду. Но затем к ней в голову пришла тревожная мысль, непрошеная и беспокойная.
— А что, если это и впрямь Рауфорт, — прошептала она, обращаясь к бюсту дедушки Рафарта. — Предположим это тот самый злобный король, которого встретил Келвин? Что будет с Келвином? Что будет с твоим внуком? Что будет со всеми планами и завоеваниями Келвина?
Бюст не отвечал. Как Хелн ни старалась, она не могла заставить его даже подмигнуть ей.
— Как у нее дела, доктор? — Джон стояла около комнаты Хелн и поймала королевского врача как раз тогда, когда он выходил. Она выходила на время осмотра, зная, что Хелн смущается того, что у нее так увеличился живот.
— Боюсь, она бредит. У нее страх того, что здесь могут появиться люди из другого измерения. Она думает, что наш король — это тот, кого ваш брат помог разбить и свергнуть в том, другом мире.
— Думаю, она права, — сказала Джон. — Между прочим, я это хорошо знаю.
Доктор Стерк задрожал всем своим костлявым телом. На его лице появилось разочарование. Он хотел бы, чтобы она согласилась с ним.
— Она хочет, чтобы я посмотрел на уши короля.
— Я тоже этого хочу. — Джон чувствовала, что нет смысла скрывать это. Если ее должны будут бросить в темницу, это будет слишком плохо. Но пока до этого не дошло, она будет держать наготове свою пращу с камнем, который был как раз нужного размера для мнимого короля. — Есть ли в этом риск?
— С королями, миссис Крамб, риск всегда есть.
— Нет, только не с настоящим королем Рафартом. Помните, как он смеялся? Помните, как он наслаждался шутками? А этот король, кажется, ничему не радуется.
— Я помню его манеры. Может быть, какое-нибудь колдовство вызвало эти изменения.
— Вы выясните это?
— Если он позволит. Да, я попытаюсь.
— Когда, доктор?
Его надо поторопить и вынудить сделать это. Иначе он будет вечно колебаться. Все мужчины такие, а доктора в особенности.
— Думаю, что мне следует порекомендовать ему пройти медицинский осмотр. Если он откажется…
— Скажите ему, что это регулярный осмотр. Он не будет знать.
— Я т-так д-думаю. — Казалось, Стерк делает ненужные паузы в словах.
— Вы свободны, доктор.
— Благодарю вас. — С тем достоинством, которое только могло быть у человека с носом, напоминающим птичий клюв и подпрыгивающей походкой, он оставил ее и направился к покоям короля.
