Веда Талагаева - Слово
- Боюсь, рассудок его в самом деле помрачен, раз уж даже завтрак не помог ему узнать меня, - с горькой улыбкой молвил Тирэно после долгого молчания.
- У тебя есть и еще один брат, - царица неловко попыталась утешить его.
- Который находится во власти злых сил, - покачал головой Тирэно, - Я постараюсь вернуть Ютаса, но боюсь, что никогда не увижу его прежним. Возможно, ему даже лучше будет не возвращаться.
- Никогда так не говори, - испуганно возразила царица, - Мы вернем его, и все будет как раньше.
- Пребывание во тьме не проходит даром ни для кого, - сурово возразил Колдун.
На круглом деревянном подносе стояло большое блюдо с морковным пирогом и два других поменьше, с жареным картофелем и с тушеной индейкой. В глиняном кувшине, прикрытом крышкой, плескалось свежее парное молоко.
- Уж лучше б вино, - с досадой проговорил Каспиэн, выставляя тарелки и кувшин на стол, - На завтрак было какао, на ужин будет чай. Надоело!
- Еще жалуется, подлый ренегат, - проворчал себе под нос стражник, наблюдая, как служанка забирает у Колдуна поднос, - Коллегия чародеев по тебе плачет.
- Понятия не имею, о чем ты говоришь, огнедышащий дракон, - враждебно покосившись на стражника, ответил Каспиэн и поклонился служанке, - Благодарю, о прекрасный эльф.
- Какой уж там эльф! - хихикнула девушка и укоризненно добавила, обращаясь к стражнику, - Не стыдно вам с ним огрызаться? Он же спятил совсем.
- Так ему и надо, - проворчал стражник, - Пойдемте, барышня, не с ложечки же вы будете его кормить.
Они вышли. В замке заскрежетал ключ. Каспиэн и бровью не повел, слыша этот звук. Он с аппетитом поедал разрезанный на кусочки пирог, напевая с набитым ртом. Но стоило шагам стражника и служанки затихнуть на лестнице, ведущей вниз, Колдун вскочил из-за стола и быстро подошел к двери. Убедившись, что за дверью в коридоре никого нет, он вернулся к столу и вынул из рукава мантии маленький блестящий предмет. Им оказался стеклянный шарик. Каспиэн бросил шарик на пол, пристально на него глядя. Шарик покатился по полу и обратился в облако черного едкого дыма. Когда дым рассеялся, на полу сидела черноволосая девушка с красивым, но несколько худощавым и слишком гордым лицом.
- Наконец-то ты обо мне вспомнил, папенька! - сердито воскликнула девушка, вскочила на ноги и, подбежав к столу, накинулась на индейку и пирог, - Тебе не приходило в голову, что я устала быть шариком и хочу есть?
- Это для твоего же блага, Ульгит. Тебя могли распознать и заключить под стражу, как и меня, - возразил Колдун.
- Уж я бы не попалась по глупости, как ты, - презрительно усмехнулась Ульгит, наливая себе в кружку молока, - Ты испортил отношения с Моиной, попал в руки к царице и теперь изображаешь из себя сумасшедшего. По твоей милости мы все потеряли!
- Не совсем так, неблагодарная дочь, - строго возразил Каспиэн, - Они еще не знают Западного Колдуна. У меня есть план, благодаря которому не Моина и не царица одержат победу в этой войне, а я. Я окажусь у власти и буду повелевать Дивным Краем. Где будешь ты, зависит от тебя, дочь.
- Мне заранее страшно, - едко усмехнулась Ульгит, - Ты мог бы продолжать служить Темной госпоже, и все бы у тебя было. Но тебе показалось мало, и вот мы здесь. Раз уж другого способа выбраться нет, то говори, что ты задумал.
- Госпожа собрала армию, чтобы предпринять поход на Ильраан. Армию собирает и царица. Она бросила клич среди народов Дивного Края с призывом объединиться под знаменами Ильраана, - проговорил Колдун, сев за стол напротив дочери, - Чтобы быстро передвигаться в нужном направлении, и тому и другому войску понадобятся двери. Я закрою их. Есть Ключ Всех Дверей, хранящийся в Острозубых скалах на горе Хорадаг. Кто владеет им, тот повелевает дверями и всей военной ситуацией.
- Что это даст тебе? - с сомнением спросила Ульгит.
- Возможность выиграть время и отсрочить нашествие темных сил на Ильраан, - ответил Каспиэн и хищно усмехнулся, - Когда госпожа появится здесь, ее встретит уже не армия царицы, а моя армия. А царица будет слушаться меня, и никто, даже мой хитроумный братец, не догадается, что она раба моей воли. Я буду править Дивным Краем.
- Ты уже говорил, - напомнила Ульгит, - Что требуется от меня?
- Ты добудешь Ключ, моя умная хитрая дочь, - усмехнулся Колдун и погладил Ульгит по голове, - Выскользнешь из дворца тихо, как мышка, и воспользуешься Дверью дверей в Разнолесье в тридцати милях отсюда. А я пока займусь царицей.
- Как ты это сделаешь? - спросила Ульгит.
- Я усыпил их бдительность, ведя себя тихо эти два месяца, и теперь это будет легко, - вкрадчиво проговорил Колдун, - Дай-ка мне шпильку для волос.
- Ты представляешь, он еще и вина требует. Совсем обнаглел, - пожаловался стражник своему товарищу, несшему караул внизу лестницы, когда вернулся на свой пост.
- Да брось ты возмущаться, он сумасшедший, - отмахнулся второй стражник, оперевшись на алебарду и привалившись к стене, - Его, может, и судить-то не будут.
- Будут, - с неприязнью возразил первый и вдруг вздрогнул и поднял голову вверх, прислушиваясь, - Что это там?
На самом верху винтовой лестницы, ведущей в Третью башню, послышались тихие крадущиеся шаги.
- Идет кто-то, - прошептал второй стражник, - Странно. Царица и Северный Колдун давно ушли. Кто же там может быть? Может, кто-то из тех, кто сторожит на смотровой площадке?
- А чего им красться? - возразил первый стражник, угрожающе поднял алебарду и крикнул, - Эй, кто там? А ну выходи!
Шаги прошелестели и затихли, словно растворились в воздухе.
- Почудилось, - убежденно заявил второй стражник, - Это все ты со своими подозрениями.
Они еще поприслушивались, потом увлеклись разговором о предстоящей войне и не заметили, как по лестнице сверху почти неслышно скатился маленький стеклянный шарик. Шарик пропрыгал по ступенькам вниз, прокатился по коридорам и комнатам, рискуя угодить под ноги придворным и слугам, и вскоре выкатился из ворот дворца и упал с Восточного моста в густую траву.
Погода выдалась ветреная, но на Закатной Стороне с утра было ясно. На небе не видно было облаков, и далекие солнечные лучи, доходящие с востока, озаряли теплым светом серый угрюмый пейзаж. Сизые дымы туманов, курящиеся в трещинах скал и пропастях, пронизанные светом, не казались такими уж унылыми. И даже острые зубцы горных кряжей, простирающиеся от горизонта до горизонта, не выглядели столь же устрашающими, как обычно. Илья наблюдал суровую дикую картину за окном, стоя на помосте у стола в колдовской лаборатории Ютаса. Заветный сундучок был заперт в клетке, а сама клетка была накрыта черным покрывалом. Но Илья все равно чувствовал близость колдовских камней, как чувствовали его присутствие и сами камни. Их тихий, похожий на шелест ветра, шепоток время от времени проносился по комнате. Дверь открылась, и вошел Ютас. С ним были два гоблина в пыльных дорожных плащах. С собой они несли окованный железом ларчик, запертый на тяжелый замок.
