Веда Талагаева - Слово
- Добро пожаловать, посланники Верховного Чародея, - услышали путники тихий нежный голос так близко, словно говорившая стояла рядом с ними, - Вы так давно ждали этой минуты, особенно некоторые из вас. Наконец, она настала. Входите в дом, вам рады здесь.
Женщина в белом плаще склонила голову в знак приветствия и исчезла в доме, оставив дверь открытой. Древуны молча сложили весла и привязали ладью. Путники сошли на деревянный настил, провожая завороженными взглядами скрывшуюся из глаз белую фигуру. Юн, которому Кадо помог вылезти из лодки, толкнул друга в бок.
- Я ее узнал! Это же место из твоего сна, а она, это же...
- Замолчи, - одернул его Кадо, не сводя глаз с дома, видневшегося впереди.
Ему хотелось, чтобы догадка чародея оказалась правдой, и именно потому он страшился говорить об этом вслух.
Обстановка дома была уютной и простой. В круглой комнате, куда вошли путники, было множество стеклянных дверей, и все они смотрели на зеленые лужайки сада. За садом, точно с высоты птичьего полета, был виден весь остров Нолава, его серебристые реки с водопадами, сиреневые прибрежные скалы, рощи и перелески, окутанные вечерним туманом и подсвеченные заходящим солнцем. То ли дом стоял на возвышении, с которого все было так хорошо видно, то ли дело было в какой-то особой магии, позволяющей из этих окон любоваться всеми красотами острова. Путники долго не могли оторвать глаз от дивной картины. Все, кроме Юна, который не мог наглядеться на овальный стол с белой скатертью, накрытый к ужину, украшенный цветами и свечами. Хозяйка дома уже сидела во главе стола и ожидала гостей.
- Я заставила вас пуститься в путь без промедления, и теперь вы устали с дороги и голодны. Садитесь же, ешьте и отдыхайте, - сказала она и откинула с лица капюшон.
Розовый свет заката и золотистый свет свечей упал на нее. У Южной Колдуньи были лучистые серо-голубые глаза, полные мудрости, и безмятежная улыбка, вселяющая покой. Льняные волосы, разделенные на прямой пробор, спадали длинными прядями до пояса, на высокий чистый лоб спускалась двойная нитка мелкого жемчуга. Лицо ее было подсвечено изнутри теплым белым огнем. Ее нельзя было назвать красивой, но путникам, измученным долгой дорогой, отягощенным потерями, взволнованным надеждами, она показалась прекрасной. Кадо, в своем сне лишь издали видевший женщину на мосту, жадно всматривался, пытаясь узнать ее. Она же обвела приветливым спокойным взглядом всех вместе и каждого в отдельности и на минуту задержала взгляд на его лице. Кроме Кадо, никто этого больше не заметил, путники уселись за стол и принялись за еду. Только Гвендаль испытующе поглядывал на хозяйку дома, отщипывая от хлебного ломтя маленькие кусочки и роняя их на тарелку. Южная Колдунья понимающе улыбнулась под его взглядом.
- Я знаю, что привело вас сюда, - сказала она, - И я видела многое из того, что с вами приключилось. Большая беда заставила вас проделать долгий опасный путь, ее отголоски докатились уже и до страны Нумар. Зло отбрасывает длинную тень на Дивный Край, и вам пришлось бороться с этой тенью. Вы везли сюда колдовской камень, один из тех, что составляют древний Кристалл Знания. К его тайне некогда были приобщены и Южные Колдуны из Нумара, поэтому я знаю, какую опасность он представляет, если попадет в дурные руки. Камень вы не довезли, но это и должно было случиться, потому что подействовало Заклятие Половинки и Целого.
"Это я не доглядел", - с горечью подумал Кадо. Южная Колдунья точно угадала его мысли, ее взгляд опять на мгновение остановился на его лице и был полон теплого сочувствия, точно говорил: "Ты ни в чем не виноват".
- Мальчик знал, что идет на риск, согласившись на наложение заклятия, - сказала она, - Он должен был так поступить. Жаль только, что не нашлось способа уберечь его от этого.
Путники подавлено молчали, сидя за столом.
- С Заклятьем Половинки и Целого я справлюсь сам, - сказал Гвендаль после нескольких минут молчания, - Мы здесь не только и не столько из-за него. Ты сказала, что Южные Колдуны приобщены к тайне Кристалла. Значит, ты знаешь о Слове, способном подчинить себе Кристалл или уничтожить его? Получила ли ты по наследству этот секрет, владеешь ли ты им?
Южная Колдунья не ответила. Она лишь долго и спокойно смотрела в лицо Чародею.
- От того, знаешь ли ты Слово, зависит судьба нашего мира, - продолжал Гвендаль, - Если ты знаешь его, ты должна его использовать как можно скорее. Элиа уже ушел в тень, и я не хочу, чтобы и весь Дивный Край последовал за ним.
Все, затаив дыхание, ждали ответа на слова волшебника. Южная Колдунья медлила.
- Мне не позволено говорить об этом ни с вами, ни с кем-либо еще, - наконец негромко, но очень твердо проговорила она, окинув взглядом всех, - Слишком страшна эта тайна, и слишком многое зависит от нее, как ты сказал Чародей. Я не могу ответить ни да, ни нет.
- То есть как это? - возмутился Гвендаль, - Мы столько пережили, столько преодолели на пути сюда! Мы потеряли друга, я отпустил единственного родного человека в стан врага, а ты не хочешь даже намекнуть, добились ли мы своей цели или нет!
- Я не могу этого сделать, - повторила Колдунья мягким успокаивающим тоном, - Лишь в свое время.
Гвендаль отвернулся и обиженно уставился на скатерть. Кадо, Юн, Вернигор и остальные увидели, что под его сердитым взглядом на тарелке появились два растрепанных огненно-оранжевых воробья и начали драться, яростно долбя друг друга клювами. Южная Колдунья усмехнулась, и воробьи превратились в легкое облачко, которое разлетелось по скатерти цветочными лепестками.
- Пока же мы должны думать о тех проблемах, которые нам предстоит решить уже сейчас, - сказала Колдунья, - Думаю, из-за них настала пора мне снова вернуться в мир, который я покинула.
- А как случилось, что ты его покинула? - спросила Тарилор.
- Это было много лет назад, - ответила Колдунья, ее взгляд устремился в туманную дымку за окном, - Моя мать Ангат была чародейкой, а мой отец Илиодор был сыном Исмаэра, Южного Колдуна. Но в семьях волшебников не всегда рождаются чародеи, и мой отец был просто добрым человеком и достойным правителем этой страны. Мать умерла, когда я была ребенком, и отец очень переживал ее смерть. Но так случилось, что много лет спустя он снова полюбил. В жены он выбрал простую девушку, которую встретил во время долгого путешествия в Армаис. Лаирин была молода, моложе отца. Она не пыталась заменить мне мать, поскольку это было невозможно, но стала мне подругой. У них с отцом родился сын. А у меня открылся дар, говоривший о том, что я смогу продолжить дело Южных Колдунов, и Исмаэр, мой дед, позвал меня сюда, на Туманный Остров. Во время моего обучения я должна была жить замкнуто, и все свои помыслы направить на постижение колдовской науки. Поэтому я редко виделась с отцом и мачехой. Время шло, моему брату исполнилось шесть месяцев, и в день Середины Лета мой отец по традиции должен был назвать народу имя маленького принца и объявить его наследником трона. Но накануне праздника гонцы привезли королеве письмо, в котором говорилось, что ее мать тяжело больна и умирает. Перед смертью она хотела обнять дочь и повидать внука, которого никогда не видела. Отец не хотел отпускать жену и тем более маленького сына в долгую и опасную дорогу, но она так просила его и плакала, что он согласился. Король не хотел, чтобы королева и принц ехали одни и сам отправился с ними. Больше я никогда их не видела. В степях Нехоженой Земли на них напали кочевники-нурты, и они исчезли без следа. Известие об этом убило моего деда Великого Южного Колдуна, и мне ничего не оставалось, как принять посох из его рук.
