Гейл Карсон Ливайн - Самая красивая
Решив, что выучила песню, я оторвала взгляд от страницы, чтобы проверить себя. На столике лежало ручное зеркальце, и я случайно взглянула в него.
Мое отражение начало меняться. Белая как мел кожа приобрела алебастровый цвет. Щеки слегка порозовели. Безобразно красные губы стали напоминать спелую клубнику. Исчезла припухлость на скулах. Тусклые волосы заблестели. Даже нелепый головной убор с птицей выглядел в этом зеркальце очаровательно.
Только глаза не изменились. Я превратилась в красавицу, какой никогда не надеялась стать.
Глава четырнадцатая
Красотой я не уступала Иви, хотя не отличалась тонкими чертами лица, как она. Но самое странное, что, несмотря на огромные изменения, я оставалась самой собой.
Дотронувшись до лица, я не почувствовала никакой разницы. Неужели я в самом деле красива? Я подняла голову, посмотрелась в большое зеркало над туалетным столиком и увидела, что на меня смотрит моя прежняя уродливая физиономия. Я глянула в маленькое зеркальце. Снова красавица. Тогда я перевернула зеркальце, пытаясь отыскать ключ к загадке. На деревянной раме было вырезано слово «Скулни».
Иви попросила принести полотенце. Я снова посмотрела в маленькое зеркальце Скулни. И ничего не увидела. Никакого отражения, только блестящую серую поверхность. Как такое могло случиться? Потом серый туман рассеялся, и появилось мое обычное отражение.
– Леди Эза, вы слышали мою просьбу?
Я принесла полотенце. Что это было с зеркальцем? Выбираясь из ванны, Иви опиралась на мою руку. Быть может, мне все показалось? Я помогла ей надеть атласную сорочку с застежками на спине. С пуговицами я справилась не сразу: руки дрожали.
Королева рассмеялась:
– Я надеялась, что моя фрейлина окажется проворной.
– Простите, ваше величество. – Я сделала глубокий вдох, уняв дрожь в руках.
Значит, вот как я выглядела бы, став красавицей!
Надев платье кораллового цвета с вышитыми рукавами, королева присела за туалетный столик, а я занялась ее волосами.
– Песню выучили?
– Да, ваше величество. – Я пропела мелодию. – Не хотите отрепетировать произнесение слов?
Она согласилась и пересела на кровать. Я тихо запела, хотя сосредоточиться на песне было очень сложно. Мое красивое лицо так и стояло перед глазами. Волшебное зеркальце! Оно лишь создавало иллюзию или с помощью волшебной алхимии могло превратить меня из свинца в золото?
Мне жаль тех, кто ни разу не бывал на айортийской спевке. Участников любой спевки, но особенно Лечебной, охватывает чувство единения, родства, любви. Да, любви. Сегодня это чувство было необычайно сильным, потому что мы собрались ради нашего обожаемого короля.
Но я оставалась в стороне из-за той роли, которую мне предстояло сыграть.
Рядом со мной сидел принц Айори, по другую руку от него восседала королева Иви. Я почувствовала, что он испытывает ко мне неприязнь, хотя он ни словом об этом не обмолвился. Учу положил свою голову мне на колени, и я погладила пса дрожащей рукой.
Певцы на спевке выступают по рангу, но только в обратном порядке. Королеве предстояло петь последней. Я пока не стала ее фрейлиной и, как безвестная простолюдинка, должна была выступить первой.
Все рассаживались по своим местам, шелестя шелком и атласом, и обменивались тихими приветствиями.
Сэр Уэллу взмахнул золотой палочкой. Мы все затянули мелодию без слов. Он кивнул мне. Я поднялась, сделала шаг и зацепилась каблуком за подол нижней юбки. Споткнувшись, чуть не упала, но принц Айори меня спас.
Его рука поддержала меня за локоть, а другой рукой он обвил мою талию. Я чуть не лишилась чувств.
Он покачнулся – из-за моего веса, несомненно, – но сумел удержаться, а когда мы оба ощутили, что крепко стоим на ногах, он выпустил меня из рук. Я поднялась по ступеням на сцену, молясь небесам, чтобы больше не падать.
По рядам пробежал смешок. Люди смеялись над моим нелепым видом и неловкостью, или нарядом, или просто надо мной. Я опустила голову, чтобы скрыть румянец, и обнаружила истинную причину веселья. Оказывается, за мной на сцену приплелся Учу и уселся рядом, видимо готовясь спеть дуэтом.
Первая нота оказалась смазанной. Мне не хватило воздуха, чтобы запеть.
Тут из публики прозвучал тихий свист. Учу поднял голову и засеменил со сцены. Я отдышалась и запела.
К третьей строфе все притихли, слушая. Многие держались за руки, раскачиваясь. Герцогиня тоже раскачивалась, но не взяла никого за руку. Она не приветствовала подобные жесты.
Моя мелодия была сложной, но, как я надеялась, не унылой. Мне хотелось создать идиллическую картину Амонты, напомнив людям об их родных деревнях. Мне хотелось, чтобы песня дошла до ушей короля и рассказала о его любящих подданных за пределами Онтио. Это могло придать ему сил.
И гостиница погрузилась бы в музыку.
Я закончила сложной трелью. Почти все в зале подняли руки. Принц Айори тоже поднял руки и заулыбался. Даже Сковорода возле дверей одобрительно подняла руки.
Иви тоже сидела с поднятыми руками, но лицо ее выражало злость. Она ревновала к моему голосу! Ревновала, хотя сама нуждалась в нем.
Я покинула сцену. Мое место занял следующий участник спевки. Я повторила песнь Иви и обнаружила, что никак не могу вспомнить одну строку. Целое предложение! Иви придется его исключить. Но как сказать ей об этом в разгар спевки?
Тут забытое предложение вернулось ко мне. Оно никому не понравится. Я снова повторила всю песню. И еще раз.
В конце концов я справилась со своим страхом и выслушала остальные песни. Некоторые участники переделали лечебные заклинания, известные Айорте с древних времен. Другие вспоминали короля. А третьи призывали его подняться и побороть недуг.
Больше всех мне понравилась песня лекаря. Вот отрывок из нее:
Во снах моих друзья плывут ко мне
И шепчут: «Вылечи меня.
Не дай мне умереть».
И заклинания я бормочу:
«Выздоравливай.
Не умирай».
О король,
Ты плывешь ко мне.
Твое лицо как гранит.
Я поднимаю тебя из воды.
Я опускаю тебя под воду.
Я знакомлю тебя с течением.
Не умирай.
На второе место я бы поставила песню хормейстера. Сэр Уэллу спел о том, что лишился голоса, когда узнал печальную новость. При этом у него дважды срывался голос, и это только добавило его песне проникновенной сердечности.
После хормейстера настал черед принца Айори. Я ободряюще улыбнулась ему, словно мое ободрение играло какую-то роль.
Вот как он начал:
