akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия
— Потому что преступник не думает – он действует. Я же хочу понять… смысл некоторых событий, – уклончиво произнес Рики. – Ну, то есть, – он вынужден был продолжать, понимая, что не только Гарри Поттер, но даже и Артур не удовольствуются таким объяснением, – ведь очень многое зависит от выбора, сделанного в юности, так? Если человек рано начинает проявлять нехорошие наклонности…
— Ричард, ты плетешь какую‑то чушь, – поставил ему на вид дядюшка Гарри. – Не пытайся меня убедить, что выясняешь такие вещи из любви к искусству. Наверняка что‑то происходит…
— Артур, в нашей школе что‑то происходит? – развернулся Рики к гриффиндорцу.
— Ты сам сказал, что хочешь понять смысл некоторых событий, – напомнил Поттер, не дав гриффиндорцу и рта раскрыть.
— Да я просто… – тут Рики, наконец, осенило, – думал, может, поклонника Хатингтон надо остерегаться?
— Это точно, после того, как он нам штаб разнес, – согласился Артур.
Душещипательную историю преданного ухаживания дядя Гарри выслушал очень внимательно, причем было очевидно, что он разочарован, поскольку ожидал не этого.
— А учителя знают об этом? – строго спросил он.
— Вся школа знает, – уверил его Артур.
Явно успокоившись, дядя Гарри принялся с жаром болтать о том, как важно правильно выбрать компанию. Собственно, у Рики было несколько возможностей наглядно убедиться, как Поттеру повезло с мистером Уизли и леди Гермионой, и было очень трогательно, что он это ценил. Но все же крестник предпочел бы, чтоб герой волшебного мира рассказывал о своей благодарности друзьям лично им, а не ему с Артуром.
— Учтите, ребята, в вашем возрасте неподходящие знакомства могут сыграть фатальную роль, – предупредил он на прощание.
— Рики, зачем тебе понадобился от брата всякий вздор? – спросил Артур, когда крестный отец, оставив их в холле, поднялся к директору.
— И ты туда же? – удивился Рики.
— Не хочешь говорить – не надо! – обиделся Артур. – Не знал, что у тебя тайны от друзей.
Рики не ожидал, что гриффиндорца это так заденет.
— Ну ладно, – примирительно произнес он. – Помнишь порох кузины Эйвери? Я, и Лео тоже, предполагали одно время, что в «Слизерине» есть сообщник Упивающихся смертью. Вот я и подумал, нет ли таких признаков, по которым его можно вычислить.
— Ну и?.. – напряженно спросил Артур.
— Пока ничего конкретного, – признался Рики.
Его раздражало, что пришлось потратить свободное время на Поттера. Однако, это ни шло ни в какое сравнение с состоянием Ральфа после встречи с отцом.
— Я заявил, что поеду на каникулы к Уизли, – сказал он.
— А чего он хотел? – поинтересовалась Дора.
— Все того же. Тиффани ему не нравится! Как будто мне это надо, – проворчал Джордан. – Сначала он завел старую песню, что в школе Флинт–старший был не подарочек. Я несколько раз повторил, что все это уже слышал. Потом оказалось, что у них и после школы имелись разногласия, по поводу и без. А под конец он заявил, что в его время и слизеринцы, и тем более гриффиндорцы чтили честь своих колледжей и не связывались с чужаками.
Неизвестно, была ли активность родителя связана с тем, что послезавтра предстоял день рождения Тиффани, или так вышло случайно. Но, как и предсказывала леди Гермиона, после папиного наставления Ральф только сильнее загорелся. Он выделили себе на столе место, откуда убрал все учебники, и готовил сюрпризы.
В назначенный день Рики получил самодельное приглашение.
— «В комнате старост после уроков», – прочла Дора.
— Меня тоже пригласили, – проворчал Генри с набитым ртом. Он как раз принимал поздравления от своей команды, пока его сестра разворачивала огромный, пришедший по почте сверток.
Как и следовало ожидать, родительская забота ее в этом году разочаровала. Для сына чета Флинтов прислала набор по уходу за метлой, а для любимой доченьки разорилась на маленький ежедневник. Поэтому к Хагриду Тиффани отправилась в отвратительном настроении.
Самая скандальная пара года обнаружилась в штабе. Теперь положить книги на стол не представлялось возможным, потому что все место занимали разнообразные аппетитные кексы, пирожные и куски торта, которые Тиффани с удовольствием методично поглощала. Энтузиазм Ральфа не особо отставал от нее.
— Ничего себе! – взвизгнула Джорджина. – Торта с клубничным повидлом здесь никогда не бывает! Это только бабуля такой печет!
— Это на заказ! – гордо объявил Ральф. – Артур проводил меня на кухню, и я попросил эльфов.
Тиффани так зарделась, что Рики невольно подумал, не специально ли сестра Артура обратила внимание на торт.
— Правда, здорово? – спросила Джорджина.
Тиффани кивнула, пребывая почти в нирване.
— А можно мне угоститься? – спросила Джорджина.
Несколько секунд обладательница диковинного угощения делала вид, что колеблется. Невзирая на естественность просьбы, у Рики даже возникло желание одернуть кузину Артура. И как ей могла прийти в голову такая бестактность – отнимать у девушки романтический подарок! Впрочем, Джорджина была еще ребенком и в подобных тонкостях имела право не разбираться.
— Да вы все садитесь! – кивнула именинница.
Не заставляя себя долго ждать, гости расселись и приступили к угощению.
— Здорово! – оценила Джорджина.
— Ого, это кекс или пирожное? – воскликнул Генри, выдавив взбитые сливки.
— Кекс. На Рождественском балу Тремагического Турнира был такой же, – покровительственно объяснила Тиффани.
Первый тост за именинницу Ральф доверил Доре, как ближайшей подруге. Подойдя к этому делу ответственно, та принялась вспоминать, как долго знает Тиффани, и все ее хорошие стороны, так что хвалебная ода затянулась на целых пять минут.
— Вообще‑то, – проворчал Генри, когда она уселась, – это и мой день рождения.
Его недовольное заявление привело Тиффани в восторг.
— Надо же! – воскликнула она. – Всю жизнь мне приходилось с тобой делиться, а сейчас я даже не вспомнила. Как будто все для меня одной. Как если бы мы были взрослыми, и ты пришел ко мне в гости.
Генри язвительно поблагодарил сестру за заботу, умял половину того, что было на столе, после чего отправился отмечать свой персональный день рождения с командой «Слизерина» в общей гостиной.
После праздника Рики ушел первым. Он спустился в общежития в отличном настроении. Его немного разморило от еды и сливочного пива, поэтому он не задержался надолго возле окликнувшего его Генри, желающего знать, как процветает его сестра. Рики ответил, что чудесно, прошел в спальню и прилег на кровать. Поначалу юноша подумал, не взять ли чего‑нибудь для чтения, но скоро отказался от этой мысли. Слишком приятно было валяться просто так.
