akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия
— Вы бы видели, откуда этот «экзаменационный эликсир с улучшенной формулой», – хмурился Дик, демонстрируя только что принесенный пузырек с прозрачной желтой жидкостью. – К вашему сведению, друзья, это самая обыкновенная моча.
— А что? В маггловской нетрадиционной медицине есть такое направление. Называется уринотерапия, некоторым вроде помогает, – просветил друзей Рики. – По крайней мере, это точно не вредно.
— Меня бы вырвало, – задохнулась Мелани.
— Близнецам не подсказывай, а то они переймут эстафету, – проворчал потрясенный Артур.
Сам Рики тоже однажды вызвал благородное негодование своих друзей, когда, будучи придавленным одним видом огромной таблицы астрономических расчетов, которую предстояло выучить наизусть для сдачи теории по астрономии, предложил послать Питу сову с просьбой прислать надежный стимулятор памяти.
— Ну, вы же сами уверяете, что все, что продается в «Хогвартсе» – барахло! – отбивался он потом полчаса от гневных нотаций Лео, расписывающего, как вреден побочный эффект подобных средств. И Артур, как ни странно, отреагировал примерно так же.
— Не пришлет твой брат ничего подобного! – вдобавок, возмутился Эди.
Даже Дора, после того, как профессор Снейп раскрыл старостам истинную сущность многих чудодейственных снадобий, охладела к ним и теперь отзывалась обо всем, что предлагалось, заранее нелестно. Впрочем, она «никогда бы не приняла внутрь «неизвестно что», потому что «в экспериментировании тоже есть своя мера». Слушая подобные рассуждения из ее уст, Рики не переставал удивляться. Приходилось признать, что расчет слизеринского завуча оправдался, и Дора, получив значок старосты, все же стала более дисциплинированной.
Но на прежде нормальных учеников экзамены производили обратное влияние. Боб Бут, пытавшийся заколдовать свою голову вычитанным в старом справочнике сложным заклятьем, чтобы ускорить процесс мышления, попал в больницу и на два дня выпал из учебного процесса. При этом мыслительный процесс у него явно нарушился, поскольку он рискнул в присутствии Тиффани посетовать, зачем не потренировался прежде в накладывании этого заклятья на какой‑нибудь кошке. Зато после того, как она треснула его по лбу, Боб сразу почувствовал, что мозги встали на место.
Интересные вещи происходили, по словам Ральфа, с Тони Филипсом. Он вдруг живо заинтересовался диетами, на которые имела привычку жаловаться Нэнси Льюкот. Тони подробно выспросил обо всех мучениях, коим подвергала семейство моложавая бабка Нэнси, после чего исключил из своего рациона все, кроме рыбы. В силу того, что в «Хогвартсе» ее подавали к столу постоянно, он не голодал. Однако его подруга Летиция Перкинс наотрез отказалась следовать его примеру.
— Зато он, по крайней мере, не глотает всякую дрянь, – похвалил Артур.
— Может, и подействует. В рыбе много фосфора для мозгов, – авторитетно сообщил Рики.
Казалось, все вокруг загружены по горло. Некоторые ученики уже не так сильно сожалели, что выбрали предмет профессора Трелони. Предсказательница презрительно кривила губы всякий раз, как слышала вопросы о подготовке; по ее мнению, имело значение только вдохновение и желание контактировать с духами будущего.
Ничему этому Рики за три года, признаться, у нее не научился. Он считал, что сверхчувствительные способности провоцирует в нем старая змея. Он не мог объяснить, откуда знает это, но она таяла с каждым днем.
— Я знаю, мое время приходит, – повторяла она, заставляя Рики сильно переживать, потому что он мысленно возвращался в то время, когда проводил последние дни с бабушкой Арабеллой.
При ней у него никогда не возникало потребности раскиснуть. Но все же протест, который она, помнится, проигнорировала как ерунду, усилился настолько, что он никак не мог закрыть на это глаза.
«Почему живые существа вообще должны умирать? – спрашивал он себя. – Вот Дамблдор бесконечно стар, но существует, пусть и не настоящий, но все‑таки».
С такими мыслями он словно упирался лбом в каменную стену, и у него не хватало сил ее пробить. Однажды в разговоре он предложил питону угоститься омолаживающим зельем, которое как раз повторял. Рики был потрясен больше, чем ожидал от себя, когда питон отказался.
— Неужели все настолько плохо, что ты не хочешь жить? – спросил он.
Но змея вовсе не нуждалась в его сочувствии.
— Странные у тебя понятия о конце, – прошипела она. – Наоборот, все хорошо. Мне никогда не было так хорошо и спокойно, как с тобой. Смерть наступает тогда, когда надо закончиться.
— Когда ты в тупике и ничего больше не ждешь? – не понял Рики.
— Вовсе нет, – ответила змея. – Тупик – это когда не можешь закончиться. Ладно, налей мне немного молока. А мышей я уже не хочу совсем.
После этого Лео осторожно поинтересовался, почему во время второго завтрака Рики не проявляет интереса к еде.
— Не хочу, – проворчал Рики.
Но лучший друг так просто не отстал, поэтому Рики решился поделиться с ним своими соображениями. Зачем, в самом деле, сдавать СОВ, копошиться, если все равно конец один?
— Как было бы здорово, – заявил Рики, – если бы жизнь была вечной!
Эта идея вовсе не показалась Лео такой уж заманчивой. Разволновавшись, хотя и пытаясь держать себя в руках, он заявил, что не должно человеку идти против собственной природы. А почему, толком сказать не мог именно потому, что волнение мешало собраться с мыслями.
— Я так и знал, что с этим питоном будут проблемы, – высказал он в итоге, после чего они едва не поссорились.
Злость Рики на происходящее давала о себе знать и в других ситуациях. На предпоследнем своем уроке Трелони вывела его из себя. То, что она в очередной раз предсказала несчастный случай на экзаменах, до неприличия не взволновало привычных к ее заскокам учеников. Рики, погруженный в мрачные думы, и внимания бы не обратил, но неведомо как ее скорбный глас достиг его разума:
— Вчера я смотрела на звезды и с ужасом обнаружила, что Марс красный. Так что, мои дорогие, это верный признак того, что в ближайшее время землю посетит смерть.
Рики резко поднялся со своего места, едва не опрокинув столик. На лицах Доры, Боба и Селены читалось смятение, словно и они опасались, что он может вытворить. Трелони же как будто уменьшилась вдвое.
— Как вы можете, – обвиняющее заговорил он, с трудом сдерживаясь, чтоб не выдать экспертную оценку ее прорицательскому дару в непечатных выражениях, – обрекать на смерть вот так, пустой болтовней?
Его резкость вызвала перешептывания среди учеников, но Трелони была явно далеко от того, чтоб замечать, что с учителем так говорить, вообще‑то, не следует.
— Но непреклонность судьбы… – залепетала она.
