akchisko_san1 - Рики Макарони и Пятое Колесо
Рядом находился Артур Уизли. Убедившись, что Рики узнал его, он потянулся к свече и погасил ее. Серость палаты уже рассеивалась холодным светом, какой бывает ранним утром.
— Как… ты выбрался?
Рики знал совершенно точно, что до сих пор ни один из тех, кто проваливался сквозь Завесу Безвременья, не возвращался назад. Именно поэтому его все еще мучили сомнения, а не во сне ли разговаривает он с Артуром.
Артур как будто стиснул зубы.
— Мне помогли выбраться. Точнее, вытолкнули оттуда.
Артур выпрямился, сделал пару шагов и забрался с ногами на соседнюю кровать. Рики неотрывно провожал его взглядом, косился из последних сил, хотя не мог пошевелиться, а глаза закрывались сами собой. Должно быть, гриффиндорец заметил, с каким напряжением он следит за ним, и заговорил снова, хотя продолжать ему совсем не хотелось.
— На самом деле, это труднее всего теперь. И дядя Гарри еще будет спрашивать, ведь не отстанет же. До того тошно об этом рассказывать.
— Думаешь, время пройдет… будет лучше? — Рики не хотел усугублять состояние друга, но понимал, что ему необходимо знать, и сейчас.
— Вряд ли. — Артур всем корпусом подался вперед, обнимая свои колени. — В общем, я встретил их там. Легендарных пропавших родственников мамы по линии Блэк.
— Ты… Беллу? — Рики даже дернулся, но онемевшее тело не поддержало его порыв, слабость пригвоздила к месту.
— Да. И Сириуса Блэка. Я их видел и разговаривал с ними. А теперь меня все будут расспрашивать, как там и что. — Он вдохнул и заговорил быстро, словно надеясь таким образом освободиться. — Там много других, но они все, как тени. Передвигаются, шепчут. Сириус помог мне подняться, когда я упал. Беллатрикс появилась непонятно откуда. Я всегда считал, что они разные, а они оба такие… никакие. Там все бесцветное, время не движется, они сказали, безвременье уравнивает всех. Исчезают всякие убеждения, вроде как все это наносное. Сириус сказал, я слишком молод, чтобы там застрять. Якобы нас, Блэков, там и так слишком много, и они должны отправить назад меня. Я так удивился, откуда они узнали, что во мне кровь Блэков, я сам никогда так не считал, — Артуру как будто было стыдно, как предполагал Рики, вдвойне: и перед Блэками, и перед Уизли.
— Белла… — пробормотал он, когда пауза затянулась. «От души сожалею о бесцветном конце знаменитой маньячки», — Дора бы сказала что‑нибудь в этом духе.
— Приветов Темному лорду она не передавала, — отмахнулся Артур. — Все ее приветы давно заглохли. Я же говорю, там все никакие. И меня они вытолкнули, а сами, — он сглотнул, — сгорели. На меня ушла вся их энергия.
«Так это же хорошо! — Рики хотелось закричать, но, увы, только его внутренний голос набрал силу. — Они выбрались из завесы, они умерли, знаешь, что это значит? Их больше нет».
— Артур, ты… освободил… их, — пробормотал он.
— А что я дяде Гарри скажу?! — огрызнулся Уизли. — Сириус был его крестным, не представляешь, как он дорожит памятью о нем! А я даже не спросил у него ничего.
— Не понимаешь, — Рики очень хотелось объяснить другу, что он еще сам не понимает, какое благо совершил для пропавших родственников.
— Ох! Помолчи, мудрец замшелый, — отмахнулся Артур, лег и отвернулся.
Рики не слишком за него беспокоился. Он был уверен, что, находясь по ту сторону завесы, гриффиндорец подобных угрызений совести не испытывал, а думал лишь о том, как бы выбраться оттуда. Зная характер Артура, Рики надеялся, что о столь нетипичных переживаниях, как сейчас, он скоро забудет. С другой стороны, Артуру Уизли–младшему вполне реально грозит вечная слава. Теперь ему практически наверняка светило прямое попадание в учебники. Совершенно успокоившись, Рики не заметил, как заснул. И видел четкий, оживляющий сон.
Великое колесо снова совершило оборот. Внутри него поворачивались, одни быстрее, а некоторые, наоборот, медленнее, другие колеса. В том числе и 4 колледжа. Рики находился внутри колеса и бежал, бежал, совсем как хомячок. И вот ему это надоело. Он переместился на колесо. Кататься — это лучше. Вдруг оказалось, что вообще вне и сам поворачивает колесо, огромное, главное колесо. Внутри сидела мысль, что надо следить, чтобы колесо находилось на своей орбите. И пока это так, можно спокойно кататься на своем колесе, а когда и побегать.
— Перестаньте дергаться! Он приходил в себя, и даже разговаривал со мной! — Артуру, судя по тону, приходилось буквально отбиваться. — Мадам Помфри мне, между прочим, поверила!
Постепенно Рики разлепил веки. Когда зрение сфокусировалось, он остолбенел бы и в том случае, если бы сохранил способность двигаться. Существо, говорившее голосом Артура Уизли, имело лицо профессора МакГонагол с ушами кошки.
Первой его изумление заметила Селена.
— Уизли! Прекрати сейчас же! — укорила она. — Похоже, ты его напугал.
Окаянная нечисть мгновенно приняла нормальный облик Артура Уизли.
— Не бойся, старик. Это полиморфия. Мама считает, эта способность ко мне вернулась после того, как я побывал в Арке, — объяснил он.
— Мы так волновались за тебя, — произнес откуда‑то вне поля зрения Эдгар, обращаясь предположительно к Рики.
— Что со мной случилось? — промямлил Рики, совсем без пауз.
— Ты чуть не умер, — с осуждением изрек Эдгар, и на него тотчас зашикали.
— Критическое состояние на грани. Ты не бессмертен, — объявил Лео без всякой торжественности. — С тех пор, как исчез Темный лорд. Так эксперты предполагают, и целители с ними согласны. Ты утратил бессмертие, считай это доказанным.
Рики принял слова друга к сведению. По–хорошему, стоило бы порадоваться. Но ему на это не хватало сил.
— Я здесь надолго? — спросил он.
— Мадам Помфри сказала, не меньше двух недель. Тебя отправили бы в клинику святого Мунго, но дядя Гарри не желает светить тебя в таком общественном месте. Он и его друзья опасаются, что тебя там или обследуют, или залечат, в общем, здесь тебе и мне безопаснее, — объяснил Артур.
Селена присела на кровать. Прикосновение ее горячей ладони к щеке отозвалось волной нежности в груди. Рики глядел в ее глаза, и его постепенно перестало заботить, что сейчас он так слаб и беспомощен. Все это было преодолимо и не имело значения.
— Слизеринцы собираются принести тебе гостинцы, — сообщил Артур. — Только мадам Помфри утверждает, ты не скоро сможешь воздать им должное.
— Рози с оставшейся компанией тоже рвутся тебя навестить, — сказал Лео. — Рози нам так надоела, особенно мне. Она выдумала, будто ты уже умер или тебя забрали, а мы ее обманываем, и временами ревет.
— Да, такие сцены закатывает, — поморщилась Дора. — Так что они зайдут, ненадолго, я прослежу.
Рики слушал их, но имело значение не содержание, а общий смысл, скрывающийся за словами. Он чувствовал любовь и заботу и вокруг, и внутри себя. И даже с койки в больничном крыле мир выглядел отличным местом, где хватало и чудес, и радостей. Однако было сказано одно слово, которое его обеспокоило.
