Филлип Бругелитт - Девять ворот
Дикие обезьяны ванекара карабкались по веткам и, ссорясь, занимали места; их глаза мерцали, как окна в небесах.
Даже ящерицы вскарабкивались по трещинами повыше, чтобы получше все рассмотреть.
Гопал ощущал ее присутствие. Медленно оборачиваясь, он взглянул через левое плечо. Нага парила в десяти футах над землей, ритмично хлопая черными кожистыми крыльями. Подобно перу, она медленно опустилась на алтарь. Жемчужные когти обернулись по краю холодного камня, скребя по твердой поверхности и по нервам Гопала. Сложив кольцами свое тело, нага высоко держала свою голову с капюшоном. Ее раздвоенный язык выскальзывал из пещеры ее рта и подергивался, ощущая Гопала. Протяжный свист просачивался через блестящие клыки. Мертвящий взгляд ее черных блестящих глаз отражал ее жертву. Все звуки умерли. Джунгли поклонились своей госпоже.
Онемевший, вспотевшими ладонями держа лук, Гопал мог только наблюдать. Черные крылья раскрылись на полную ширину, застилая солнце. Загипнотизированный тяжелым взглядом наги, он был беспомощен. Ее крылья со скрипом поднялись, как гигантские тиковые двери на ржавых петлях, и солнце ослепило его.
Он призвал на помощь «Йа Ом», и мантра стряхнула с него оцепенение. Он быстро вытер левой рукой глаза, но соленый пот обжег их. Взяв в горсть рубаху, он вытер глаза. Зрение медленно прояснилось, и он услышал слова деда: «Не смотри ей в глаза!» Но сердце Гопала билось в такт с гипнотическим хлопаньем крыльев наги. Он слышал только этот стук. Он попытался взять себя в руки и потянулся за другой стрелой. Огромная нага поднялась над ним, глотая пространство. Он повторял «Йа Ом». Змея с силой ударила по колчану, выбивая стрелы и разбрасывая их по полу храма. Нага играла с ним, получая то, что ей причиталось. Это было возвращение кармы, которую он заслужил за то, что пугал когда-то сестру. Тень гиганта скользила по земле, касаясь его ног. Ледяное прикосновение этой тени заставило посмотреть его наверх. Нага свернулась.
Змеи на рынке! Гопал медленно потянулся за флейтой. Прислонив к себе лук, он сжал губами инструмент. Его пальцы нашли отверстия. Во рту пересохло. Он попытался сглотнуть и не смог. Затем он услышал мелодию флейты, как будто играл кто-то другой. Сладостная песня наполнила воздух. Слова всплыли у него в голове: «Сквозь облака и дождь Голоки…»
Должен ли он верить своим глазам? Возможно ли это? Гигантская змея вернулась на свой насест. Ее крылья, как пелерина, сложились вокруг свернутого в кольца тела. Ее шипение звучало менее агрессивно. Вспоминая фокус заклинателя змей, он медленно раскачивал тростник из стороны в сторону, привлекая внимание наги. Сработало! Голова наги повторяла движения его флейты.
Пока одна его часть играла, вторая искала выход. Его глаза метнулись к безжизненному телу крысы. Стрела! Стрела вошла с такой силой, что почти насквозь пронзила грызуна. Возможно, если бы он смог протолкнуть стрелу дальше… Возможно ли? Без колебания он бросил флейту, схватил лук и рванулся к мертвому грызуну. Безжизненное животное свисало с оперенного древка. Гопал схватил его и потерял опору под ногами.
Он приземлился в канаве. Грязные стены были слишком круты и высоки, чтобы выбраться наружу. Гопал посмотрел в обоих направлениях, но безрезультатно, концов не было видно. Он проталкивал стрелу сквозь остов крысы. Жесткая шерсть животного колола его истерзанные и исцарапанные руки. Не обращая внимания на капли сверкнувшей крови на руках, он отбросил мертвого грызуна в сторону и поискал лук. Он запаниковал, обыскивая землю возле ног. Лук был прислонен к земляному валу. Он схватил его и прижался к стене рва. Грязь сыпалась на плечи и голову Гопала, пока он готовил свой лук. Стрела была сырой, а руки скользкими. Было трудно наложить стрелу на тетиву. Неприятный запах спекшейся на его руках крови наполнил канаву. Он не слышал джунглей. Не было ни дуновения. Бусинки пота скатывались со лба по его юношеской гладкой коже. Воздух опять затвердел. Стало трудно дышать.
Внезапно тень наги упала на противоположную стену канавы, скользя по полу к ногам Гопала. Он похолодел, когда тень стала подниматься по его ногам; он ощущал разрушительное давление, когда тень всем своим весом продвигалась через грудь к шее. Она накрыла лицо. Она душила его. Потом так же быстро она передвинулась дальше. Как тонущий человек вырывается на поверхность. Гопал опять вдохнул своими легкими жизнь. Румянец вновь появился на щеках, пока нага поднималась над храмом, над скалами и продолжала отвесный подъем, казалось, что прямо в жилище дэв.
Гопал, прищурившись, смотрел в сияние солнца, рукой защищая глаза. Видно было плохо, но того, что он увидел, было достаточно. Нага развернулась, начав свой спуск. Она падала прямо на него, как копье, сложив крылья. Пот ручьями стекал с лица Гопала. Ладони опять стали влажными, и он боялся, что лук выскользнет. Он быстро вытер руки о рубашку.
Изогнутые змеиные клыки блестели, как бы уже ощущая вкус крови. Гопал вытянул оперенную стрелу.
Зверь распустил когти.
Гопал задержал дыхание.
Глаза наги искрились.
Гопал натянул тетиву.
Змеиные крылья раскрылись шире.
Чуть позже, чуть позже.
Не сейчас! Ждать… ждать!
Нага испустила пронзительный вопль.
И опять Гопал услышал вопрос своего отца: «Что ты видишь? Видишь ли ты зверя? Или дерево? Или меня? Или других учеников?» Будет ли этот вопрос преследовать его в Мире Мертвых? Нет… Он понял.
— Я вижу только зверя! Ни дерева, ни тебя, ни чего-либо еще.
Нага была готова к броску.
— Я вижу только змею. Я вижу только ее голову. Я вижу только эту точку между ее глаз. Сейчас!
Он выпустил стрелу, которая нашла свою цель между угольно-черных глаз змеи.
Но существо все еще падало с сумасшедшей скоростью, Гопал отпрыгнул вправо, и нага врезалась в стену, сломав стрелу, впившуюся в ее голову. Поднялся фонтан пыли, грязи и скальной породы. Ослепленная нага бросилась на Гопала, хватая вместо него его лук.
Гопал выбежал из зоны досягаемости. Наконечник его стрелы все еще торчал в черепе змеи, высасывая из нее жизненные соки. Нага, извиваясь в предсмертных судорогах, сломала лук. Мечась в грязи и вскидывая свою голову, она развернула свое тело на полную длину. Развернув крылья, нага под ними искала вора, укравшего ее жизнь. Ее черные глаза гневно горели. Гопал стоял без движения, боясь сойти с места.
Потом нага, как бы читая свою отходную мантру, издала последний крик, крик, который заставил сотрястись колонны храма и осыпаться ров. Подобно волне, предсмертный крик покатился по канаве, наполняя ее и переливаясь через край, расстилаясь по арене храма, и наконец затих в джунглях, изумленно смотревших на то, чему они были свидетелями.
