Энгус Уэллс - Повелители Небес
— День добрый, Урт, — осторожно произнес я.
Он улыбнулся и сказал, словно бы извиняясь:
— Думаю, вам наскучило находиться в заточении. Не хотели бы прогуляться в саду?
Я спросил:
— Тездал проснулся?
— Еще нет. — Урт покачал головой. — Вероятно, одаренным придется провести еще один сеанс. А пока…
Он сделал жест в сторону коридора.
Рвиан сказала:
— Я с удовольствием, а ты, Давиот?
Я пожал плечами, кивнул, и мы вышли вслед за Уртом.
Оказалось, что он пришел один, и, пока мы шли по коридору, я спросил его:
— А ты не боишься, Урт, оставаться наедине с нами?
Он усмехнулся и посмотрел мне прямо в глаза:
— А ты собираешься съесть меня, Давиот?
— Я готов убить любого, кто поднимет руку на Рвиан. — И подумав об Алланин, добавил: — Даже женщину.
Он сказал примирительным тоном:
— Я не желаю вам зла.
И хотя слова Урта звучали довольно дружелюбно, я чувствовал некоторую сдержанность. По его лицу и движениям я ничего определить не мог. Возможно, он скрывал свои чувства. Я же был смущен. Друг ли мне Урт? Или он часть плана Измененных? Союзник или враг идет сейчас рядом со мной? Я не знал.
Мы подошли к двери, и Урт, отодвинув засов, знаком показал нам, чтобы мы проходили.
На какое-то время здание Совета затерялось за кронами деревьев. Казалось, что мы идем через дикорастущий лес.
Урт остановился возле пруда, окруженного ивами и ольхами. Без каких-либо предисловий он сказал:
— Мне поручено поговорить с вами, чтобы убедить вас.
Рвиан сказала:
— Побереги дыхание, Урт.
Он ответил:
— Госпожа, я знаю ваше мнение, но тем не менее хочу поговорить с вами. Вы готовы выслушать меня?
В голосе Урта чувствовалась настойчивость, в глазах его я увидел нечто такое, что напомнило мне нашу жизнь в Дюрбрехте. Я жестом показал, чтобы он продолжал, а Рвиан кивнула в знак согласия.
Он продолжил:
— Скоро проснется господин Тездал и вам придется принять решение.
Рвиан сказала:
— Оно уже принято.
— Только послушайте, — попросил он. — Если вы отклоните требования Рэта, то последствия вам известны.
Рвиан согласилась:
— Совершенно верно.
Урт на какое-то время замолчал, уставившись на пруд. Дно его покрывала галька, в чистой воде блеклые глаза форелей исследовали поверхность в поисках насекомых. Я позавидовал их простой жизни. Урт вновь посмотрел на нас, и в глазах его были лишь искренность и забота. Не притворялся ли он?
Урт сказал:
— Я все это уже говорил им, но я должен был выполнить свою задачу — мне поручили поговорить с вами, и теперь я это сделал. Могу возвращаться с чистой совестью.
Я вставил:
— Ну так не о чем больше и говорить.
Он посмотрел на меня с печальной укоризной.
— Давиот, у тебя достаточно оснований, чтобы не доверять мне, но я все еще твой друг. Я хочу найти возможность сделать так, чтобы обоим вам причинили как можно меньше вреда.
Я спросил:
— Почему?
И он ответил мне:
— Из-за Дюрбрехта. Потому что мне не нравится то, что делает Алланин, потому что я вовсе не жажду войны.
Я заговорил, стараясь задеть его, обвиняя в предательстве, но Рвиан коснулась моей руки и попросила замолчать. Я подчинился.
Урт благодарно улыбнулся.
— Если бы Алланин добилась своего, вы, Рвиан, были бы подвергнуты обработке кристаллами, а ты, Давиот, убит.
Рвиан сказала:
— Но вы пока не сделали этого.
Я снова спросил:
— Почему?
— Да. — Урт кивнул, обращаясь к Рвиан, мне же сказал: — Ради нашей дружбы и потому, что мне противны ее методы.
Я свел брови и открыл было рот, чтобы говорить, но Урт поднял руку, прося меня подождать.
— У нас довольно мало времени, а сказать нужно многое. К тому же я не пользуюсь всеобщим доверием — Алланин могла послать соглядатаев. Потому давайте выслушайте меня, а потом решайте, останемся мы друзьями или нет.
Рвиан коснулась моей руки, желая, чтобы я согласился. Я кивнул.
— В Рэте существует две фракции, — начал Урт, — самую большую возглавляет Алланин. Она родилась здесь. Не было колдуна-Измененного сильнее ее. Алланин боятся многие. Я полагаю, что она сумасшедшая, но к ней прислушиваются, у нее немало сторонников, готовых идти за ней.
— Что значит идти за ней? — спросила Рвиан.
Урт ответил просто:
— Война. Союз с Повелителями Небес до полного уничтожения Даров-Истинных или превращения их в то, что вы сделали из нас — в рабов.
— А как же Повелители Небес? — спросил я. — Разве они не Истинные? Будут ли они только вашими союзниками?
Урт ответил мне:
— Повелители Небес заберут себе Келламбек, и все. Это их многовековая мечта — священный долг вернуть назад свою родину. Договор таков: они получают Келламбек, мы, Измененные, — все остальное.
— А ты? — спросил я.
— Я хочу, чтобы мои братья-Измененные сбросили оковы, — сказал Урт. — Чтобы они стали равными с вами, Истинными. Разве и ты не хотел этого, Давиот?
Я посмотрел в его глубокие темные глаза и кивнул.
— Алланин уверена в победе, — ответил он. — Она главнокомандующий нашей армией. Если ее партия одержит верх, Повелители Небес нападут с Фенда и Сламмеркина. Когда они сокрушат оборону Пограничных Городов, мы ударим на юг по суше, а наши братья в Дарбеке поднимут восстание. Думаю, что резня будет страшная.
Я спросил:
— А как ваши братья узнают, когда надо начинать?
— Ты знаешь, что у нас существует система связи? — улыбнулся Урт, а когда я кивнул, добавил: — Она не совсем такая, как ты думаешь, Давиот, но вместе с тем ты, вероятно, единственный Истинный, которому известно даже столько. У меня нет сейчас времени на объяснения, но…
Он сделал паузу, вновь засомневавшись, и посмотрел на пруд, в котором плавала голодная форель.
— Ты мне веришь?
Прямой вопрос требовал прямого ответа, и я ответил:
— Не знаю, Урт.
Обида мелькнула в его глазах, но затем он пожал плечами.
— А почему, собственно, ты мне должен верить? Хотя я постараюсь убедить тебя, не словами, иначе.
Я нахмурился и замер в ожидании. Как мне хотелось, чтобы искорка надежды, которую высекли в моей душе его слова, не угасла.
Урт сказал:
— Сегодня вечером я принесу тебе свои доказательства, больше я ничего сделать не могу.
Тут Рвиан немало поразила меня, задав, с моей точки зрения, странный в тех обстоятельствах вопрос. Она сказала:
— Урт, тебе снятся сны?
Он был не меньше меня поражен, сузил глаза и кивнул.
