Янтарина Танжеринова - Драконий день (СИ)
— Вы проживёте ещё дней пять, и всё это время через вас будут проходить силовые нити, очищаясь за счёт вашей жизни. Так вы исправите зло, причинённое миру. Ваша казнь не исправила бы ничего, только породила новые потоки грязной энергии. Ваша физическая оболочка не будет испытывать никаких потребностей. Ни пищи, ни воды, ни сна вам уже не понадобится.
Герцог провёл рукой по щеке. Пальцы его подрагивали.
— Мой брат и кузены — тоже так?..
— Все, кого задело проклятием. Просто одни будут умирать дольше, другие — почти сразу, как жена вашего брата. Зависит от степени виновности.
— Жаль, что всё так вышло… Я сожалею, Кайнир. Просить прощения и каяться бессмысленно, но я хочу, чтобы ты знал… Ладно, не стоит. А то чересчур пафосно и даже вроде бы слезливо выходит. Всегда ненавидел пафос. Просто я…
— Я вас понял, Рольнир, — прервал его король утомлённо. Ему было сильно не по себе, и его нервы, наверное, были напряжены до предела, как туго натянутые струны. Вот-вот оборвутся. Беседа с Файханасами, кажется, вытянула из Кайнира все силы. — Что ж, мне пора, пожалуй… Я узнал, что хотел.
— Подожди! — Герцог порывисто протянул к королю руку, будто пытаясь удержать. — Если я могу попросить… и вас, мэора, в особенности… Если это возможно, позвольте Орминду умереть быстро. Я готов взять на себя его вину, только пусть мой сын не мучается больше. Если вам, мэора, нужна чья-то боль, пускай будет моя.
— Вы ничего не поняли, герцог, — с некоторой грустью отметила драконна. — Ваш сын давно уже взрослый и должен нести ответственность за содеянное. Сам. А закон Равновесия решит, когда плата будет достаточной.
Герцог опустил голову и, наверное, впервые в жизни почувствовал себя окончательно, безоговорочно, безнадёжно побеждённым. И старым. В нём будто погас огонь, с рождения горевший в этом сильном и незаурядном человеке.
— Драконы не знают жалости. Первого Файханаса осудил дракон, последнего — тоже…
— И чья в этом вина? — тихо спросил Кайнир. — Суд был справедлив. Орминд виновен в том, что Файханасов больше не станет. А вы, Рольнир, пошли по неверному пути.
— Что теперь будет?.. — с трудом выговорил Файханас.
Король понял и назвал имя того, кто станет новым герцогом.
— Надеюсь, он сумеет позаботиться о моих людях и моих землях, раз уж я не сумел, — чуть задыхаясь, хрипло сказал Файханас. — Окажи мне последнюю милость, Кайнир. Позволь нам с Орминдом быть вместе до конца. Прикажи перенести моего мальчика ко мне.
— Уверены, что вам это нужно, Рольнир?
— Да, — твёрдо ответил старый ястреб.
— Ну что ж, я распоряжусь. Прощайте…
Герцог молча склонил голову, прощаясь без слов. Всё уже было сказано.
Тяжело и хочется глотнуть свежего воздуха. И взлететь, сбрасывая с себя всю накопившуюся липкую мерзость. Как же люди любят эти выматывающие, долгие беседы по душам… Зачем они? У драконов проще. Проклял — и забыл, к чему травить душу ненужными сожалениями, даже если проклятый был тебе дорог?..
Глава 27
Кайнир выглядел совсем больным после этих проклятых бесед по душам. Не стесняясь присутствия капитана Тианжера и его гвардейцев, Айриэ опять принялась колдовать над королём. Гвардейцы то и дело бросали на неё любопытные взгляды, будто никогда не видели мага за работой. Укрепляющее силы заклинание сделало своё дело, на безжизненное лицо Кайнира потихоньку вернулись краски, и он даже сумел улыбнуться:
— Благодарю вас, Айри… Айнура, мне уже легче.
Тут только, спохватившись, Айриэ вернула иллюзию, пряча свои драконьи глаза. А она-то ещё недоумевала, почему гвардейцы и Динмор так странно на неё косятся. Ну да ладно, спишут на волшебство и причуды магов, ничего страшного.
Верный Багиор достал откуда-то из кармана пузырёк с зельем и с поклоном протянул его величеству. Айриэ перехватила руку камердинера — не потому, что не доверяла, а просто чтобы узнать свойства зелья. Одобрительно кивнула, распознав успокаивающие травы, и усилила эффект, добавив собственной магии.
Выпив зелье, Кайнир заметно взбодрился и приказал:
— Динмор, распорядитесь вывести во двор всех задержанных людей Файханасов. Пусть те, кто готов, принесут мне клятву верности. Кто не желает, пусть убирается из моего королевства на все четыре стороны; сроку им декада, иначе — каменоломни.
Очутившись на улице, Айриэ жадно втянула в себя холодный чистый воздух, стараясь избавиться от муторного осадка, оставшегося после разговора с Файханасами. И не сразу осознала, что мерзкое чувство вызвано не только выяснившимися подробностями этого грязного дела. Сосущее, противное ощущение глубоко внутри в большинстве случаев означало, что случилось что-то скверное. Если не с ней, то с кем-то из тех, кого она, фигурально выражаясь, относила к своему ближнему кругу. Чувство это Айриэ искренне ненавидела, особенно когда оно оправдывалось — невозможность что-либо изменить злила и выворачивала душу наизнанку. Всё уже случилось, а ей оставалось только бессильно дожидаться известий. Одна радость, что это дурацкое чутьё далеко не всегда срабатывало. Опасность драконна чувствовала гораздо лучше.
Сгрудившиеся во дворе люди посматривали хмуро и настороженно, но королю и его сопровождающим почтительно кланялись. Узнав о клятве, согласились все, отказавшихся не было. Последними привели из казарм запертых там гвардейцев во главе с капитаном Пауреном. Его Айриэ посоветовала оставить на прежней должности, и король обещал передать это новому герцогу. Паурен очень серьёзно поклялся королю в верности. Этот не предаст. Признаться, Айриэ была рада, что не ошиблась в капитане. Раз проклятие его не тронуло, значит, точно чист. Пусть по-прежнему служит в замке и охраняет новых герцогов.
Кайнир, пожалуй, мудро придумал с этой клятвой верности лично ему, и хорошо, что заставил клясться всю челядь в замке, а не только солдат. У нового герцога будет куда меньше проблем со старыми слугами. К тому же солдаты гарнизона позже ещё принесут присягу лично Хайдену, как своему новому господину.
— Мэора Айнура! — окликнули магессу, когда король чуть отошёл в сторону, выслушать доклад подчинённого Тианжера, вынырнувшего из портала. Это Паурен воспользовался случаем и благодарно поклонился: — Спасибо вам за то, что замолвили за меня словечко.
— Пустое, капитан, мне не сложно, а всем это только на пользу. Вы здесь на своём месте, — улыбнулась магесса.
— Я буду служить новому герцогу верно, пока он сам будет верен своим людям, мэора, — пообещал Паурен и, помрачнев, сказал: — Я видел, что с мэором Орминдом что-то неладно, но и подумать не мог… Я полагал, он просто слишком жестокий человек и опасался, что всем его подданным придётся несладко, когда он унаследует титул. Но чёрный маг!..
